Мария Баррет - Обманутая
Когда они вышли из паба, было уже поздно. Возвращаясь в Ластлей, они не прикасались друг к другу, но сознавали дикое желание близости. Приблизившись к дому, они увидели горящий свет на крыльце и поспешили на манящий огонек.
Когда они подошли к дому, Фрейзер открыл дверь и Ливви зашла за ним в дом. Ее щеки запылали от тепла, наполнявшего дом. Она сняла пальто, бросила шарф на стул и освободила волосы от шерстяной шапочки. Ливви тряхнула головой – волосы шелковой волной упали на плечо. Повернувшись, она заметила пристальный взгляд Фрейзера. Быстро отвернувшись, она пошла к лестнице.
– Я пойду к себе, – сказала она, совсем запутавшись в своих чувствах. Они расстраивали и смущали ее. Она знала, что так стремилась к нему, что все остальное в этом мире потеряло всякое значение. – Я очень устала, – добавила она неубедительно. Ей удалось внушить себе, что прошлая ночь не должна повториться.
– Хорошо, – сказал Фрейзер, расстегивая пальто, когда она стала подниматься по лестнице. Он смотрел на нее и, сняв пальто, отправился на кухню, чтобы выпить чашку чаю. Он привез Ливви в Видкоумб Хаус, чтобы помочь ей и поддержать ее. Он не должен думать сейчас о себе.
Спустя несколько минут он допил чай и поставил чашку в раковину. Потушив везде свет, он отправился в ванную комнату. В большой комнате со старомодной громадной белой ванной он разделся и встал под душ: уж слишком он устал, чтобы принимать ванну. Выйдя из душа, он с закрытыми глазами потянулся к сушилке за полотенцем, приложил его к лицу, а потом стал сильно растирать тело. В этот момент дверь открылась.
Ливви провалилась в сон, как только положила голову на подушку. Однако несколько минут спустя свет луны разбудил ее. Она так захотела пить, что встала с постели и направилась за стаканом воды. Ощупью она добралась до двери, прошла через коридор, открыла дверь в ванную и вошла. Яркий свет на несколько секунд ослепил ее. Когда глаза снова обрели ясность, она увидела Фрейзера, который, уронив полотенце, смотрел на нее с изумлением.
– Ой, извини… я… – Она разглядывала его не в состоянии остановиться. Ее глаза скользили по его стройному, сильному телу, мощному и прекрасно сложенному. Она не могла оторвать глаз от его мускулистых плеч, широкой груди, подтянутого плоского живота, узких сильных бедер. Глядя па него, она пыталась открыть дверь, но прищемила руку и вскрикнула от боли. Он двинулся к ней:
– С тобой…
– Да, да, – пискнула она. – Ее собственное тело предало ее, она задрожала от обрушившегося па нее желания. Ее щеки загорелись от смущения. Не отводя от него глаз, она подняла за спиной руку и попыталась повернуть дверную ручку. Ей это не удалось, и она запаниковала.
– Ливви. – Фрейзер подошел, положил руки на ее плечи и прижал к двери. Она отстранилась, но понимала, что не может скрыть тяжелого дыхания и бурно вздымающейся груди. Он стал медленно наклоняться к ней. Она смотрела поверх его плеч на желтую стену над ванной. Очень медленно он сдвинул с плеча руку и расстегнул пуговицы на ее ночной рубашке. Распахнув ворот рубашки, он обнажил ее грудь, Потом положил ей руку на спину и стал притягивать к себе, пока затвердевшие вершины ее сосков не коснулись его груди. Она прикусила губу.
– Фрейзер, я не понимаю, что со мной творится… – Ее голос прервался, она опустила глаза и увидела силу его желания – Я… я… не знаю, куда это нас приведет.
– Ты хочешь узнать это?
Спрашивая, он сильнее прижал ее к себе. У нее ослабли ноги. Она ахнула, отчаянно пытаясь оттолкнуть его, но не смогла.
– Так ты хочешь узнать это? – снова спросил он.
– Я… – Она положила руку ему на грудь и пальцем провела по его мускулам. – Нет, не хочу – сказала она наконец, и он наклонил голову и поцеловал ее. Его ладони скользнули вниз, и он поднял ее на руки. Завладев ее ртом, он не отрывался от нее, пока нес из ванной в свою комнату. Опустив ее на высокую резную старомодную кровать, стащил ночную рубашку. Несколько минут он не отрывал глаз от ее тела. Потом раздвинул ей ноги. Высоко подняв ее бедра, он обвил ими свою спину и накрыл ее своим телом. Она закрыла глаза и крепко прижалась к нему. Почувствовав его в себе, она закричала и открыла глаза, чтобы видеть его лицо. Ей хотелось увидеть не только страсть, но и любовь. Она нуждалась в любви и интуитивно стала осознавать, что их притягивает друг к другу не только чувственное желание и физический голод.
Глава 19
Было семь часов утра, когда Фрейзер осторожно откинул простыню и легко встал с постели. Он бесшумно прошел к двери, вышел в коридор и оглянулся на все еще спящую Ливви. В коридоре он собрал свою одежду, брошенную ночью, и быстро оделся. Потом спустился по лестнице, перешагивая те ступени, которые скрипели, отпер входную дверь и тихо открыл ее. Он вышел в пасмурное раннее утро и направился в деревню. Он должен был позвонить Питеру.
Фрейзер шел, глядя на деревья и небо, и думал о двух днях, проведенных с Ливви. Эти дни, чтобы ни случилось потом, навсегда останутся в его памяти. Он не думал о неудаче, о том, что может потерять Ливви, о том, какая ужасная трагедия может случиться с ней. Он просто любил ее так же, как это было много лет назад: окружая ее своей любовью, не оставляя времени на тяжелые мысли. Он видел, как печать грусти исчезла с се лица, он видел, как покой возвращается к ней и знал, что был прав с самого начала – Джеймс никогда не любил Ливви и даже не старался полюбить ее.
Конечно, помог и Видкоумб. Здесь не было ни телефона, ни телевизора, так как его дядя Симнокс не одобрял эти «современные новшества». Был старый приемник, который ловил только музыкальную программу. И они слишком далеко от деревни, чтобы увидеть и купить газеты. Ей хватит того, что она увидит и услышит, когда вернется, убеждал себя Фрейзер, понимая, как ему потом будет трудно защитить ее, но сейчас у нее в этом пет никакой нужды. Но когда он видел Ливви, сидящую у окна и смотрящую на изумительный пейзаж, лежащий перед ней, и на бесконечное небо, он понимал, что может отвлечь от печальных мыслей, но не изгнать их. Она была ранена. Он смягчил ее боль и страх, но они остались, так как ее рана была очень тяжелой.
Подойдя к телефонной будке, Фрейзер достал из кармана сумку с мелочью, которую он приготовил для звонков. Он оставил дверь будки открытой, придерживая ее ногой, и стал набирать номер Старого Пастората. Набрав номер, он стал ждать ответа. Не зная почему, он очень не хотел сегодня утром говорить с Питером. Его пугал предстоящий разговор.
– Привет, Питер.
– Ах, Фрейзер! Как вы там? Как Ливви?
– Прекрасно. Все хорошо, и Ливви выглядит гораздо лучше. Я предполагаю, что если мы пробудем здесь немного дольше, то…
