Случайная мама (СИ) - Ручей Наталья

А его нет.

Он заходит в магазин при заправке. Появляется спустя пару долгих минут с двумя стаканчиками в руках.

Снова хлопает дверь. Он ставит стаканчики, машина отъезжает в сторону, чтобы никому не мешать. Тупик. Здесь тупик. Почему-то я акцентирую на этом внимание. Краем глаза слежу за его руками – тянется за стаканчиками, один передает мне. Я машинально беру его – горячо, пахнет сладко.

Делаю глоток и закрываю глаза – очень сладко, хотя и называется «соленая карамель».

– Дом мой, – слышу голос Матвея. – Что касается Светланы…

Устав прятаться, открываю глаза. Снова делаю глоток, потому что от волнения в горле пересыхает. Разворачиваюсь к нему и понимаю, что все это время он всматривается в темноту за окном.

– Здесь изначально не было заблуждений. Ни с ее, ни с моей стороны. Ей нужны были деньги. Мне с ней было удобно.

Он поворачивает голову еще до того, как я успеваю в сотый раз прокрутить про себя: «Было… было… это в прошедшем времени, значит…»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ногу она сломала, когда тащила чемоданы по ступеням моего дома. Хрен знает, что она в них нагрузила, не проверял. Главное, что она не в накладе и уже не вернется.

То есть…

То есть она съехала еще даже до свадьбы Натали и Луки. Еще до того, как я думала, что между нами была первая страстная ночь. Примерно после того, как мы обсудили условия моего вступления в высшую лигу и она ехидно вручила мне прощальный подарок – капусту!

Неожиданно. Меня даже пот прошибает от таких новостей, а в глазах начинает щипать. Я рассматриваю стаканчик и моргаю-моргаю.

Потом снова смотрю на Матвея.

Какой же он все-таки…

Мелькает мысль: а в романах-то снова наврали! Когда влюбляешься, никакие бабочки в животе не появляются. Там рождается слон, который топчется по всем твоим внутренностям и очень хочет раструбить обо всем. Хотя бы станцевать! Ну чуть-чуть…

– И да, – добавляет Матвей, – не надейся: спать ты сегодня долго не будешь. Мы договаривались: ты забрала мой вечер, я заберу твою ночь.

Я потопываю ногами и согласно киваю.

– Сделка есть сделка, – говорю я, стараясь улыбаться не во все тридцать два. – Только один нюанс.

Я достаю из сумочки кусочек кружева, которое затолкала туда после нашего затянувшего, скажем так, поцелуя. Что-то сделать с ним нереально, но не выбрасывать же на дорогу? Вроде бы оба приличные люди.

– Придется встать завтра пораньше, чтобы я успела заехать домой. Не смогу же я так пойти на работу!

– Не переживай. Этот элементарный вопрос я решу.

В его исполнении закрытие вопроса и правда оказывается несложным. Пока я допиваю кофе, он что-то высматривает в смартфоне, а потом просто ставит в известность:

– Я все заказал. Привезут в течение часа.

– А как ты определил мой размер?

– У меня меткий глаз.

– Рада, что это качество можно использовать и в бытовых вопросах, – говорю я слегка удивленно. – Я думала, это пригождается только во время охоты.

Он чему-то довольно улыбается и заводит машину. Вот что значит хороший кофе – сразу и настроение.

– Матвей, – вспоминаю я неожиданно, – ты не будешь против, если мы зажжем свечи?

А он тоже, видимо, в отличном расположении духа, потому что всего лишь буднично уточняет:

– С солью?

– Да.

– Любопытный вариант. Можно попробовать.

– Только один нюанс! – снова осеняет меня. – Я, конечно, в это не верю. Тут чисто случайное совпадение! В общем, бабка предупреждала, что может быть какой-то эффект. Мне-то ничего. Но кошка, когда я зажгла свечу, сбежала из дома! Несколько дней гуляла по улицам.

– Не волнуйся. Если что, у меня на территории есть еще гостевой домик. Так что мерзнуть не буду.

Я облегченно выдыхаю. Как хорошо все решилось!

Мы въезжаем в поселок. Огни, аккуратная дорога – по такой ехать одно удовольствие. Не то что трасса. Кто-то тут хорошо постарался!

– Слушай, а твой друг живет в этом поселке?

– Правильно догадалась. Его дом в самом конце, поэтому у нас вся дорога хорошая.

