Бабочка (ЛП) - Л&#39

— Софи, моя дорогая, однажды ты тоже произнесешь эту клятву. Но сейчас тебе нужно жить своей жизнью и быть с мужчиной, которому ты нужна. И который обожает тебя.

Наши взгляды с Романом снова встретились.

— Иди сюда, Бабочка. — Он сделал приглашающее движение рукой, а затем встал на ноги.

Я поколебалась. Поднявшись с дивана, сделала несколько маленьких шагов, а затем перешла на бег. Небольшое пространство между нами показалось мне размером с футбольное поле. Прежде чем он успел подхватить меня на руки, я прыгнула на него, обхватив руками и ногами его твердое тело, как крендель. Наши лица были на одном уровне. Роман прижал свои губы к моим и подарил мне самый яростный, самый восхитительный поцелуй на свете. О Боже, как я скучала по нему! По его теплу. По его ощущениям. По его вкусу. Мне не хотелось больше никогда его отпускать.

Наконец он прервал всепоглощающий поцелуй и прошептал:

— Я так сильно люблю тебя, Софи. Очень, очень, очень сильно.

То же самое.

— Мне нужно подняться наверх за рюкзаком. И переодеться. — Поскольку я не взяла с собой домой чемодан, набитый одеждой, собирать мне было особо нечего.

Роман осторожно поставил меня на пол.

— Не трудись снимать пижаму, — приказал он низким голосом, пока я поднималась по лестнице в свою комнату. — Ты выглядишь в ней слишком мило.

Мистер Властный и Контролирующий. Я опустила взгляд на свою пижаму с принтом бабочек и не смогла сдержать улыбку.

Через пять минут я снова спустилась вниз. В старых пушистых тапочках и с рюкзаком наперевес. Я все еще была во фланели.

— Ты хороший человек, — произнес мой отец Роману, похлопывая его по спине у входной двери.

— Спасибо, сэр. — Роман переплел наши пальцы. — С Богом.

— Позаботься о нашей бабочке. Присматривай за ней. И не дай ей улететь.

Глава 52

Роман

Как только я увидел Софи в этой очаровательной пижаме с бабочками, мое сердце забилось в бешеном ритме, а мой член напрягся, да так сильно, что думал, тот вырвется наружу. Мои взбунтовавшиеся органы были свидетельством того, как сильно я скучал по ней, как эмоционально, так и физически. Как сильно любил ее всем своим естеством. И поскольку она носила шарф с принтом бабочек, который я подарил ей, вокруг волос как повязку, понял, что ее связь со мной не была потеряна. Когда я поднял ее на руки и страстно поцеловал, у меня возникло пульсирующее желание отнести ее в спальню. Положить на кровать. Сорвать с нее пижаму и раствориться в ней. Заниматься с ней любовью, как будто завтра никогда не наступит.

Мы расположились на заднем сиденье лимузина, который вез нас обратно в город, и я все еще был тверд, как скала. Моя потребность в Софи была так сильна. Непреодолима. Казалось, прошло слишком много времени, когда мы были вместе последний раз. Но сейчас, когда она так доверчиво прижималась ко мне, погруженная в тишину, я должен был стать сильным ради нее. Сокрушительная новость о раке ее отца истощила мою Бабочку, сделала печальной и уязвимой. Я дал клятву ее отцу, что буду присматривать за ней, и именно это я и собирался делать. Быть рядом с ней всеми возможными способами и помочь ей пережить это трудное время.

Примерно через полчаса после начала поездки, когда мы подъезжали к Голландскому туннелю, Софи, обхватив меня руками, повернулась ко мне.

— Роман, кто-нибудь слышит или видит нас здесь?

Я бросил взгляд на непрозрачную перегородку, отделяющую нас от водителя, и на тонированные черные окна.

— Нет, — ответил я, хотя не был до конца уверен, что пассажирская часть лимузина звуконепроницаема. Софи хотела узнать больше об Абре? Удивительно, но она, ни о чем меня не спросила. Лишь погладила меня по щеке.

— Роман, мне нужно отвлечься от мыслей об отце.

Прежде чем я успел утешить ее, звук расстегиваемой молнии послал неожиданный холодок по моему позвоночнику. Вот дерьмо! Она расстегнула мою ширинку. Мой полностью эрегированный член выскочил наружу, как черт из табакерки. Опустив глаза вниз, моя девочка обхватила пальцами его основание. Мой член пульсировал в ее ладони.

