Я всё равно тебе солгу (СИ) - Агата Чернышова
— Отлично, — парировала я. — Вот и скажем, что у нас период воздержания перед свадьбой. Так она захочет тебя утешить ещё быстрее.
— Ты права, — соглашался Немов, а потом добавлял: — Наверстаем всё, как только расквитаемся с делами.
В такие моменты я не знала смеяться ли мне или махнуть рукой.
Спорить смысла не имело, я вообще старалась ограничить наше общение с Филиппом, потому что всё сильнее хотелось отбросить все принципы и насладиться близостью с тем, кого хотело моё тело. К кому мне нравилось прикасаться, кто возбуждал желание быть с ним везде и всюду, слушать его голос, иметь право прикасаться к его руке, заглядывать в глаза и искать в них одобрения собственным поступкам.
Иногда меня посещала мысль, что я же, мол, свободна, он тоже, зачем же тянуть и ставить между нами стекло: видеть друг друга можно, говорить допустимо, трогать запрещено. Но я гнала её, как крайне вредную. Так можно залипнуть в одностороннем движении ещё больше.
А потом станет невыносимо тоскливо, ни один круиз по самому синему морю не вывезет меня из болота отчаяния.
Психолог Шелестина учил нас, как разграничивать легенду и настоящую жизнь: если хочется, немного можно. Или напротив, надо сблизиться с объектом желания настолько, чтобы насытиться им надолго. Новизна уйдёт, а характеры никуда не денутся.
Перестать идеализировать мужчину. Мне всегда помогал один способ: я начинала наглеть. Он злился, жадничал, это меня обычно остужало. Но в случае с Немовым требовать от него чего-либо, кроме увеличения гонорара, язык не поворачивался.
Вот об увеличении гонорара я и попросила спустя пару дней.
— Я терплю насмешки и издёвки твоей сестры, так мы не договаривались, — добавила я, что было абсолютной правдой: как только Лилия Аркадьевна узнала, что мы с Филиппом решили пожениться, устроила форменную истерику.
Кричала, что Филипп ещё узнает, кто я такая, и сколько мужчин я через себя пропустила. Говорила она по-другому, Филипп смешно морщил нос и говорил, чтобы Лиля замолчала и выметалась. И относилась ко мне впредь со всем уважением.
— Она хоть Рите не сказала? Я знаю, что ты запретил мне говорить на эту тему, но это важнее всех запретов.
— Рита сейчас у матери, — холодно бросил Филипп. — Тебя это не должно волновать, но раз это не так, то скажу: с моей дочерью разговоров о нас не ведёт никто. Она не в курсе.
— Кто-нибудь да мог проболтаться, ребёнку много не надо, нафантазирует, переживать будет…
— Не твоё дело, — Немов замкнулся и так и стоял передо мной, скрестив руки на груди. Разговор происходил в моей прихожей, мы как раз вернулись их очередных гостей. — Напомнить, что ты сама исчезла нежданно-негаданно?
— Она переживала? — застыла я, вспомнив очаровательную улыбку Лучика. Её доверчивый взгляд, маленькую ладошку в моей руке, милые наивные секретики, которые она поверяла мне, и вдруг ощутила желание снова всё это испытывать.
Увидеться с ней, попросить прощения, сказать, что взрослые часто ведут себя нечестно, но потом им стыдно, но они же большие, вот и прячут свой стыд, чувство вины за фразами о необходимости, долге, обязательстве.
— Как думаешь? — Немов сделал шаг в мою сторону и легонько встряхнул меня за плечи. — Не говори о ней больше, поняла?
— А то что? — спросила я спокойно, смело глядя ему в глаза. — Подставишь меня?
Я предположила наугад, но впоследствии вспоминала этот разговор не раз. Надо было отказаться от затеи повторить то, что повторить было нельзя. Надо было, это точно, но я не захотела.
Глава 4
— Алиса будет тебя провоцировать, — давал последние инструкции Немов. Дело было накануне приёма.
За эту неделю мы не то чтобы сблизились, но узнали друг друга с неожиданной стороны. Неделя состояла из пинг-понга вопросами и ответами. Спрашивала я, спрашивали меня.
— Между нами должно быть взаимопонимание, — Филипп сел рядом на диван, и я инстинктивно напряглась. Мне хотелось бы, чтобы он приобнял меня, но показывать желание не собиралась. По-прежнему упрямилась и избегала даже намёков на сближение.
Все эти жесты, хватания меня за руку, поглаживание шеи, когда мы сидели рядом, как бы случайные касания — Немов тоже не переходил в открытое наступление после того, как я два раза ему отказала.
— Оно между нами есть. Мы оба хотим успешного завершения дела.
— Верно. Давай выпьем вина, и я пойду. Нам обоим не помешает хорошенько выспаться.
Мне хотелось продлить этот последний вечер, поэтому я согласилась.
— Не забудь надеть кольцо, — предупредил Филипп, раскупоривая бутылку. Я следила за его руками, ловкими отточенными движениями и думала о том, что надо перестать мечтать и вспоминать. Нет между нами ничего, кроме делового соглашения.
Рядом с Филиппом мне хотелось быть непрофессиональной, обычной. Просто женщиной, наслаждающейся моментном. Будущего у нас нет, иллюзий я давно не строила.
— Не забуду. Оденусь, как договаривались, — ответила я, принимая из его рук бокал с прохладным вином, по цвету похожим на кровь. — Она увидит меня и не поймёт, что такого ты во мне нашёл.
Филипп сел рядом и осторожно погладил меня по щеке.
— Я и сам не понимаю.
Ещё минуту, и мы поцелуемся. Я ощутила желание закрыть глаза и отдаться чувству, но преодолела его и отодвинулась.
— Давай не будем. Мне надо сосредоточиться на задании.
— Я это и предлагаю, — невозмутимо продолжил он, скользнув по мне прищуренным взглядом. — Помнишь, мы говорили, что Алиса должна чувствовать магию между нами?
— Помню, — сухо кивнула я, смотря ему в глаза.
— Она уже есть. И будет ещё крепче, если мы проведём ночь вместе.
Перед моим внутренним взглядом встала картинка: кожа к коже, никуда не спеша, мы сплетаем руки. Я откидываю голову назад, подставляя шею под поцелуи, взъерошиваю его волосы. Мы никуда не торопимся — впереди вся ночь. И она принадлежит только нам.
— Не сегодняшнюю. Сам сказал: надо выспаться.
— Как решишь, Лара. Тогда давай выпьем за наш успех!
— За успех!
В ту ночь я уснула быстро и проснулась по звонку будильника. Неспешно приняла душ и отправилась в салон красоты, где у меня назначены процедуры. Девушка Немова не может позволить себе выглядеть неопрятно или так, словно она зашла на приём мимоходом.
И всё же я предложила Филиппу хороший вариант: я не меняю внешность до приёма, но в этот день перекрашусь в тёмный, под цвет волос Алисы. Ей, конечно, уже донесли,
