Наше жаркое лето (ЛП) - Стоун Дениз
Чувство, которого я никогда не жаждал до нее.
— Сильнее. — Ее взгляд прикован к моему, но она гонится за новым оргазмом. Острые концы ее ногтей царапают мою шею. По музею разносится звук шлепков кожи о кожу. — Пожалуйста, не останавливайся… Нико, я… собираюсь…
Нити моей силы воли борются с отчаянной потребностью в освобождении. Еще несколько толчков, и ее любовный шепот дрожит у меня на ухе.
— Давай… — стонет она. — Теперь , пожалуйста.
Спина Лили выгибается дугой, и ее стены сжимаются вокруг меня. Но я собираю воедино свою сдержанность, пока она не лопнет.
Мои предплечья падают по обе стороны от ее лица.
— Посмотри на меня. — Ее зеленые глаза встречаются с моими. — Ты погубила меня, Лили, на всю оставшуюся гребаную жизнь.
На ее губах появляется слабая улыбка. — Думаю, ты и меня погубил.
Я расстроен.
Мои бедра врезаются в нее, когда горячий выстрел релиза опустошает меня.
Комната перестает вращаться, и я отстраняюсь от нее, сбрасывая презерватив.
Она утыкается носом мне в грудь, перебираясь по моему бескостному телу. Цветочный аромат ее волос наполняет мои чувства. Я хватаю одеяло, чтобы прикрыть нашу голую плоть.
Она проводит носом по моей коже, и я целую ее в макушку.
— Почему мы не сделали этого раньше?
Голос Лили переходит в шепот.
— Я могу провести вечность, занимаясь именно этим.
Мои слова — еще одно обещание, которое я намерен сдержать.
— Если мы снова будем заниматься этим, — говорит Лили, — ты должен рассказать мне обо всем, что тебя возбуждает во время секса.
— Это сексуально, — шучу я, натягивая боксеры. — Ты первая.
Вчера после музея у нас было не так много времени на разговоры, поэтому мы выбрали обслуживание номеров и пару сеансов в отеле в Амстердаме. Мы вернулись в Лондон несколько часов назад после того, как проспали всю дорогу домой в поезде.
Лили понадобился всего час, пока я дремала, чтобы проползти между простынями к четвертому раунду.
Да, я веду счет.
— Никогда не оставляй свои носки, когда мы занимаемся сексом, — говорит она, как будто это очевидно.
— Так значит ли это, что мы продолжим это? — Я двигаюсь между нами.
Прошлой ночью она продолжала говорить: — Хорошо, но это будет в последний раз, прежде чем разорвать презерватив и сесть на меня.
— Я думала об этом, и мы можем изменить правило номер четыре.
— Здесь претензий нет. — Я смотрю на носки, которые я был готов натянуть на ноги. — Никаких носков. Что еще?
Примечание для себя: сожги хлопчатобумажные куртки как можно скорее.
— Никакого детского лепета. Никакой мамочкиной изюминки. Нет мочи. А ты?
Неужели она все это пробовала?
— Длинный список, который у тебя есть. — Я изо всех сил стараюсь не представлять свою Лили ни с кем другим. — Но у меня нет ничего, что мне бы не хотелось делать с тобой.
— Ни одной сексуальной неприятности?
— Слушай, обычно я просто счастлив быть там.
Она вздыхает. — Действительно? Давай, должно быть что-то.
— Ммм.
Я ломаю голову. Не знаю, стоит ли упоминать, что время, проведенное вместе, навсегда запечатлелось в каждой щели моего разума, пока я не умру. Была ли она без ума от нее одной из многих вещей в ее списке неудачников?
— Наверное, кто-то однажды предложил поиграть в еду, и я не думаю, что хочу попробовать это снова. Будем считать, что это моя болезнь. Секс с едой.
Ее лицо искажается в гримасе. — Секс с едой?
— Я видел, как пирожки идут туда, куда пирожки никогда не должны идти.
— Ладно, грубо. — Она смеется, извиваясь всем телом. — Что тебе нравится в постели? Лили прислоняется к спинке кровати, вытягивая каждую из своих длинных ног ко мне.
Я был бы дураком, если бы не предсказал, что она попытается рационализировать свое пребывание со мной, как если бы это был какой-то механический процесс.
Это нормально.