— О, мой большой, прекрасный Голубой Морфо. Я так скучала по тебе.

Затем она наклонилась и поцеловала его. Ее губы порхнули на мой член, как бабочка на цветок. Боже правый. Как это было чертовски приятно. На следующем вдохе она уже стояла передо мной на коленях, ее пальцы все еще располагались на основании, а сочными губами обхватила головку.

Сжав зубы, я зашипел, когда ее рот опустился на меня. Софи начала двигать им вверх-вниз и поглаживать меня рукой. Она стонала при каждом движении, а я ругался себе под нос. И так сильно впился пальцами в кожаную обивку, что уверен, мои ногти разорвали ее. Я не мог поверить, как много она могла выдержать. Как глубоко взять меня. Все еще сжимая основание, она двигала рукой сильнее и быстрее, добавляя к наслаждению свой бархатистый язык и легкие прикосновения зубов. Свободной рукой играла с моими яйцами. Я прикусил губу. Мое разгоряченное тело напряглось. Моя Бабочка подняла на меня взгляд, улавливая мучительный экстаз, написанный на моем лице, и снова опустила его на мой вздыбленный член. Святая Матерь Христова. Где, черт возьми, Софи научилась это делать? Может, она родилась, чтобы сосать член. Или просто так изголодалась по мне. Запрокинув голову назад, я зажмурил оба глаза — и здоровый, и плохой — пока давление нарастало, а мои яйца сжимались. Блядь. Я потерял всякий контроль. Я долго не протяну.

— Моя Бабочка, я собираюсь кончить тебе в рот, — с трудом выдавил я.

Софи крепко обхватила мой член рукой, и от этого одного сжатия я взорвался, выкрикивая ее имя, моя разрядка излилась в ее горло. Медленно, она провела своим волшебным ртом вверх по моей длине, пока не достигла кончика. Потом жадно сосала его, языком слизывая мою сперму, словно это мороженое, и не могла насытиться мной.

Открыв глаз, я обхватил ее голову руками, наклонил ее и заставил отпустить меня. Моя Бабочка выглядела так чертовски восхитительно, так съедобно. Ее глаза сверкали, как изумруды, губы блестели от моей спермы. Я провел по ним кончиком пальца, прежде чем она схватила мой покрытый спермой палец и поднесла его ко рту, посасывая, как леденец. От этого меня так повело, что снова начал твердеть. Поддавшись импульсу, я яростно поцеловал ее, пробуя себя в ее рту. Мой член пульсировал. Дыхание стало поверхностным. Я должен был получить ее сейчас же. Наш разговор об Абре мог подождать.

Моя ширинка все еще была расстегнута, набухший член качался у ее лица, я поднялся с сидения и одним быстрым движением опустил Софи на ковер, поджав колени. Сдернув с нее пижаму, раздвинул ее ноги, расположился между ними и положил руку на ее киску. Гладил ее, ласкал, наслаждаясь ее влажностью. Она застонала.

— Моя Бабочка, я так чертовски скучал по этому. — Мы въехали в туннель, а я зарылся головой между ее бедер, вдыхая ее сладкий аромат, прежде чем поцеловал ее клитор и лизнул его языком. Ее ноги дрожали от потребности. От желания.

— О, Роман! Мне нужен ты внутри меня! Пожалуйста!

Блядь. Обожаю, когда она умоляла.

— Потерпи, любовь моя. — Раздвинув ее ноги еще шире, я оперся на свои руки и позволил ей направить мой член внутрь себя. Дюйм за дюймом. Боже, она ощущалась хорошо. Так чертовски хорошо. Такая горячая. Такая тугая. Истекающая от наслаждения. Ее мышцы сжимались вокруг моей длины, и когда я больше не мог проникать в нее, начал долбить ее под звук лимузина, проносящегося по туннелю. Сильнее. Быстрее. Моя плоть шлепалась о ее плоть, когда я набрал темп. Обхватив ногами мои бедра, Софи позволила мне войти глубже. Сжала в кулак мои волосы, прижимаясь ко мне. Ее великолепная задница приподнималась каждый раз, когда она это делала. Мои ладони были прижаты к ковру так крепко, что болели запястья. Хор вздохов и хныканья наполнял мои уши. Наши штаны сцеплялись при каждом сильном толчке. Я чувствовал, как дрожали ее мышцы, готовясь к оргазму. Слышал, как она выдохнула: