Обреченная ненависть - Вика Жукова
— Но как же мы выбрались. Я помню, что охранник со спины охватил тебя.
— Здесь не обошлось без полиции. Дом окружили, как только Марат и Дарий оказались внутри. Дальше ребятки пробрались внутрь и ждали.
— А почему отец ранен?
— Марат пытался меня пристрелить. Видите ли, от меня одни хлопоты, — пристально разглядывает моё лицо, судорожно сглатывая.
Он повернул голову. Папа кивнул, и вышел.
Мы остались вдвоём.
— Прости меня, Лана. За все. Одна маленькая тайна потянула за собой ворох проблем, едва не стоившая нам всем жизни.
Приподнявшись, развела руки в стороны, приглашая для объятий.
Вот он, мой родной человек. Наконец-то я чувствую себя снова собой. Особенной, но гораздо проще.
Мне не нужно, чтобы за меня воевали, а ради моего внимания врали.
Любовь можно доказать и проще. Доверием, верой и заботой. Бескорыстным желанием быть рядом, поддерживать и принимать.
— Мне ещё нужно тебе в кое чем признаться, — негромко предупредил Тим, касаясь губами моей шеи.
Его прикосновения опьяняюще распаляли тепло внутри. Не только в сердце.
Но мысль о секрете, таящая Тимом, как барьер не позволяли насладиться своими ощущениями в полную силу.
— Что ещё? Ты спецагент, или у тебя уже есть девушка.
Прозрев, я отпрянула.
Ну нет. Не может быть!
Тим рассмеялся, увидев моё смущенное выражение лица.
— Нет.
Выжидает паузу, поправляя мне прядь волос.
Секунды как вечность...
— Я тоже тебя люблю, милая моя девочка.
Неуспевшая окрепнуть крепость сопротивления сыпется белоснежными снежинками и разлетается.
Я срываюсь с места, задумчиво торможу, а потом робко касаюсь губами его губ.
— Думаю, нам с тобой следует повторить уроки поцелуев.
— Ты готов позаниматься со мной дополнительно? — смекнула я.
Мне нравились собственные ощущения уверенности в себе, пробивающийся росток кокетства и прямолинейность Тима.
— Пожалуй. Три часа после уроков, оплата так же, поцелуями. Два за каждый.
— Дороговато берете, Тимур. Но я согласна.
Мы расхохотались, снова сладко пристрастившись друг к дружке.
В палату зашла медсестра.
— Вот он значит где! Мы его потеряли, думали сбежал. А он уже девок клеит по палатам. Кенаев, живо на обработку.
Тим нехотя поднялся, а я с гордостью заявила.
— Никого он не клеит. Это мой парень.
Эпилог
— Пожалуй, я возьму вот эти, — ткнула пальцем в самый красивый по-моему мнению букет, предназначенный для нашей классной.
Продавщица подготовила букет, а я поежилась от пробирающей прохлады. На улице весна, тепло, солнышко. Здесь же, как в морозильной камере. И не смотря на обилие красочных цветов всевозможных сортов, шаров, стеллажа с игрушками и подарочными упаковками, мне хотелось поскорее покинуть помещение.
Расплатившись, обхватила букет обеими руками и двинула к выходу.
Склонившись ниже, ощутила дурманящий запах, который хотелось вдыхать и вдыхать.
Меня обдало раскаленным воздухом.
Запах цветов усилился, и я от наслаждения прикрыла глаза.
Раз ступенька. Два. Три.
Чувствую под ногой целую пропасть, в которую я могу полететь.
Распахиваю глаза.
Букет вылетает у меня из рук.
Меня подхватывают и я просто повисаю на мускулистых тёплых руках.
— Не ушиблась? — спрашивает Тим, ставя меня на ноги.
Телефон его принимается вибрировать, предупреждая, что парень вышел за разрешенную судом территорию и сработал датчик.
Мы синхронно делаем шаг в сторону, трель прекращается. Парень снова в зоне.
Мимо проходят мои одноклассницы, с завистью заглядываясь на моего спасителя.
— Акимова, ты чего букетами швыряешься? Я на новый сдавать не буду, — шумно привлекает внимание к себе Аля.
Делаю вид, что не слышу её.
Тим подходит к затормозившей за ним тачке и забирает букет с капота.
— Вы охренели что-ли? Слышь, малая. Глаза разуй, — хамовато обратился водитель, выйдя из машины и проверяя её на наличие вмятины или трещины.
— Поверь, тебе повезло, что не карась в лобовое, — хмыкнул Тим, чем разозлил водителя.
— Че сказал?
Тимур встретил его наступление, свирепо выставив вперёд грудь и задрав подбородок.
— Я сказал, если не хочешь оказаться вазой, езжай по хорошему.
Тот пробурчал что-то невнятно и вернулся в машину.
Мы же с Тимом не торопясь пошли домой.
За то, что Тимур помог капитану, ему удалось избежать более серьёзного наказания, чем нахождение в браслете. Это ещё скостили сроки за угон авто.
Чтобы вставать на путь исправления было легче, Тимур снял квартиру в соседнем подъезде. Мы могли видеться каждый день, но круг наших прогулок был строго ограничен. Вернее радиус перемещения Тима, а мне без него никуда и не хотелось.
С Ваней они не то, чтобы прям по родственному подружились, но причин для конфликтов стало меньше. Да и сам Ваня, как я заметила, очень хотел быть похожим на старшего брата.
Новый год мы справляли у Тима. Папа сначала тоже сидел с нами, а потом решил посмотреть какую-то новогоднюю передачу и ушёл.
Стыдно признаваться, но я была благодарна ему за это.
Я подарила Тиму свитер с оленем.
Выглядел он в нем просто ужасно, но промолчал, оценив шутку.
Мне же он подарил поларойд.
— Если вдруг какой-то смертный посмеет у тебя стащить телефон, я хочу, чтобы ты могла посмотреть на меня, — совершенно серьёзно заявил он.
Приближался выпускной.
Весь класс решил отметить его на теплоходе.
Приближалось время, когда мы должны были отойти от берега и образно отправиться во взрослую жизнь.
Мне было не уютно в компании собственных одноклассников. И пусть смешки и подколы остались в прошлом, относиться к ним по другому у меня не получалось. Как бы не пытались меня развеселить мальчишки, или пригласить к своим танцам девочки.
Сидя за столиком, наблюдала за чужим весельем, вместо того, чтобы прильнуть к весёлой компании и провожать детство.
Гораздо больше я хотела бы провести это время с Тимом.
Вдруг рядом подсел Ваня.
— Чего грустишь?
Я вяло пожала плечами, выдавив жалкую улыбку.
— Я знаю, кто тебе поможет.
Он вскочил и бросился в носовую часть теплохода, сбивая гелевые шарики и цепляя серебристый дождик колокольчик на груди.
Через пару минут появился вновь, и жестом показал «окей».
Я заметила, что берег приближается.
Ваня подошёл ко мне, взял за руку и повёл с площадки вниз.
— Ты меня ссадить захотел, только за кислую физиономиию? — я попыталась
