История одной ненависти - Лиза Бетт
– Зато я бью! – Люба не дала ему закончить и резко замахнувшись врезала Каролине чистым хуком справа, отчего та зашипела, но не рискнула отвечать, боясь последствий. Схватилась за щеку и уставилась на Яра, ища защиты, а тот кивнул моей сестре и мотнул подбородком в сторону двери.
– Уезжайте.
Это было последним, что он произнес, прежде чем мы вышли из красной спальни и направились к выходу из этого адского притона.
Глава 30
Вечер опускался на город темной вуалью. Машины сновали по проспекту, освещая фарами серый асфальт, светофоры мигали цветами, подчеркивая эту какофонию беспорядка. Она напоминала мне то, что я испытывала еще днем. Когда была растеряна и не знала, как поступить. Когда в голове был полный бардак и сумятица, это выглядело примерно так же как и улица сейчас.
Но за каждым вечером идет ночь, она приводит в порядок мысли и успокаивает хаос. Чистит улицы от машин и отключает светофоры, давая передышку вечному беспорядку.
И сейчас, глядя в окно, я отчетливо понимала, что хаосу в моих мыслях больше места нет. Там полный порядок и ясность. То, чего мне так не хватало днем.
Я люблю Его.
И я хочу родить ему ребенка.
– Саш, я в магазин, тебе купить чего-нибудь? – в комнату заглянула Люба, и я отрицательно мотнула головой, переводя взгляд на сестру. Та уже оделась в легкие брючки и футболку, собираясь прогуляться.
– Спасибо, мне ничего не хочется, – отозвалась, плотнее кутаясь в мягкий халат, который мне одолжила сестра. После того как она привезла меня к себе в квартиру, я больше часа отмывалась в душе. Терлась с такой яростью, будто этому негодяю удалось завершить начатое, и вышла только когда кожа стала красной как у рака. Укуталась в халат сестры и заняв место в уютном кресле смотрела как солнце медленно садится за горизонт и размышляла. – Пожалуйста, закрой меня на ключ, я скорее всего усну к тому моменту когда ты вернешься.
– Не думаю, что ты будешь спать… – сестра загадочно произнесла и отступила, впуская в комнату Яра.
Наши взгляды встретились. Мой серый с его ярко-зеленым, и по телу прошла мелкая дрожь. Он не смотрел на меня там, в притоне, не разговаривал, будто я для него пустое место, и вот сейчас это неожиданное и простое столкновение стихий в простых взглядах ударило под дых сильнее, чем кулак боксера.
Я не обратила внимание, в какой момент сестра прикрыла за собой дверь и ушла.
Мы оба не обратили.
Яр сделал шаг в комнату, я поднялась с кресла и замерла, не решаясь даже сделать вдох.
– Как ты? – произнесли одновременно, и тут же смущенно замолчали, стоя в разных углах будто оппоненты на ринге.
– Он не…
Мотнула головой, не позволяя ему произнести вслух то, чего оба боялись.
И тут же мой взгляд опустился к багровому пятну на рубашке, и я торопливо зашагала в сторону ванной, чтобы принести бинт и сменить повязку.
В шкафчике нашла аптечку вернулась в комнату, ощущая непривычное волнение.
Я знала Яра уже много лет, но именно сейчас в его присутствии робела, будто мы не виделись пять лет и снова случайно встретились после нашего свидания тогда.
– У тебя кровь, надо обработать рану, – произнесла очевидное и Давыдов кивнул и подошел к кровати, на которой я разложила бинты.
Потянулась к пуговичкам на его рубашке и едва мои руки коснулись белоснежной ткани, их накрыли мужские кисти.
– Саш, – Яр произнес тихо-тихо и я сглотнула, но храбрости поднять на него взгляд таки не набралась. Смотрела на белую ткань рубашки около выреза на шее и чувствовала, какие его пальцы горячие и сухие. – Я люблю тебя.
Вскинула испуганный взгляд и замерла, ища в глазах напротив признаки притворства, но там была только искренность и капелька сожаления.
– Всегда любил, просто боялся признавать…
– Правда? – спросила и заметила, что Яр сглотнул, и его кадык дернулся за расстегнутым на одну пуговицу воротничком.
Вместо ответа, Давыдов легонько сжал мою руку и потянул ниже, накрывая моей ладошкой то место, где гулко бьется его сердце.
– Будь ты такой как все, я просто купил бы твою любовь и жил дальше. Но ты не такая… Твою любовь не купишь, потому что она бесценна. Ты бесценна. Твои трогательные стоны, когда ты подпускаешь меня к себе и отдаешься без остатка – бесценны. Твоя улыбка, когда ты не видишь, как я наблюдаю за тобой – бесценна. Даже твой гнев бесценен, потому что именно за это и я люблю тебя. Ты живой огонь в моих руках, именно поэтому потерять тебя все равно что умереть самому. Я не смогу, Саш. Я уже пробовал. Хреново вышло.
Я хмыкнула, закусывая щеку изнутри и негромко произнесла.
– Ты знаешь, у меня та же проблема. Я тоже люблю тебя и…
Не договорила, не смогла, Яр просто сгреб меня в охапку и оборвал на полуслове поцелуем. Привкус соли и сладости одновременно вскружил голову, я улыбнулась, ощущая улыбку в ответ, и прижалась к Давыдову. Тот глухо застонал.
Поняла в чем дело только когда заметила, как лицо Яра исказила гримаса боли.
Рана дает о себе знать.
– Прости, – произнесла виновато и отступила, аккуратно вытягивая его рубашку из брюк. – Не спорь, я сейчас же обработаю ее!
Яр покорно смирился и помог мне расстегнуть пуговички, а потом стряхнул с плеч рубашку.
Я охнула, заметив, что его грудь покрыта синяками, а повязка пропиталась насквозь.
Взяла ножнички и расстригла бинт, аккуратно снимая его с раны. Яр молчал, сцепив зубы, даже когда я взяла проспиртованную салфетку и начала стирать кровь вокруг шва.
Обработав рану, я наложила новую повязку и придерживая ее рукой, начала бинтовать.
– Лаура сказала, что тебя похитили недалеко от клиники, в которую ты была записана на прием.
Моя рука дрогнула, и
