Ветер с севера (СИ) - Аникина Анна

Всей толпой они стояли в холле. Ждали Аллочку с сыном. Она появилась такая бледная, но улыбающаяся откуда-то из боковой двери. Только на секунду взгляд стал испуганным, когда увидела своего отца. Потом повисла на муже.

Следом акушерка вынесла увесистый голубой конверт с синим бантом. Юрке выдали сына в руки. Вот ведь и не первый раз вроде, но Бодровский взял ребёнка, как хрустальную вазу. Заглянул в ворох одеялок. Заулыбался. Тётя Валя расплакалась.

Аллочкин отец сделал несколько робких шажков к внуку. Юрка сначала инстинктивно загородил свою семью. Аллочка вдруг глянула сначала на мужа, потом на отца и выразительно кивнула. Бодровский нехотя повернулся. И разрешил деду увидеть малыша.

Трясущейся рукой Аллочкин отец отогнул полог. Что-то зашептал. Потом заплакал. Алла не сдвинулась с места. Смотрела на него сочувственно. Но не пошевелилась. Мужчина опустил голову.

— Ты можешь к нему приезжать, — вдруг не выдержала Алла, — Он твой внук. Его зовут Михаил Юрьевич Бодровский. Миша. — Спасибо, — одними губами произнёс мужчина. Слезы продолжали течь по его лицу. Он их не останавливал. Только смотрел на дочь и её семью. Очень внимательно. И, кажется, со всей любовью, на которую только был способен.

Катину ладонь крепко держал Вадим. Она жалась к нему, с трудом переживая эту семейную сцену. "В любом дому по кому", — говаривала иногда бабушка Елена Васильевна. Вот уж точно. Катя уже сейчас знала, если её родная мать захочет видеть внуков, она не будет препятствовать. Если, конечно, она когда-нибудь появится на их горизонте.

Они распрощались со всеми. Осталось ещё немного времени до поезда. Успели отдать приглашения Бодровским и Захаровым. Упаковать вещи. Обратный "Сапсан" довёз их в Москву всего за четыре с небольшим часа.

Было странное чувство растянутости времени. Три очень наполненных дня ощущались, как десять. Впереди был визит к старшим Кузьминым и свадьба Власенко. А потом ещё целый месяц, который они с Вадимом не увидятся.

Глава 102

102.

Катя нервничала. Они должны были приехать к бабушке и дедушке сами. Отдельно от родителей и младших.

Катерина испекла пирог. Конечно, она не скажет, что это рецепт бабушки Милы. Бабушка Лена не переживёт. Нет, жива, конечно, останется, но расстроится крепко. Катя решила сказать, что это её собственное изобретение. А Лёля своих не выдаст.

Вадим подошёл со спины. Обнял. — Катюш, мне кажется, или у этого визита есть предыстория? — Ну, конечно, бабушка с дедушкой хотят с тобой познакомиться. Им интересно, ради кого я бросаю Москву. — И кто из них больше против того, чтобы ты её бросала? — Вадь, вот как это у тебя получается? — Что именно? — Видеть меня насквозь.

Кате было неуютно под внимательным взглядом Ветрова. Потому что очень не хотелось рассказывать, что именно имеет против него бабушка. Но ведь бесполезно скрывать. Вадим чует перемены в её состоянии каким-то звериным чутьем. А сейчас прижимает её к себе так бережно, что их этих объятий никуда не хочется выбираться. Даже шевелиться нет желания.

— Бабушка считает, что я гублю свои прекрасные перспективы. Что никому я в Североморске не буду нужна со своими языками. И что ты очень взрослый мужчина, а я ещё ребёнок. Это если так вкратце. — А если в подробностях, то ещё и слова неприятные какие-то? Да? Катя горестно кивнула. — И ты хочешь туда сегодня поехать? — Вадь, они хорошие. Дедушка так вообще велел бабушке замолчать. — О, как! Тааак, дедушка на нашей стороне, значит. — И бабушка, она просто меня любит. И мной гордится. Ей просто это всё не понятно, как там живут. Она думает, у нас там белые медведи по городу ходят, раз Заполярье. И три барака в два ряда, а не город. Вот увидишь, все должно быть хорошо. — Кать, это важно для тебя? — Что? — Одобрение бабушкой моей кандидатуры. — Вадюш… Мне не одобрение нужно. Я люблю тебя с шестнадцати лет. И ничье мнение это не изменит. Я просто хочу… Хочу, чтобы она меня поняла. Хочу с ней разделить свое счастье. Понимаешь? — Понимаю. Тогда может быть стоит позвать их к нам в гости? Приедут? — Не знаю. Но почему бы и не позвать. — Тогда одеваемся и отчаливаем. Если у Евгения Сергеевича нет ружья для кавалеров внучки, то мои шансы не так уж плохи.