Молчу-молчу. Мировая несправедливость меня сейчас волнует меньше всего. Потому что мы подъезжаем к дому Матвея, и тут меня опять осеняет…

Ворота разъезжаются, а я смотрю на фонарики, которые хорошо подсвечивают дорожки, на мягкий свет в гостиной. Я знаю этот прием: так создается ощущение, что тебя кто-то ждет.

– Пойдем?

Дверь с моей стороны открывается, и я понимаю, что Матвей уже вышел из джипа, обошел его, а я так и сижу, смотрю прямо перед собой.

– Волнуешься?

Его голос звучит участливо, и я грустно киваю.

– Не переживай. Прислугу я отпустил. Мы там будем одни.

– Да я не по этому поводу…

Подав руку Матвею, все-таки выхожу из машины и смотрю своему страху в глаза. Сколько же здесь этажей? Два и чердак? Ну, чердак – помещение нежилое, думаю, будет честным его не учитывать. Так, окна, окна, окна… Мать честная, сколько здесь комнат?! Похоже, я и правда до утра не усну.

– Ну?

Узнаю это короткое предложение признаться, покаяться, высказаться, поэтому возможность использую.

– Матвей, как ты смотришь на то, что перед тем, как поужинать, ну и… все остальное, я вымою полы в твоем доме?

Наверное, я выгляжу очень несчастной. Потому что он прищуривается и принимается ласково поглаживать меня по плечам.

– Прости, – говорит, когда я тяжко вздыхаю, – но я ведь предупреждал: горничной я тебя не возьму.

– Да это ладно, отказ я пережила. Тут дело в другом. Понимаешь, это такой ритуал – поставить свечу в соль, помыть в доме полы по часовой стрелке… – Я ненадолго задумываюсь, снова смотрю на дом и начинаю сама светиться как фонари. – Слушай, я вот не помню уточнения, что полы нужно вымыть именно в эту ночь! Скорее всего, это я себе так внушила. Поэтому есть другой вариант: завтра вечером я останусь дома, и…

– Что-то у тебя варианты один лучше другого, – ворчит Яров. – Прямо теряюсь, что выбрать.

– Да вот, я же говорю, что завтра я останусь дома…

– Знаешь что, – снова перебивает он. – Не будем нарушать ритуал. В конце концов, ты за него заплатила. Думаю, ведро и швабра в доме имеются. Ну, и я тебе слегка помогу.

Теперь моя очередь утешать его и поглаживать по плечам.

– Ведро и тряпка. Полы нужно вымыть вручную.

Взгляд…

Непередаваемый просто. И несмотря на предстоящий объем работы, я начинаю смеяться. Обнимаю его, утыкаюсь лбом в рубашку и хохочу – не могу успокоиться.

– Ты еще можешь передумать, – удается выдавить мне сквозь приступы смеха, – и вернуть мою ночь.

Я чувствую, как на мою талию опускается мужская ладонь. Макушка теплеет от тяжелого вздоха и бормотания:

– Я никогда не возвращаю свое.

Рука на моей талии сильнее сжимается.

Ох…

На улице осень, а мне так тепло-тепло, потому что внутри загораются искорки. Хочется продлить этот момент, удержать. И вовсе не потому, что предстоит много работы. Как вдруг…

– Матвей Сергеич! – неожиданно раздается у меня за спиной возмущение. – Что-то вы рановато приехали! Да еще не один!

Обернувшись, замечаю какого-то мужчину. Лет шестьдесят, возможно, чуть больше – точнее сказать не могу. Отчасти из-за его недовольного вида. Идет к нам, насупившись, смотрит так, как будто это он хозяин этого дома, а мы к нему спонтанно ввалились. Подойдя, внимательно рассматривает меня и хмурится еще больше.

– Ничего себе, – выдыхаю я удивленно, – да у тебя фейс-контроль!

А Яров молчит. Только тяжело вздыхает и одергивает мое платье, как будто надеется, что оно станет длиннее. Мужские двойные стандарты – в машине оно его более чем устраивало.

– Мы же договаривались! – бухтит незнакомец. – Чего вам так не терпится-то? Я предупреждал, что еще не все готово. В общем, лучше приходите дня через три!

Не знаю, кто это, но выглядит очень забавно. И Матвей так смешно хмурится. Как будто очень сильно хочет повысить голос и высказать все, что давно накипело. Но почему-то этого не делает.