Мы можем притвориться, что наш трах под проекцией Звездной ночи не был одним из лучших сексов, которые когда-либо были у кого-либо из нас. Какие бы правила или линии она ни хотела провести вокруг нас, я не возражаю.
Я счастлив иметь ее в своих объятиях, как бы это ни выглядело.
— Все, что ты делаешь, было моим любимым делом, но если ты хочешь конкретики, мне нравится, когда ты используешь свои зубы, — признаюсь я, чувствуя смущение, что говорю о чем-то, что никогда не заставляло меня стесняться. — Когда ты меня целуешь, это приятно.
Она ухмыляется.
— Мне нравится это тоже. — Я обхватываю пальцами ее лодыжку, таща ее вниз по кровати. Лили визжит, но не пытается вернуться на свое место, когда я перелезаю через нее. — Что-нибудь еще?
— Иногда, когда ты собираешься кончить, твой рот становится совершенно грязным. — Мои глаза встречаются с ее, пряди ее волос разметались по простыням. — Я должен сделать все, что в человеческих силах, чтобы не закончить прямо сейчас.
Лили поднимает свое лицо к моему и впивается зубами в мою нижнюю губу. Я затвердеваю от тепла ее тела подо мной.
— Значит, тебе нравится, когда я немного груб? — Я спрашиваю.
— Чертовски одержим этим.
Ее голос превратился в шепот. Я провожу своим языком по ее языку и на одном дыхании тону в ее вкусе.
— Презерватив. — Лили задыхается, ее пальцы уже стягивают мои шорты. — Возьми презерватив.
— Черт. — Меня убивает желание отстраниться от нее. — Мы использовали мой последний.
— Что это значит?
— Ну, был один в Амстердаме, а потом…
— Мне не нужно подробное описание событий, на которых я присутствовала. — Пламя горит за ее дикими глазами. — У тебя было с собой всего четыре презерватива?
— Это ты сказал, что у нас не будет секса! Кроме того, ты все еще принимаешь противозачаточные. Может быть, нам вообще отказаться от презервативов?
Она закатывает глаза. — Это слишком интимно.
Я должен был знать лучше, чем спрашивать.
Мое тело начинает действовать прежде, чем у меня появляется достаточно времени, чтобы собрать воедино ситуацию. На мне пот, футболка натянута через голову. — Смотри, прямо по улице есть магазин. Я скоро вернусь.
— Возможно, я закончу к тому времени, как ты вернешься. Лили соблазнительно ухмыляется, приподнимая подол майки.
— Если ты придешь сюда без меня, чтобы это произошло, я заставлю тебя пожалеть об этом.
Я быстро целую ее в лоб.
— Эй, ничего подобного.
Рука Лили пытается оттолкнуть меня.
Только не это ебаное дерьмо снова.
Я хватаю ее за челюсть и наклоняю ее лицо ко мне, пока наши глаза не встречаются.
— Давай проясним одну вещь, принцесса . Мой член собирается владеть каждым гребаным дюймом тебя. — В ее зеленых глазах вспыхивает вызов. — Итак, в следующий раз, когда ты попытаешься меня отшлепать, я надеру твою хорошенькую задницу.
Она пытается укусить мою руку, сжимающую ее лицо. — Это больше похоже на награду, а не на наказание .
— Тогда тебе лучше начать вести себя прилично.
Я прикасаюсь губами между ее бровями, прежде чем охватить все ее тело грубыми поцелуями.
— Может быть, я буду, может быть, я не буду.
Она извивается под моим прикосновением.
— Может, ты думаешь, что ты загадка, великолепная девушка, но я знаю, что ты любишь свои пять пальцев.
Глава 28
Лили
— Это не в этом мире, — перекрикиваю я громкую музыку.
В одном конце двухэтажного ночного клуба дуэт ди-джеев в костюмах бананов крутит ремиксы на песни с таким громким басом, что каждая клеточка моего тела содрогается.
— Подожди, пока я не отвезу тебя на Ибицу.
Нико подмигивает, прежде чем снова обратить внимание на танцпол, исследуя лужу сырых, бьющихся тел, клубы сигаретного дыма и неоновые огни.
Наши руки соединяются, он крепко сжимает мои пальцы, и я иду за ним. Воротник на льняной рубашке Нико сдвинулся, обнажив след от укуса, который я оставила вчера.
