Люблю тебя - Инна Инфинити
— Я так рад, что ты приехала, — говорит в шею и целует.
— Я тоже рада наконец-то оказаться в весне. Надоела зима.
— Только весне рада? А меня видеть не рада?
Не знаю. Молчу, пока Никита посыпает мою кожу поцелуями. Я не могу понять свое отношение к Свиридову. Мне с ним хорошо, но это скорее привычка. Он какой-то «свой», что ли. Нового парня рядом с собой вообще не представляю. Не потому что люблю Никиту и мне нужен только он, а потому что к новому парню надо привыкать, его надо узнавать. Мне лень. Со Свиридовым все привычно и понятно. Секс у нас хороший, общество Никиты меня не напрягает. Я могу находиться с ним в одном помещении целый день и не устану, не захочу остаться одна.
Но об отношениях, как раньше, речи, конечно, быть не может. Мне это попросту не нужно. И чего-то более серьёзного я с Никитой не хочу.
— Рада весне, — отвечаю на вопрос после долгой паузы.
— Вредная.
— Честная.
Ник глухо смеется, разворачивает меня к себе лицом и целует в губы.
— А я очень тебя ждал и очень скучал. И безумно рад, что ты приехала. Пойдём, покажу тебе дом.
На первом этаже помимо большой гостиной с домашним кинотеатром находятся ванная и терраса. На втором этаже две спальни, еще одна ванная, гардероб и кухня с панорамными окнами до пола. Снаружи они затонированы.
Дом не сказать что огромный, но для одного человека все же достаточно большой. И кажется каким-то пустым, что ли. Никита в своей любви к минимализму дошёл до того, что кое-где в доме слышится эхо.
Он приготовил к моему приезду ужин. Сам. Никита умеет хорошо готовить, но не любит это делать. Предпочитает заказать доставку из ресторана, чем самостоятельно стоять у плиты. Я сажусь на высокий барный стул, делаю глоток вина из бокала и наблюдаю за тем, как Никита, повязав фартук, дорезает салат из свежих овощей. В духовке подогревается мясо, в мультиварке ждет гарнир.
— Это что, романтический ужин!? — восклицаю, когда, разложив еду по тарелкам, Никита садится за стол напротив меня и зажигает свечу.
— Он самый.
Ник подливает мне в бокал еще вина. А сам не пьет.
— Решил меня споить? — прищуриваюсь.
— Лиля, да расслабься ты хоть раз, — произносит устало. — Если ты ждёшь какого-то подвоха, то его нет. Я просто безумно рад, что ты приехала, и хочу, чтобы ты хорошо провела время.
Медленно выдыхаю. Ну что я, в самом деле. Ник накрывает своей ладонью мою. Слегка гладит ее, потом сплетает наши пальцы.
— Я тебя люблю, — говорит.
Эти слова из его уст уже звучат, как что-то само собой разумеющееся. Я не задумывалась о них, не вникала, а сейчас меня до костей пробирает от осознания, что Никита Свиридов по-настоящему меня любит. Дело не только в словесных признаниях, я чувствую его любовь. Даже в незначительных деталях: взглядах, жестах, прикосновениях.
Никита изменился. Стал серьезнее и взрослее. Наверное, сейчас я вижу такого Никиту, о котором всегда мечтала. Так забавно. Наши мечты сбываются, когда нам это уже не нужно.
Глава 42. Никогда не хочу
Лиля
Три бокала вина — и у меня начинает приятно кружиться голова. Щеки слегка горят, в теле появляется приятная усталость.
— Ты все-таки меня напоил, — отправляю в рот последний на тарелке помидор черри, кладу на нее вилку и отставляю в сторону. — Но я не против, — лениво потягиваюсь. — Мне кажется, я очень давно не пила вино.
Никита спрыгивает со стула, переносит посуду на столешницу возле раковины и подходит ко мне. Поворачиваюсь к нему на барном стуле. А сам-то не пил. Помнится, Никита говорил, что ему нельзя.
Кухня освещается только свечами на столе. В полумраке помещения голубые глаза Свиридова кажутся чёрными. Обхватываю ладонями его лицо и глажу колючие щёки. Потом перемещаю одну руку на сильную шею. Внизу живота начинает слегка поднывать. Хороший секс стал бы отличным завершением сегодняшнего дня.
Но Никита не спешит. Рассматривает меня в свете свечей. Он задумчив. Боже, ну какие сейчас могут быть мысли? Мы неделю не виделись. Первой тянусь к нему и целую в губы. Ник отвечает. Обнимает меня за талию, устраивается у меня между ног, затем снимает меня с высокого стула и несёт в спальню.
Здесь полная темнота. Свиридов не включает свет, и так мне нравится даже больше. Одежда быстро летит на пол, мы оказываемся обнаженными на мягкой постели. Никита тянется к прикроватной тумбе, выдвигает ящик и что-то из нее достаёт. Не сразу удаётся разглядеть, что это. Догадываюсь, когда моей кожи касается шелковая ткань.
— Оу… — удивленно произношу.
— Я помню, что тебе тогда очень понравилось, — кусает мочку моего уха.
— А что повязка для глаз делает в твоей прикроватной тумбе? Ты часто ею пользуешься?
Тихо смеется, покрывая поцелуями мою шею.
— Ревнуешь?
— Вот еще! — фыркаю. — Просто обычно люди хранят в прикроватной тумбе то, чем чаще всего пользуются.
— Я купил ее перед твоим приездом и положил в тумбу, чтобы была под рукой.
— Не боишься заголовков «Футболист Свиридов был замечен в секс-шопе»?
Никита хохочет в голос, а я переворачиваюсь на живот и жду, когда он завяжет мне глаза. Мы занимались сексом с завязанными глазами шесть лет назад. Мне очень понравилось.
Шелковая повязка касается лица. Никита затягивает ее на затылке. Один орган чувств — зрение — отключился. Другие начинают работать с удвоенной силой. Осязание прикосновений становится острее. Контакт с Никитой кожа к коже разгоняет по телу волны жара. На языке усиливается работа рецепторов вкуса. От этого наши поцелуи приносят ещё больше удовольствия. Я смакую вкус Никиты. Обостряется обоняние. Запах Свиридова