Глава 103

103.

Дом старших Кузьминых встречал их включёнными фонарями на всех дорожках и на крыльце. Красивое зрелище. — Вот откуда идея про фонарики, — предположил Вадим. — Да, бабушка умеет сделать стильно и уютно одновременно. Какими-то очень простыми средствами. Я стараюсь учиться у всех понемногу. — У тебя отлично получается. Точно могу сказать, что в Североморске у нас с тобой самый красивый и уютный дом. Катя заулыбалась. Особенно грело "у нас с тобой". Всё остальное приложится. Уж она постарается.

Папа с Лёлей и младшими уже приехали. Поэтому стоило им появиться на пороге, как раздался радостный вопль Игорька. — Ветров! — и мальчишка с разгону очутился на руках у Вадима. — Вадя! — вторила старшему брату Сонечка. Её взяла на руки Катя, но малышка упорно лезла к Вадиму. — Слушай, мне уже обидно, это мои брат с сестрой, — Кате на самом деле нравилось, что мелкие любят Ветрова. С двумя детьми на обеих руках он отлично смотрелся.

В таком положении его и застали вышедшие к дверям хозяева. Брови Елены Васильевны взметнулись вверх. Её младших внуков держал на руках киношный красавец. Да, старше Катерины. Но ума и обаяния столько, что хватило бы на десятерых. Уж у неё глаз наметан.

Чтобы поздороваться с Евгением Сергеевичем за руку, Вадиму пришлось спустить мелких на пол. Соня заныла.

Выскочила в коридор Лёля, готовая если что сразу вмешаться. Александр Евгеньевич обнял дочь и Ветрова.

— Бабушка, дедушка, знакомьтесь. Это Вадим. Мой будущий муж, — выпалила Катя и прижалась к его плечу. Сжала ладонь, мол, я с тобой.

— Рады Вам, Вадим, как Вас по отчеству? — Андреевич, — Ветров чуть улыбнулся, и поцеловал руку Елены Васильевны, — теперь я точно знаю, в кого Катя такая необыкновенная. — Льстите, молодой человек? — Помилуйте! Даже в мыслях не было. И буду признателен, если Вы будете называть меня без отчества и на "ты", — Ветров выдал одну из своих умопомрачительных улыбок. — Ну, что же мы все тут стоим? — засуетилась совсем разомлевшая от приятных слов Елена Васильевна, — Давайте к столу. Мы вас ждали, не садились.

Евгений Сергеевич ободряюще похлопал Вадима по плечу. Ему этот парень уже нравился. Да разве б выбрала Катерина абы какого? Этой принцессе с самого детства не приходилось планку опускать.

— Бабушка, пирог ещё. Мы привезли. — О, это кстати. Знаете, Вадим, Катюша стала просто прекрасно готовить. — Да, я успел оценить. Думаю, ей было на кого равняться.

За столом больше всех говорила Лёля, остальные больше переглядывались. Игорь ковырял в тарелке. Ему было скучно.

— Вадим, а когда мы сможем познакомиться с твоими родителями? — Елена Васильевна глянула испытующе. Александр Евгеньевич аж кашлянул. Ему бы стоило предупредить своих, чтобы не ставить жениха дочери в неловкое положение. — Боюсь, Елена Васильевна, Вам придётся знакомиться только с моей старшей сестрой и старшим братом. Родителей давно нет в живых, — удержал лицо Ветров. — Ох, прости, я не знала. Шура! Ну вот как так? Почему не сказал? — Мам, ты не спрашивала, — парировал Александр Евгеньевич. — Мой отец служил на Северном флоте, как и я сейчас. Был капитаном второго ранга. А мама в школе работала. Воспитателем группы продленного дня. И нас троих растила, — спокойно объяснил Вадим, — Я с одиннадцати лет рос в Нахимовском училище. Закончил с золотой медалью. Военное училище имени Фрунзе тоже с медалью. Сейчас мне ещё год в академии. Правда заочно. — Почему? — не удержался от вопроса Евгений Сергеевич. Ветров вызывал у него уже самые тёплые чувства. — Вадим командует кораблём! Миноносцем! Называется "Разящий". Там такие орудия! И якорь огромный! А Ветрова все слушаются! А ещё у него орден есть! — Игорь наконец встрял в разговор.