Изменяя правила - Сагара Люкс
«Она знала. Она всё знала и не предупредила меня».
Оябун пытается схватить Хитоши за ногу, но тот пинает в ответ. Между мной и ним стоит стол. Я мог бы перепрыгнуть и обезвредить Хитоши, но он успеет выстрелить хотя бы раз.
Если он выстрелит в меня, я смогу уклониться от выстрела и напасть на него.
Но если он выстрелит в Оябуна…
— Убей их обоих. — Голос Глории нарушает тишину. Она с ухмылкой смотрит на Хитоши, а затем поднимается на ноги и приближается к нему. Мягкая ткань платья ласкает бёдра. Её грудь колышется, когда она опирается на руку своего будущего мужа и целует его плечо. — Таков был план, не так ли?
Хитоши с сомнением смотрит на неё.
— А откуда ты знаешь?
— Здесь нет охраны. Никого… — Приблизив рот к его уху, она оставляет фразу без ответа. — Mokugeki-sha nashi.
«Никаких свидетелей», — перевожу я.
Воспользовавшись замешательством Хитоши, Глория хватает его за запястье и заставляет направить оружие на меня. Она смотрит мне прямо в глаза, и у меня перехватывает дыхание.
— Начни с него.
Свободной рукой Хитоши притягивает Глорию к себе. Он сжимает её попку, прижимая ближе.
— Почему ты хочешь, чтобы я начал с него?
— Потому что он лапал меня.
Я резко бледнею.
Глория поворачивается в его объятиях, теперь её спина упирается в его грудь. Она берёт его руку, которой он ощупывал её попу, и проводит ею между бёдер.
— Он трогал меня вот здесь, любимый.
Хитоши смотрит на меня.
— Это правда, Джун?
Я не успеваю ответить. Глория снова берёт слово, переключая внимание Хитоши на себя.
— Он ждал, пока ты уйдёшь, чтобы войти в мою комнату. Он заставил меня поклясться, что я ничего тебе не скажу, иначе он убьёт меня…
Если бы не знал, что всё это ложь, я бы ей поверил.
Глория так хороша, что даже Оябун смотрит на меня так, будто никогда раньше не видел.
— Заставь его встать на колени, — умоляет она. — Я хочу, чтобы он встал здесь, перед нами. Хочу, чтобы он понял, — я никогда не буду его.
Это не так.
Она моя.
Даже если я не боролся за неё; даже если был готов отдать её другому мужчине и отказаться от того, чтобы она была со мной; даже если я не поверил ей, когда она сказала мне, что скорее умрёт, чем выйдет замуж за Хитоши.
Глория. Моя.
Хитоши улыбается мне. Он попадает в её ловушку.
— Джун, подойди.
Нас разделял стол, и вся власть была в его руках. Как только я обойду препятствие, всё будет не так. У меня чешутся пальцы при мысли о том, чтобы наброситься на Хитоши и уничтожить. Я уже в шаге от этого, когда передо мной появляется Оябун. Он встаёт и с нечеловеческим криком набрасывается на Глорию.
Глава 23
Глория
Сиэтл, настоящее время.
С потолка свисают старомодные люстры. Льняные скатерти покрывают столы, украшенные серебряными столовыми приборами и живыми цветами.
Когда-то давно я уже бывала в этом месте.
— Добрый вечер, господа. Вы заказывали столик?
Я напрягаюсь, когда в голове проносится воспоминание.
«Я никогда не бронирую столик, но уверен, узнав о моём визите, мистер Тоскано захочет найти мне место».
Качаю головой, отгоняя непрошеные мысли. Джун не Хитоши. Мы здесь не потому, что он так захотел, а чтобы встретиться с Ноем.
Воспоминания уходят.
Однако ощущение, что что-то не сходится, остаётся.
Джун гладит меня по спине, успокаивая.
Как только находит наше имя в списке, метрдотель широко улыбается и ведёт в зал, смежный с тем, в который мы вошли. Помещение меньше, но такое же светлое. Здесь могли бы поместиться четыре, может быть, пять столиков. Но я вижу только один, накрытый на троих.
Внезапно мы оказываемся в окружении людей. Официант отодвигает мой стул, а другой относит наши пальто в гардероб. Метрдотель несколько раз спрашивает нас, не желаем ли мы аперитив или что-нибудь ещё, но Джун довольно поспешно отстраняет его.
Прежде чем сесть за стол, он проверяет, нет ли чего-нибудь подозрительного под стульями или в зале, а затем просит меня пересесть так, чтобы наши места были обращены к арке, ведущей в общий зал. Когда он расстёгивает пиджак, чтобы устроиться поудобнее, я понимаю, — Джун не вооружён.
И он напряжён.
— Кто выбрал этот ресторан?
Джун бросает на меня быстрый взгляд, а затем возвращается к наблюдению за единственным проходом в маленький зал.
— Поскольку мы находимся в моём городе, я позволил Ною выбрать место встречи. Почему ты спрашиваешь?
— Потому что здесь я уже бывала. — Я прочищаю горло, чувствуя себя неловко. — Иноуэ-сама любил это место, он водил меня сюда при любой возможности. Он никогда не бронировал столик, когда мы приезжали. Говорил, что в этом нет необходимости, потому что Тоскано найдёт для него место.
— Моя семья много лет курирует это место.
— И всё же Ной попросил тебя встретиться с ним прямо здесь. В твоём городе. В любимом клубе Иноуэ-сама. В том самом, который семья защищала годами. — Я смотрю ему прямо в глаза. Мы оба думаем об одном и том же.
Что-то не сходится.
— Нам нужно уходить, — предлагаю я.
Я пытаюсь встать, но Джун опускает руку мне на бедро. Он медленно качает головой, отказывая мне в разрешении. Он долго ждал возможности сесть за один стол с Ноем. Отказаться от этого сейчас — значит загубить труд нескольких недель. Может быть, даже месяцев. Но ему тоже не нравится эта ситуация; я чувствую это по тому, как он сжимает мою кожу.
Он ласкает моё бедро по всей его длине. Прикасается поверх платья к лону. Прикосновение лёгкое. Намёк. Только костяшками пальцев. И всё же я чувствую, как ускоряется дыхание.
— Глория, возьми себя в руки. — Джун обращается ко мне. Он шепчет. Но смотрит на единственный выход, что ведёт в зал. — Ной, наверное, думает, что ты меня ненавидишь.
Он убирает пальцы с моих бёдер и пробует вино.
Я обиженно фыркаю.
— Я действительно ненавижу тебя, Джун.
Он едва приподнимает уголок рта, улыбаясь.
— Когда мы вернёмся домой, я заставлю тебя кричать прямо противоположное. — Он бросает на меня обжигающий взгляд. — Всю ночь напролёт.
По телу пробегает далеко не холодная дрожь.
Джун сказал не «если мы вернёмся домой», а «когда мы вернёмся». Беспокойство, которое я испытываю, немного утихает. В голове проносятся образы меня и его, обнажённых, в одной постели.
Мне внезапно захотелось пить.
Я собираюсь налить
