Вирджиния Эндрюс - Долгая ночь

– Расскажи мне о празднике. Все удалось сделать, что хотели? А украшения красивые? А музыка, музыка замечательна?

Но Нильс просто стоял и улыбался, глядя на меня.

– Успокойся, – сказал он. – Да, украшения великолепны и музыка неплоха, но не спрашивай, во что одеты остальные девчонки. Я не смотрел на них, я думал только о тебе.

– Продолжай, Нильс Томпсон. Со всеми этими хорошенькими девушками там…

– Но я же здесь, не так ли? – напомнил он. – В любом случае, – сказал он, впиваясь в меня взглядом, – ты выглядишь неплохо для запертой дома.

– Что? О, – сказала я, покраснев. Я была застигнута врасплох в своем притворстве. – Я…

– Я рад, что ты так оделась. Мне кажется, что ты тоже на празднике. Ну, мисс Лилиан, – сказал он и кивнул, – не соблаговолите ли вы пройти со мной на танец, или ваша карточка уже заполнена?

Я засмеялась.

– Мисс Лилиан? – спросил он снова. Я встала.

– У меня действительно есть пара свободных танцев, – сказала я.

– Замечательно, – сказал Нильс, беря меня за руку. Он положил руку мне на талию, в точности как я себе представляла, и мы начали танцевать под нашу собственную музыку. На мгновение, когда я закрыла и открыла глаза и поймала наше отражение в зеркале над туалетным столиком, я поверила, что мы действительно на вечере. Я слышала музыку, голоса и смех остальных гостей. Нильс тоже закрыл глаза, и мы двигались и двигались, пока не наткнулись на ночной столик и не смахнули лампу на пол. Хрустнуло стекло. Мгновенно мы замерли, не говоря ни слова. Вдруг мы услышали шаги в коридоре. Я знаками показала Нильсу, чтобы он молчал и присела, чтобы собрать большие куски стекла. Об один из них я порезала палец и вскрикнула от боли. Нильс мгновенно сжал мой пораненный палец и прижал к своим губам.

– Иди и смой кровь, – сказал он. – Я уберу тут все. Давай.

Я повиновалась, но не успела дойти до ванны, как услышала шаги за дверью. Я обернулась, чтобы предупредить Нильса, но он уже свернулся калачиком за моей кроватью в тот момент, когда Эмили распахнула дверь.

– Что здесь происходит? Что случилось? – строго спросила она.

– Лампа упала со стола и разбилась, – сказала я, выходя из комнаты.

– Что… а почему ты так разоделась?

– Я хотела посмотреть, как я выглядела бы, если бы мне разрешили пойти на торжество, как и всем остальным девочкам в моем возрасте, – ответила я.

– Глупости.

Она подозрительно стала осматривать комнату и замерла, увидев открытое окно.

– Почему окно распахнуто?

– Мне было жарко, – сказала я.

– К тебе слетится вся мошкара.

Эмили прошла вперед, но я бросилась к окну, и первой очутилась возле него. Затем, опустив взгляд, я увидела, что Нильс проскользнул под кровать. Эмили все еще стояла посреди комнаты, с интересом оглядывая меня.

– Папа не захотел, чтобы ты пошла на вечер, и, конечно, он бы не захотел, чтобы ты наряжалась. Сними эту глупую одежду, – приказала она.

– Это не глупая одежда.

– Но глупо ее носить в твоей комнате, не так ли? Ну? – сказала она, видя, что я не реагирую.

– Да, наверное, да. – Сказала я.

– Тогда сними ее и убери.

Эмили сложила руки на своей маленькой груди и расправила плечи. Я поняла, что она не уйдет отсюда, пока я не выполню то, что она потребовала. Поэтому я подошла к зеркалу и расстегнула платье. Я стянула его. Потом сняла мамино ожерелье и браслет и сложила их в шкатулку на туалетном столике. После того как я повесила свое платье на вешалку, Эмили расслабилась.

– Так-то лучше, – сказала она. – Вместо того, чтобы заниматься этими глупостями, ты бы лучше молилась и выпрашивала прощение за свои деяния.

Я стояла в одном белье, ожидая, когда она уйдет, но Эмили продолжала разглядывать меня.

– Тебе следует задуматься о себе, – сказала она. – Думая о том, каких действий от меня ждет Господь, я решила, Он хочет, чтобы я тебе помогала. Я дам тебе молитвы и покажу раздел в Библии для постоянного чтения и, если ты поступишь так, как я сказала, возможно, спасешься. Ты сделаешь это?

Я поняла, что согласие – единственный способ выпроводить Эмили из комнаты.

– Да, Эмили.

– Хорошо. Встань на колени, – приказала она.

– Сейчас?

– Другого времени не будет, – отчеканила она. – На колени, – повторила она, указывая на пол. Я повиновалась, встав радом с кроватью. Эмили вытащила полоску бумаги из кармана и сунула его мне. – Читай и молись, – приказала она. Я медленно взяла листок. Это был пятьдесят первый псалом, самый длинный. Я тяжело вздохнула и, не споря с ней, начала:

– Сжалься надо мной, О Господи…

Когда я закончила. Эмили, довольно закивала:

– Произноси это перед сном каждую ночь, – сказала она. – Поняла?

– Да, Эмили.

Я с облегчением вздохнула, когда она ушла. В тот момент, когда закрылась дверь, Нильс выскользнул из-под кровати.

– Ну, дела, – сказал он, вставая, – не думал, что она настолько тронулась.

– Бывает и хуже, Нильс, – сказала я. И в этот момент мы оба осознали, что я стою в одном белье. Взгляд Нильса смягчился. Он начал потихоньку приближаться ко мне, я не отвернулась и не бросилась за халатом. Когда между нами остался один дюйм, Нильс взял меня за руку.

– Ты такая красивая, – прошептал он.

Я позволила Нильсу поцеловать меня и сильнее прижала свои губы к его губам. Кончики пальцев его правой руки легонько коснулись левой груди. Мне хотелось крикнуть: «нет, нет!», не позволить нам зайти дальше, совершить что-то такое, что укрепит в Эмили веру в то, что я – зло. Но желание подавило мой разум и вырвалось стоном наслаждения. Мои руки говорили за меня, притянув Нильса ближе так, что я могла целовать его снова и снова. Его руки обнимали и гладили меня по плечам, потом его пальцы нащупали застежку. Я вцепилась в него, прижав свою щеку к его колотящемуся сердцу. Он не решался, и я, подняв на него глаза, одним взглядом сказала: «да». Я почувствовала, что застежка расстегнута и бюстгалтер освободил мою грудь. Мы сели на кровать, и Нильс начал покрывать поцелуями мою обнаженную грудь. Все мое сопротивление испарилось. Я позволила ему увлечь меня на подушку. Я закрыла глаза и ощутила, как его губы от груди двинулись вниз. Я чувствовала животом его горячее дыхание.

– Лилиан, – шептал он. – Я люблю тебя. Я так тебя люблю.

Я прижала свои руки к его лицу и притянула его так, чтобы губы наши снова слились. Руки Нильса продолжали ласкать мою грудь.

– Нильс, нам лучше остановиться, пока не поздно.

– Хорошо, – пообещал он, но не остановился, и я не оттолкнула его.

– Нильс, с тобой было что-либо подобное раньше? – спросила я.

– Нет.

– Тогда как же мы узнаем, когда надо остановиться? – спросила я. Он так увлекся, что не ответил, но я знала, что если не напомню ему об этом еще раз, то мы точно зайдем слишком далеко. – Нильс, пожалуйста, как же мы узнаем, когда надо остановиться?