Договор на счастье (СИ) - Беккет Софья

— Артёёёём, — тяну, не сдерживая в этот раз стон, когда он дарит мне желанное — себя.

Мы растворяемся друг в друге, тонем в океане страсти, забыв обо всём, что происходит вокруг. Всё неважно. Есть только мы, слившиеся воедино и повторяющие естественный танец любви. От неспешных движений до бешеного ритма, отражающегося на сердцебиении.

Мокрые мы замираем в объятиях, когда нас, накрыв своей волной, подбрасывает на вершину счастья оргазм. Шумное дыхание Артёма постепенно успокаивается, но только не он сам. Мужская рука от бедра движется вверх по телу до груди, а его губы шепчут мне на ушко, пока он поворачивает меня набок спиной к себе.

— Со временем я покажу тебе все грани удовольствия, а пока хочу медленно наслаждаться тобой.

Плотнее прижавшись грудью к моей спине, он рукой разводит мои бёдра. Нащупав пальцем между влажных складок точку моего удовольствия, любимый мужчина начинает круговые движения, посылая по телу новые импульсы наслаждения. Когда Артём снова набирается силы, он берёт меня сзади, входя под таким углом, что нам хватает минуты дойти вместе до финала.

Мне понравились его мысли, они созвучны с моими. Я тоже желаю познакомиться с его телом. Хочу всё, что он может мне дать. Готова принять его тепло и отдать в стократ больше. Мой мужчина, моя мечта. Моя боль и моё наваждение.

Но постепенно пелена от восторга начинает рассеиваться и отдалённые страхи пробираются наружу, всё громче нашёптывая о том, что это не мой Артём. Откуда это нелепое чувство обмана?

Я поворачиваю голову и цепенею. Пристально всматриваюсь в нечёткое лицо совершенно незнакомого мне мужчины.

— Ты кто?

Едва успеваю спросить, как книга выпадает из рук, глухим стуком приземляясь на пол к пледу. Я очнулась и, открыв глаза, увидела всё ту же обстановку кабинета. Это был сон, чудесный или скорее чудной сон.

Мгновение спустя я понимаю, что меня разбудил звонок, раздавшийся в доме. Словно дежавю, но я уже спешу, не дожидаясь его повторной трели.

Открываю дверь и замираю на пороге, увидев любимые карие глаза своего новогоднего гостя. Уже наяву.

— Ты? — расплываюсь в улыбке и не верю глазам, принимая букет красных роз с розовыми альстромериями и большую красиво упакованную подарочную коробку.

— Впустишь меня? Навсегда.

Эпилог

Валерия

Через 16 месяцев. Майские праздники

Я стою на берегу у края небольшой возвышенности, огороженной перилами. Морской ветер раздувает подол моего длинного сарафана и путает распущенные волосы. Позади слышен детский гул и смех наравне с взрослыми голосами. Музыка звучит тихо, не мешая разговорам. А я в стороне любуюсь видами природы, что расцвела и готова любого одаривать своей красотой. Шаги за спиной звучат всё отчётливее и вскоре нас обнимают крепкие мужские руки.

— Бусинка, вам не холодно? Дай хоть на пацана полюбуюсь, а то смотрю к вам сегодня не пробиться — нарасхват, — шутит и беспокоится о нас с сыном Игнат. Проводит нежно по маленькой щёчке малыша, спящего у меня на руках. Пашка морщится в ответ и во сне ручкой отгоняет помеху. — Нет, ты только посмотри! Надо же было так родиться — вылитый папаша! Ничего от мамки не взял.

— Он же ещё маленький, ничего непонятно, — всматриваюсь в лицо сына, пытаясь отыскать в нём свои черты. Но либо я их не замечаю, видя в нём любимого человека, либо Игнат прав.

— Это тебе непонятно, а я с ним всю жизнь живу. И ничего Пашка не маленький! Пять месяцев — уже большой мужик.

— Почти пять, — поправляю друга.

— Я так и знал, что найду тебя у своей жены. Мы тебя потеряли, — слышу за спиной весёлый голос мужа и улавливаю его неспешное приближение и торопливое пошаркивание маленьких шажочков. — Опять обнимаемся⁈

— Смирись! Я Лерку как сестру обожаю, — в шутку сильнее стискивает нас с Пашей. — Господи, да если бы не я, томиться вам, дуракам, в одиночку. Да, Павел Артёмович? Дядька-то прав!

