Цена моей нелюбви. Я тебя верну (СИ) - Шторм Вера
Меня очень беспокоят слова Абрамова о предстоящей войне. Что именно он имел в виду? Что нам грозит? Значит ли это, что нашему спокойствию придет конец? Не хотелось бы, чтобы наш и без того шаткий мир был окончательно разрушен.
Но как сказать об этом Альпу? Он ведь просил не принимать звонки с неизвестных номеров. Просил игнорировать Руслана. Ведь Альп знает, что я наверняка помню его номер. А получается, прямо сейчас я молчу об этом...
Правильно ли это? Честно говоря, я не знаю. Но вина разъедает меня изнутри. Я продолжаю сомневаться.
Ну как же не хочется очередных разборок! Столкновений, нервов… Не хочется вновь думать о том, что наша жизнь может быть на волоске от страшных событий! Поэтому, услышав от Руса последнюю фразу, я тут же отключилась, так и не дав ему ответа.
Испугалась. Признаю. Возвращаться в то время, когда я сбежала от всех в попытке спасти себя и ребенка в животе — тяжело. Невыносимо. Но как же быть?
Альп четко дал понять, что с Абрамовым связываться нельзя. А значит, лучше промолчать о его звонке. Реакция может быть непредсказуемой.
— Что-то не так, Дари? — спрашивает Альп, будто почувствовав, что я чем-то обеспокоена.
Конечно же. Он видит меня насквозь. Только вот о том, с кем я недавно говорила, точно не догадывается…
Сердце начинает стучать все сильнее. А я ведь сама говорила Альпарслану, что между нами теперь не будет никаких тайн. Что отныне мы будем говорить все как есть. А сама, получается, скрываю от него важную вещь. Но я ведь всего лишь думаю о том, что, возможно, последует за этим...
Не со злости. Не с определенным умыслом. А во благо...
Потому что уверена: снова начнутся споры. Интриги. И Чакырбейли обязательно узнает о связи Абрамова и Альмиры... И тогда? Что произойдет тогда? Та самая война, о которой говорит Руслан? Или куда хуже?
Как же все сложно...
— Дари... — повторяет Альп, сжимая мою ладонь. — Точно все нормально? Если ты не хочешь, чтобы мы...
Осекается на полуслове, а я заливаюсь краской смущения, понимая, о чем он. Посторонние мысли улетучиваются, оставляя лишь сладостное предвкушение.
— Нет, — качаю головой. — Дело не в этом. Просто... задумалась слегка.
— Надеюсь, не о том, что позже будешь жалеть. Я бы не хотел, чтобы ты испытывала подобное.
— Я не жалею, Альп, — отвечаю сипло. — Я уже сделала выводы касательно всех людей в своей жизни. У меня есть только ты и Каан. Другого мне не надо.
— Дарина, я не знаю, что и ответить. Мне сложно говорить о чувствах. Ты же знаешь. — Но на его губах расплывается улыбка.
— А ты ничего и не говори. Достаточно того, что ты ради нас делаешь. Я все вижу, Альп. Все, понимаешь?
Он кивает, а затем вдруг подносит мою руку к губам и целует.
— Дарина, я люблю тебя, — произносит он хрипло. А я молчу, не находя слов. — Так, как не любил никого в этой жизни.
— Я тебя тоже, — все, что я могу выдать в ответ.
После моих слов Альп глубоко выдыхает. Устремив взгляд на дорогу, жмёт на газ.
Спустя полчаса мы подъезжаем к дому. Нас встречает домработница, которая чуть ли не с порога приглашает пройти на кухню. Я слегка задерживаюсь у входа, наблюдая за тем, как Альп идёт наверх. Втягиваю аромат приготовленной еды.
— Чудесный запах!
— Я старалась для вас. Знала, что после работы приедете голодные и уставшие. В общем, надеюсь, вам понравится, — улыбается она.
— Я в этом не сомневаюсь... А где Каан? — спрашиваю, вешая пальто на вешалку.
— Как всегда, с Тамилой наверху. Играют. Кстати, мы его покормили. Так что можете об этом не беспокоиться. А Азиза пораньше ушла. Сказала, что к маме поедет. Вы как переоденетесь, приходите сюда, на кухню. Я накрою на стол.
— Спасибо, — киваю ей.
Поднявшись по лестнице и открыв детскую, я наблюдаю картину, от которой сердце вновь сжимается. Альп берет из рук нашей названой «няни» сына и целует его в лоб.
