Все ради тебя (СИ) - Тес Ария
Все мысли пропадают, когда я слышу крик, доносящийся из салона. Женский крик. Я такой уже слышал когда-то…примерно так же кричала Тамара, сражаясь за свою…жизнь, наверно? Это ведь не просто честь. Это жизнь. Мне ли не знать…мою почти отняли точно так же…
И я ловлю ступор.
Руки мурашками кусачими покрываются. Сердце леденеет. Хребет скручивает спазмом, как и желудок. Лоб покрывается испаренной…
Я знаю, что там…там внутри Изи. Я знаю это. И я ее ненавижу всеми фибрами своей души. Так может быть…и хер бы с ним? Уйти? Просто уйти. В конце концов — это, наверно, судьба? Рок? Не знаю… но что-то с силой приковывает меня к месту, а потом звучит еще один крик.
Булькающий такой.
Отвратительный…
Это выше меня.
Делаю шаг, как вдруг на плечо опускается ладонь, и я резко оборачиваюсь.
— Отец? — хрипло выдыхаю, бросаю взгляд на Лизиного папу, хмурюсь, — И вы? Что…что вы здесь делаете?!
— Полагаю, то же, что и ты.
Андрей поджимает губы и уводит взгляд в сторону, а я смотрю на отца. Он сейчас до бесконечности хмурый и твердый, поэтому я сразу понимаю — знает.
Он знает…
— Адам, садись в машину и уезжай. Дома тебя ждет жена. Позаботься о ней. И о маме. Мы скоро приедем.
Он произносит тихо, немного хрипло, но уверенно и четко. Сзади снова раздается крик…
Я дергаюсь, только не успеваю сделать и шага — отец перехватывает мою руку и мотает головой.
— Не ходи. Не надо.
— Но…
— Адам, она это заслужила!
Мой отец не отличается жестокостью, я это знаю. Он — хороший человек. Я это и раньше знал, а когда стал работать на ЧП, понял вдвойне. Он никогда не зажимает оплату для семей и вообще делает все возможно для пострадавших. Поэтому да, я знаю, что он — хороший человек. И он бы никогда не позволил…происходит тому, что происходит сейчас в бизнес-джете. Но он сейчас не хороший человек, а родитель. Отец сына, с которым случилось плохое…много плохого. Очень много плохого.
Наверно, я бы поступил так же? Возможно, не могу отрицать. Я боюсь представлять, что с моим ребенком случится то же самое. Даже не так, это мой самый страшный кошмар, поэтому да. Я не знаю, как повел бы себя, но знаю, что потом…наверно, я бы жалел. И он будет жалеть. Когда перестанет быть родителем, чьи принципы затуманила боль.
Я вырываю руку и делаю шаг к джету, сам головой мотаю.
— Прости, пап. Я так не могу…не могу…
Ведь и правда. Я не могу…кем бы Изи не была, но стоять и слышать, при этом ничего не делать? Это выше моих сил. Я потом себя возненавижу, а у меня только начало получаться отпускать это чувство. Не хочу. Не позволю ей посадить еще одно семечко! И делаю это даже больше не для нее, а для себя. Может быть, так я пытаюсь заслужить прощение за то, что когда-то не помог Тамаре? В конце концов, скорее всего, это обычная сумма слагаемых, и какая разница, что именно мной руководит?
Я взбегаю по ступенькам и врываюсь в салон самолета. Он светлый…был. Сейчас заляпанный кровью, с таким же стойким запахом, от которого желудок скручивается.
На сидениях разводы. На столике лужица. Отпечатки.
Это страшно, поэтому на мгновение я теряюсь, но потом прихожу к себе. Когда звучит хрип…
Концентрируюсь и подлетаю к мужчине. Из-за адреналина я не понимаю, кто это, какого он размера и вообще ничего! Просто хватаю его за плечи и с силой дергаю на себя.
Он орет. Захлебывается слезами. Пытается дотянуться до Изи, которая лежит без движения с обмотанным ремнем безопасности вокруг шеи.
— Бля-я-ядь… — слышу глухой шепот со спины, и чувствую то же самое.
Это ужасно.
Ее платье порвало. Белье тоже. На ногах кровавые разводы. А парень орет отчаянно.
— ОТПУСТИ МЕНЯ, ПУСТИ! ЕЙ ТАК НРАВИТСЯ! ОНА ЛЮБИТ ТАК! ОНА ХОЧЕТ ЭТОГО! ОНА ТАК ХОЧЕТ!!!