Игнат наклоняется к племяннику, который, уже проснувшись, улыбается ему и хватает ручонкой предложенный палец.

— Па! — раздаётся звонкий голосок девчушки, что Артём крепко держит за руку. Она морщит личико, протягивая вперёд свободную ручку, и едва сдерживает слезинки, готовые пролиться от маленькой детской обиды.

— Что, зайчонок? Папку к братишке приревновала? — спрашивает дочку Игнат, подхватывая своё чудо в пышном платье на руки. — Да ты же моя главная принцесса, и папка только твой!

Довольная таким поворотом, принцесса прижимается к Игнату и крепко обнимает его за шею маленькими ручками. Он гордо несёт свою драгоценность к беседке, где на праздник собрались все самые близкие люди. И пока он не знает, что уже не только папа принцессы, но, возможно, и маленькой своей копии.

Со мной Айлин поделилась новостью сегодня утром, когда я зашла в общую на нашем этаже ванную комнату в арендованном коттедже, оказавшуюся незапертой, и случайно увидела её бледную, разглядывающую в руках положительный тест. Конечно, тактичнее было сразу уйти, но её растерянность заставила меня остаться.

Решив, что это нежеланная сейчас беременность, я стала утешать подругу. Заверила, что год с небольшим — это хороший период и разница в два года между детьми будет для них самой комфортной. На что Айлин притянула меня к себе, крепко обняла и рассказала о неожиданности известия и незнании как сообщить об этом Игнату. На моё недоумение она пояснила, что сказать о беременности на дне рождении его сестры неудобно, а держать язык за зубами ей сложно. Тоже мне проблема, с облегчением подумала я, но промолчала. Решение должно принадлежать ей, без чужих советов.

Наши отношения с Виленскими, несмотря на мой роман с Максимом, были прекрасными и по-семейному тёплыми. С Игнатом мы сохранили дружбу, несмотря на его шутливые провокации Артёма, на которые мой супруг не поддавался, и перенесли её на наши половинки. С Андреем и Вероникой общение наладилось с нашей первой совместной встречи в ресторане. А реакции Виленских-старших я сначала боялась.

Выходя замуж за Артёма, я испытывала некое смущение, думая о совместных встречах. Но Максим сразу обозначил меня «дочкой», пресекая мои мысли о неудобном положении, и относился также как к другим своим невесткам. С Марго мы продолжили общение, перетёкшее в дружбу. Только Маргарита стала для меня больше матерью, чем подругой. В своё огромное сердце она впускала всех новых членов семьи и распространяла на них заботу, окружая вниманием. Её хватало на всех. Маргарита излучала счастье и дарила свою любовь. Она будто забыла об истоках нашего знакомства. И если они приняли меня в семью, я решила отбросить лишнее волнение и не угнетать себя мнимым чувством вины.

Сегодня мы отмечаем день рождения Ксюшеньки — очаровательной девочки, очень похожей на Маргариту, которой исполнился только годик, но за её спиной уже имеется огромная защита, в виде троих взрослых братьев. Максим и Маргарита собрали нас и увезли на майские праздники на море, чтобы весело отпраздновать это событие и побыть вместе всей семьёй. На самом деле Марго таким способом просто удалила от мужчин работу, и теперь всё их внимание в эти выходные полностью принадлежало нам.

Мы тоже с рождения Паши были нечасто в гостях, наслаждаясь с Артёмом тихими семейными вечерами. Поэтому здесь нам уделяли избыточное внимание. Но мы были этому только рады. Особенно сынок, растущий компанейским парнем. Таким же, как его дед — отец Артёма, оправдывая данное в его честь имя. Он радовался детям, открыто улыбался взрослым и очень любил кататься на руках мужчин. Его улыбка точно принадлежала Артёму. И, поймав отца взглядом, Пашка кряхтел, пытаясь подпрыгнуть в моих руках, и просился к нему. Как сейчас.

— Пойдём, бандит. Мама устала держать такого большого парня. Пусть отдохнёт, — забрав сына, муж целует протянутые к его губам Пашкины ладошки. На что сынок всегда реагирует заливистым смехом. Артём устраивает сына, крепко прижав, на одной руке и нежно обнимает меня, притянув второй.