Голод. Одержимые - Любовь Попова
То ли в мыслях спросил, то ли в слух.
— Вы у дедушки. Мы живем здесь с мамой.
— И… — смотрю на пацана лет четырех, что в проеме двери раскачивается на пятках. — Кто у нас мама?
В комнату буквально вплывает похудевшая Настя Чернышевская, шугает сына и ставит на тумбочку поднос с шикарно пахнущей едой.
Смотрю на кашу с кофе и сырниками, перевожу взгляд на красотку. Свежа, хороша. Зарекомендовала себя крутым фитнес-тренером.
Вася вообще тренировки забросила. Все силы только на зачатие. Бл*ть.
— Чему обязан? — еле шевелю губами, но поднос ставлю на ноги и принимаюсь за еду. Как волк.
— Ну вообще-то ты у меня в доме.
— У твоего отца, — замечаю с усмешкой. — Так какого х*ра я здесь делаю.
— Данил вчера позвонил мне. Я взяла отца, и мы вытащили тебя из какого-то притона, где ты чуть не убил трех человек.
Весело. Надеюсь в соцсети еще не попал.
Жую фантастический сырник, политый сгущенкой, блюдо, с которым я познакомился в России.
Смотрю исподлобья. Знает интересно, что с Васей сделал? Улыбается вроде, руку к моему животу прикладывает, проверяет, и меня как током. Наверное, впервые за много месяцев. Смотрю на плоские соски через ткань домашнего голубого платья.
Значит пока только меня пробрало.
— Что у вас с Васей произошло? — задает она вопрос и все возбуждение как ножом отрезает. В голове тут же встает любимый голос: «Зачем ты это сделал?» Хотел отвадить, или просто не смог сдержаться. Достало строить из себя монаха.
— П*здец. У нас произошел п*здец.
— Подробности? — спрашивает она, а я хочу задать вопрос о Васе. Только толку-то. Все равно ничего не исправишь.
— Не думаю, что готов говорить об этом с бабой.
— Думаешь не пойму?
Я пожимаю плечами, выпиваю кофе и отставляю поднос.
— Спасибо за помощь. Вася ребенка потеряла. Наверное, ты в любом случае скажешь, что я дерьмо. А я это и так знаю.
— Любые отношения — это командная работа. Если кто-то тянет одеяло на себя или сдает позиции, задание не выполнить.
— Учитывая твой недавний развод, мне сложно верить в рациональность твоей философии.
— Это аксиома. Я не хотела тех отношений и ничего не делала, чтобы их спасти. Зато весьма легко вступила в новые, хотя могла и сдержаться.
Проблема в том, что даже желание сдерживаться однажды не помогло нам с Васей. Мы как два наркомана получали друг другом дозу и бились в ломке, когда не вместе. А теперь все. Словно кто-то закодировал. Только вот надолго ли хватит нас. Меня в частности.
Одеваю футболку, замечаю взгляд Насти на своем торсе. Вот баба так баба. Мудрая, сексуальная. И меня даже тянет к ней. Только вот как выкинуть из головы голос, взгляд, касание горячих рук.
— Как Артем? — спрашивает она меня, когда иду на выход. Загостился что-то. Как бы еще на генерала не нарваться.
— Я не знаю, Насть. У меня в голове такая каша, что мне не до твоего солдата.
Ухожу. Возвращаюсь очень скоро. Но не к ней в дом. А в клуб. Почему-то здесь все опять Васю напоминает. И она просто везде. В каждой мелодии, в каждой блондинке. А может это все Джек Дэниелс, что стал моим вечным спутником.
По крайней мере драться перестал, вот только мозг все равно, как желе. Хочется встряхнуться, что-то делать, куда-то бежать, а не сидеть как идиот с документами, и сводить расходы с доходами, которых почти не осталось.
Как офисный планктон, а еще сильно отвлекает телефон. С него я так и не убрал фотку Васи. Полностью обнаженную на черном постельном белье. Одна она меня заводит сильнее, чем реальная девушка, которая последнее время одевалась только в треники, майки и забывала мыть голову.
Настя улыбается клиенткам, прощается с ними и не сразу, но замечает меня.
Просто попробовать. Просто ощутить вкус женских губ. Желание. Похоть.
— Вот ты настоящая баба. Сиськи, жопа как надо, готовишь, ебёшься, как богиня.
Откашлявшись, она складывает руки на груди и выгибает бровь.
— Очень изысканный комплимент, Макар, спасибо, конечно, но я…
— Мы расстались. Окончательно. Она вынесла мне мозг, я… сделал ей больно. Конец игре! — вою я и делаю глоток спиртного, а она с тяжелым вздохом подходит и ведет к стулу. Усаживает, отбирает бутылку и гладит волосы.
— Со временем все наладится. Вася ходит к психологу….
— Настька, — перебиваю я её, толкаюсь головой в плоский живот, обнимаю за упругие бедра.
— Макар, отпусти, — замирает она и тут же пытается сделать шаг назад. Интересно, настолько я немощный, как мужчина. Или еще чего-то стою?
— Давай трахнемся, Насть, — касаюсь я открытого участка кожи губами. И член уже упрямо шепчет о своем желании. — Один раз, по-дружески.
Глава 46. Макар
Я почти ее дожал. С ума сошел, когда ощутил, как в трусах влажно.
— Такая мокренькая кисуля, кайф, — говорю, пальцами потирая половые губки, как вдруг она замирает. Каменеет.
— Стой, хватит.
Она решительно перехватывает мои пальцы, что уже стремились растянуть для члена влагалище. Ну, что опять не так? Впивается ногтями в кожу, почти оставляя следы, уже начиная сопротивляться всем телом.
— Макар, хватит, я сказала!
— Неа, — хрипло рыкаю я и присасываюсь к нежной коже шеи. — Сучка вскочила, кобель тут как тут.
— Дебил! Все, отпусти! — она резко напрягает руки, царапает кожу, ногой пнула голень и, сучка, умудрилась все-таки вырваться из моего захвата.
— Ты чего творишь, сука? — рычу я и вскакиваю за ней, нависая.
Член уже ноет от нетерпения, а его жестко обломали.
— Я не хочу, — говорит Настя, не сводя с меня настороженного взгляда и бочком, бочком пробирается к своим вещам. Наклоняется, поднимает футболку и прижимает к полу обнаженной, часто вздымающейся груди.
Но я привык делать