Я знаю. К сожалению, я это знаю…
Прикрываю глаза и отворачиваюсь в сторону отцов. Даже они стоят оцепенелые...такую картину действительно не каждый выдержит, понимаю. Меня самого мутит, и только этот буйный — причина, почему я отсюда еще не свалил.
Он продолжает рваться, но я не замечаю. Гляжу на отца и понимаю, что проблемы только как будто начинаются...
Его взгляд.
Он тяжелеет, бледнеет, потом покрывается коркой льда. И он смотрит на буйного так, будто его знает...
— Блядь, — слышу его тихий шепот.
Хмурюсь. До меня еще не дошло, а папа шепчет уже мне.
— Это Ревуцкий.
Меня резко бьет под дых.
Явно не Егор, значит...
— Коля? — тихо зову на ухо, он замирает на мгновение.
Тело деревенеет...дышит часто, не двигается больше. А потом размякает...
— Твою мать... — повторяет отец, прикрыв глаза, но быстро берет себя в руки и достает телефон, — Я должен позвонить его отцу.
— Натан...
— Андрей, он должен узнать первым...
"Если бы это был мой сын, я должен был бы узнать первым..." — вот что я слышу. Наверно, даже могу понять...поэтому не обижаюсь. Пацаненка к себе только сильнее жму, внезапно ощутив с ним какую-то странную связь.
Андрей бросает на нас взгляд.
— Ты как?
Я бросаю свой в ответ.
— Все нормально. Проверите ее?
Он кивает, а когда протискивается мимо шепчет:
— Можешь, кстати, называть меня по имени. Судя по всему, нам еще много лет предстоит общаться...
Я ничего не отвечаю. Сердце лишь теплом обдает.
А Коля сбито шепчет...
— Я ее так люблю…она говорила, что любит меня. Только меня! И она любит…она так любит! Она любит так…так…и меня…а я ее…я так ее люблю…
Лед пробирается под кожу и заставляет все нутро сжаться. Я уже не держу Колю, а обнимаю. Потому что знаю, каково это — быть на его месте. Я там не был никогда, конечно, всегда знал, что рано или поздно вырвусь. Но вдруг? Мое "рано или поздно" могло бы обернуться противоположным? И вдруг я рано или поздно все-таки оказался бы в ее лапах? Так цепко, как она хотела? Она ведь не оставляла попытки. Могло бы такое случится? Что однажды я бы сдался? Допускаю. Просто я вовремя встретил Лизу. Женщину, которая стала моим маяком. Теплом. И Рассветом, что пришел после великой тьмы и спас меня.
Она спасла меня.
Снова и снова.
Она всегда меня спасала, любила и боролась. Моя Лиза...
— Она жива, — говорит Андрей, потом тянется к карману, но вдруг замирает, — Мне стоит звонить в скорую?
— Ты спрашиваешь...разрешения?
— Это твой выбор, Адам. Не мне его делать.
Отец снова поднимается в салон, и я опять встречаюсь с ним взглядом. Он слышал? Возможно. Разочарую ли я его своим решением? Тоже возможно. Наверно, он хотел бы отомстить? Не знаю. Но я другое выбираю. Не для нее — для себя. И для этого пацаненка. Для отца. Для нас всех...
— Да, звони.
«Слова, которые действительно надо было сказать давно»
Лиза; сейчас
Мода циклична.
Я хорошо это знаю, ведь мода — моя жизнь, страсть, мое призвание.
Оказалось, что некоторые истории тоже цикличны.
Когда я стою в комнате, где впервые была с ним наедине, это отрицать смысла не имеет. Даже забавно…
Тихо усмехаюсь, потерев губы, покрепче себя обнимаю, глядя во тьму.
Я уже знаю, что случилось. Чувствую ли сатисфакцию? Честно? Об этом я совсем не думаю.
Я жду его.
Адама, Натана Альбертовича и папу забрали в полицию для дачи показаний. Сай и Катя приехали в дом, чтобы быть с нами — семья держится вместе. Мы ждем возвращения…
Я глажу по своему животу и слегка улыбаюсь. Он скоро вернется, малыш. Совсем скоро…
Вздыхаю и отрываюсь от своего места, делаю пару шагов, и тут же дверь резко открывается.
— Боже мой! — вздрагиваю, но Паша не реагирует.
Он на редкость серьезный.
Быстро проходит в комнату и плюхается на кровать с ноутбуком Изи наперевес.
Я сразу морщусь.
— Сними эту гадость с моей кровати!
— Шутки давай-ка в сторону отбросим, ага? Подойди и посмотри, что я нашел!
