Екатерина Риз - Параллельно любви
— Здесь будем говорить?
— Это что же за такой важный разговор у тебя ко мне?
— А ты не догадываешься?
— Мы практически не знакомы, как я могу догадываться? Проходи на кухню.
Не дожидаясь, пока Соня разденется, Марина ушла на кухню. Схватила со стола стакан с водой и выпила залпом, надеясь, что это поможет успокоиться. За последние дни она о чём только не передумала, и себя ругала, и Алексея, пыталась найти какой-то выход, решение, но даже в самых страшных снах не могла себе представить, что к ней домой явится жена Асадова, и явится с определённой целью. Вот тут даже гадать нечего, никакого другого повода для визита у Сони просто не было.
— Родовое гнездо, — усмехнулась Соня, входя на кухню. Оглядывалась с большим интересом, Марина была уверена, что она и в гостиную не преминула заглянуть. — Мне всегда было любопытно здесь побывать.
— У меня не музей.
— Да я вижу. Хорошо хоть фотографии Лёшкины на стенах не развешены, а то я всерьёз переживала.
— Все его фотографии в альбомах. Тебе показать? — Марина, наконец, обернулась к ней, встретилась с ней взглядом, а после спокойно указала рукой на диван. — Присаживайся. Ты не против, если я продолжу ужин готовить? Тебе не помешает?
— Смеёшься надо мной? — нахмурилась Соня.
— Нет. Я готовлю ужин. Извини, мне ребёнка кормить.
— Ах, да, ребёнок.
Марина бросила на неё подозрительный взгляд. Соня опять оглядывалась, удостоила своим вниманием галерею детских рисунков на стене и качнула головой в такт каким-то своим мыслям. Марине настолько тяжело было переносить её присутствие здесь, что затягивать этот разговор не было смысла. Резать надо по живому. И спросила:
— Соня, ты зачем пришла?
— Познакомиться с тобой поближе.
— Неожиданное желание.
— Правда?
— А если без игр? У меня настроения на них нет.
— А если без игр, я хотела тебя попросить, оставить моего мужа в покое. Отстань от него.
Маринины руки замерли, в жар бросило, с трудом сглотнула и отвернулась от неё. Достала противень из шкафа, поставила на стол, и когда на Соню снова взглянула, была внешне невозмутима, по крайней мере, на это очень надеялась.
— Соня, ты зря волнуешься. Уверяю тебя, все твои претензии не обоснованы.
— Да неужели? — Она всё-таки присела и закинула ногу на ногу. Но Марине почему-то казалось, что вся её бравада напускная. — Ты хочешь сказать, что он не у тебя пропадает в последнее время?
— Не у меня. Да, он иногда приезжает к Юле…
— К Юле? Как замечательно — он к Юле приезжает! Какая хорошая причина, правда?
— Не кричи, пожалуйста!
Соня резко подалась вперёд, сидела теперь на самом краешке дивана, а на Марину смотрела зло.
— Он мой муж. Мой, слышишь? И мне наплевать на всё, что между вами когда-то было. На всю любовь вашу великую, на радости и беды… Мой муж, и я его люблю, чтоб ты знала!
— Это замечательно, — едва ли не по слогам проговорила Марина. Внутри всё тряслось и с трудом удавалось держать себя в руках. Тесто мяла с такой силой, что никаких плюшек из него получиться уже не могло. Тесто надо с душой разделывать, а не со злостью.
— Для кого замечательно? Он так не считает!
— А я чем тебе могу помочь? Это ваша семья, вот и разбирайтесь в ней сами.
— Тогда не тяни его обратно, ты же забыть ему о себе не даёшь!
Марина швырнула кусок теста на стол и схватила полотенце, чтобы руки вытереть.
— Хватит! Не надо устраивать мне истерик. — Голос прозвучал глухо и блекло, но от этого ещё более опасно. — Все свои таланты оставь для Асадова и кино. Ты зачем пришла? Поскандалить? Чтобы я испугалась? Или виноватой себя почувствовала? Твой муж, вот и держи его!
— Всё ты врёшь. Я ни одному слову твоему не верю!
— Я должна по этому поводу расстроиться?
Соня неприятно усмехнулась.
— Вот ты какая… Понять не могу, чем ты его к себе приворожила. Ты же обычная, ты же…
Марина даже улыбнулась, не смогла удержаться.
— Соня, если ты этими словами пытаешься меня обидеть или задеть, то зря. Если бы ты знала, сколько раз я это слышала. И я Лёшку не привораживала, как ты сказала. Что случилось в нашей жизни, то и случилось. И тебя это не касается, так же, как меня не касается ваша жизнь. Если ты на самом деле хочешь… наладить ваши отношения, то тебе сейчас не здесь нужно быть, а дома.
— А что мне там делать? Меня там никто не ждёт!
— А сын? Он тоже тебя не ждёт?
— Не трогай моего сына!
Марина отвернулась от неё.
— Я не трогаю.
— Нет, трогаешь. — Соня глубоко вздохнула и выпалила: — Ты думаешь, я не знаю… не знаю, что он Тошку к тебе возит? — У неё голос неожиданно сорвался. — Хорошо вы устроились. Только я мешаю, да? Целая семья у вас…
— Соня, замолчи! — Марина обернулась и теперь смотрела на неё изумлённо. — Ты что говоришь-то? Да, я видела вашего сына, но… Лёша один раз — один, слышишь? — привозил его в парк, мы с детьми гуляли, и всё. А то, что ты говоришь… это ужасно.
— И в этом ужасе, к твоему сведению, живу я! Я стою в стороне и наблюдаю за всем происходящим! Или ты думаешь, легко жить человеком, который упорно не желает расставаться с прошлым?
— С этим я ничего поделать не могу.
— Правда? Не можешь или не хочешь?
— И не хочу, — подтвердила Марина. — Потому что, как ты правильно сказала, это твой муж. И если ты не найдёшь правильных слов…
— Вот только не нужно меня учить! — довольно резко оборвала её Соня. — Я к тебе не за советом пришла!
— А зачем? Потребовать то, что я не могу выполнить? Ты сюда пришла, разве ты застала здесь Алексея? Нет. Ты видишь здесь его вещи? Нет. И я не тяну его к себе, зря ты так думаешь.
— Тогда выгони его, — выпалила Соня. — Вот придёт он и выгони!
Марина с удивлением на неё воззрилась.
— Выгнать? Если его выгнать, он вообще не уйдёт. Это же Лёшка.
Соня презрительно скривилась.
— Господи, о чём я думала, когда шла сюда? Надо быть полной дурой, чтобы поверить тебе.
— Я тебе ещё ничего не обещала.
— Тебе не стыдно?
Марина улыбнулась, правда, улыбка получилась так себе, губы дрожали, и Соня это наверняка заметила.
— А мне стыдиться нечего, моя совесть чиста.
— А ещё меня актрисой называет. Слова-то какие — совесть чиста! Мужа из семьи увести, по-твоему, нормально?
— Уходи из моего дома. Ты скандалить пришла, а не говорить, а мне это не нужно.
— Я пришла не скандалить, я пришла сказать тебе, что ничего у тебя не выйдет. Думаешь, я не понимаю ничего? Ты специально его к себе привязываешь, — почти прошипела Соня. — Даже ребёнок этот… Ты же специально!