Я благодарю Тамилу и, когда за ней закрывается дверь, сажусь на диван, глядя на двоих самых близких мне людей. Радуюсь, что все наконец стало налаживаться... Кажется, раньше о подобном я могла лишь мечтать.
До самой ночи мы проводим время вместе. Я, Каан и Альп. А проголодавшись, все же идем ужинать. Эта идиллия греет душу. В такие моменты забываешь обо всем, что было, и рисуешь новый путь. Светлый. Чистый. Совсем не такой, как раньше...
Уложив сына в кроватку, я иду в ванную, где провожу около десяти минут. Стою под струями воды и наслаждаюсь тем, как она смывает все плохое, накопившееся за день. Затем привожу себя в порядок. Переодеваюсь, сушу волосы, а когда открываю дверь, тут же ударяюсь о чью-то стальную грудь. Понимаю, кто это, практически сразу.
— Попалась!
Проникновенный голос Альпарслана выбивает воздух из лёгких, а мужской запах окутывает со всех сторон.
— Ты испугал меня, — растерянно произношу я. Поднимаю голову и буквально сразу тону в темном омуте его глаз.
— Да? — Он окидывает испытующим взглядом мое разгоряченное тело. Будто пожирает им. Нежно касается открытых плеч.
— Да, — киваю рефлекторно, исследуя его в ответ.
Сейчас он в черной футболке и спортивных штанах. Закрытый. Защищенный. Чего не сказать обо мне... Я стою в одной лишь ночной сорочке, под которой ничего нет. Абсолютно.
И Альп это видит.
— Красивая моя… — Он понижает тон. — Дари, ты...
Его рука касается спадающей лямки, которую он тут же тянет вниз. Затем и вторую.
— Что? — Я прикусываю губу, когда он убирает за спину влажные волосы.
Меня трясет. А душу вновь охватывают сомнения. С одной стороны, я поступаю правильно, доверившись ему, вновь открыв сердце... Он доказал, что достоин этого. Он защищал нас. Но с другой, я так сильно боюсь повторения… Того, что Альп может снова отвернуться от меня …
Однако сейчас все разумные доводы улетучиваются, от каждого прикосновения мужских сильных рук пробуждается невыносимое томление.
В карих глазах вспыхивает настоящий огонь, когда ночная сорочка спадает к моим ногам, оставляя меня обнаженной.
— Ты прекрасна.
Тяжело сглотнув, я делаю глубокий вздох, бросая взгляд вниз. На натянувшуюся ткань штанов в зоне паха Альпа, что так красноречиво демонстрирует степень его возбуждения.
Кожа покрывается мурашками. Собственная реакция пугает. Кажется, прошла вечность с нашей последней близости. Я совсем забыла эти ощущения, будто они были в далеком прошлом и не со мной.
— Черт… — Он наклоняется, притягивая меня к себе за талию. — Как же долго я этого ждал. Как же давно хотел...
— Чего? — Мой голос дрожит. Я не в силах сдерживать себя и собственные чувства. Они рвутся наружу, как вихрь.
— Тебя. Только тебя одну.
Его губы обрушиваются на мои. Пальцами он зарывается в мои волосы, прижимая к своему сильному телу, не оставляя ни единого шанса на отступление.
Альп подхватывает меня на руки и несёт к кровати. Аккуратно опускает меня на нее. Обводит горящим взглядом и начинает раздеваться сам. При этом не отрывает от меня глаз, которые с каждой секундой все больше чернеют, как расплавившийся темный шоколад.
А меня душат противоречивые чувства. Страх пускает корни.
— Дарина... — Его губы касаются моей шеи. Покрывают долгими поцелуями. — Чего ты боишься? Скажи...
— Ты знаешь, — сдавленно отвечаю я.
— Не бойся, слышишь? — говорит он. Смотрит в глаза, нависая сверху. Вижу, что сам на грани, но сдерживает себя. — Я тебя не обижу. Клянусь. Больше никогда.
Я киваю. Потому что верю. Верю ему беспрекословно. Теперь — да.
Обнимаю Альпа настолько крепко и отчаянно, что, кажется, из глаз вот-вот хлынут слезы. Я плачу сквозь смех, а он вдруг начинает спускаться вниз, покрывая поцелуями мою грудь, живот, ребра... Все, что попадается на пути.
Я рвано выдыхаю, но Альпарслан не останавливается. Его руки скользят по моему телу, оставляя горячие следы. Нежная кожа горит от пылких прикосновений. Горячая истома проходит от макушки до пят.
