Фальшивая невеста мажора - Мария Николаевна Высоцкая
Все это я проговариваю про себя, но Марк будто слышит мой внутренний диалог и откликается на него, решая перебить чем-то позитивным.
– Тут на крыше хорошая смотровая, летом используют как террасу. Красивый вид. Пойдем? – протягивает руку.
– Пошли.
Мы выходим на крышу в куртках. Ветер треплет волосы, даже приходится спрятать руки в карманы, потому что пальцы начинают леденеть почти сразу.
Подхожу к самому краю, упираясь локтями в высокое ограждение, и смотрю на пестрящий огнями город.
– Красиво.
Очень красиво. Дух захватывает. Марк останавливается позади. Я чувствую его близость, он больше не напрягает, наоборот, мне хочется, чтобы он прикоснулся. Именно это он и делает. Заключает меня в кольцо рук, прижимаясь щекой к виску.
От его мягкого вторжения голова кругом идет.
Закрываю глаза, вдыхая холодный воздух, который смешивается на ветру с запахом мужского парфюма.
– Я завтра улетаю, – он произносит это негромко. Над самым ухом.
– Что?
– Руслан настоял. Командировка.
Открываю глаза, понимая, насколько сильно в меня проникло разочарование. Он уезжает…
– И когда вернешься?
– Тебе это правда интересно?
– Просто так спросила, – бормочу и затаиваю дыхание. Конечно интересно, дурень!
– За несколько дней до Нового года.
– А как же учеба?
– С этим проблем точно не будет.
Глава 29
Марк
– А наши свидания? – ее голос звучит совсем тихо.
Ева поворачивает голову, задевает щекой мой подбородок и, чуть запрокинув лицо, смотрит мне прямо в глаза.
Впервые за этот вечер я вижу в них ее настоящую. Не притворство и браваду. Не показное безразличие. Именно сейчас они полны тревоги, интереса, искренности…
– Я думал, ты не вдохновилась моей идеей.
– Я и не вдохновилась, – сразу хватается за протянутую мной соломинку.
– Очень жаль.
Ева медлит. Чувствую, что хочет что-то сказать, но не решается или же детально обдумывает каждое слово.
– Думаю, мы можем заморозить оставшиеся свидания до момента, пока ты не вернешься.
– Абонемент на любовь?
Ева улыбается и качает головой.
– Нет. Давай пообещаем друг другу не влюбляться, ни к чему хорошему это не приведет.
– Это ты по прошлому опыту судишь?
– Если тебе хочется так думать… почти десять, – смотрит на циферблат моих часов. – Отвезешь домой?
– Ты сама напрашиваешься ко мне в гости? Какая прелесть.
– Не придуривайся. В общагу, конечно.
– А я уже понадеялся. Поехали.
Еще почти минуту после своих же слов я крепко сжимаю Еву, не желая выпускать из захвата. Слишком долго я ждал этого момента, чтобы дотронуться до нее. Сжать как можно крепче. Чувствовать ее тепло и понимать, что она не сопротивляется. Считывать в каждом ее жесте обоюдный кайф от происходящего.
Хоть она и прячется под маской колючей недотроги, сегодня мне в очередной раз удалось убедить ее спрятать иголки.
– Марк…
– Да, пошли.
Крепко сжимаю ее ладонь и веду к выходу.
В машине чувствую на себе ее взгляды, но не поворачиваюсь. Итого за дорогу от рестика до общаги насчитываю больше двадцати поворотов ее головы.
Глушу двигатель и гашу все габариты.
В машине тоже темно. Приборка и бортовой компьютер тоже не подсвечиваются.
Здесь настолько тихо, что я вот-вот услышу биение ее сердца.
– Спасибо за вечер, – начинаю первым, рассматривая в темноте ее очертания.
Фонарь горит только над крыльцом. Я припарковался поодаль, поэтому до нас дотягивается очень слабый рассеянный свет.
– И тебе спасибо.
Я почему-то жду ее привычную фразу: «Я пойду» и начинаю хаотично придумывать, как ее задержать. Но, на удивление, Ева молчит и, кажется, даже никуда не спешит.
– Тебе понравилось мое платье? – ее голос звучит как-то иначе, не с придыханием или наигранностью, а с затаенным волнением.
– Очень, – тянусь к ней и отчаянно пытаюсь вспомнить, что вообще на ней было сегодня надето. Черт его знает. Понятия не имею, в чем она была, зато могу пересказать всю гамму эмоций, которая сегодня мелькала на ее лице. Каждую улыбку…
– Марк, я…
Ева сглатывает. Ощущение ее приближения подобно видению, но сейчас это реальность.
Тонкие пальцы ложатся мне на плечо. Я чувствую ее волнение. Кладу ладонь ей на талию и притягиваю к себе. Совсем чуть-чуть. Разве что для того, чтобы было удобно поцеловать.
Зарываюсь пальцами в длинные волосы, фиксирую затылок и касаюсь ее губ своими.
Мания. Наваждение. Тысячи определений, и ни одно не сможет раскрыть всю ту палитру чувств, что я к ней испытываю. Эта какая-то долгоиграющая история. Разве можно влюбиться с первого взгляда? Вряд ли. Но именно с ней все случилось именно так. Еще тогда.
Упущенное время – самая гнилая вещь в мире.
– Если бы я только знал, что это ты… – шепчу ей в губы и понимаю, что начинаю срываться.
Объятия становятся сильнее. Поцелуй – глубже. Меня перетряхивает от желания и маячащих на горизонте запретов.
Нужно отправить ее домой, иначе этот вечер точно закончится в горизонтальной плоскости. Не уверен, что она сейчас этого хочет.
Разжимаю пальцы и отстраняюсь от нее первым.
***
Руслан отрывается от планшета, наблюдая за тем, как я поглощаю вторую чашку кофе за последние полчаса. Мы сидим в аэропорту, ждем вылета.
– Чего?
– Ты сегодня и так слишком возбужденный, кофе не лишний?
– Нормально все.
– Так и не помирился, что ли?
Оставляю его вопрос без ответа, и буквально через минуту Рус теряет ко мне интерес.
Помирился ли?
Сказать сложно.
Одна мысль о вчерашнем вечере отдается жаром в теле. Так не хотелось ее отпускать…
Полночи после того, как отвез Еву домой, катался по городу. Думал и пытался отвлечься от навалившихся эмоций. Чувства пожирали остатки рассудка. Хотелось вернуться, вытащить ее из этой проклятой комнаты, как царевну из башни, и увезти к себе. А мозг, как назло, подкидывал все более откровенные картинки.
Если, сидя с ней в тачке, я лишний раз боялся на нее дышать, то, когда остался один, в воображении заискрило желание ею обладать. По-настоящему.
– Посадка, – басит Рус, вырывая меня из размышлений.
Лететь три часа. Башка раскалывается после бессонной ночи, но, на удивление, я чувствую себя бодрячком и полностью заряженным. И дело совсем не в кофе.
Прежде чем поставить телефон на авиа, пишу Еве сообщение. Очередное пожелание доброго утра, и сегодня оно не остается без ответа.
Она желает хорошего полета.
Две строчки, а меня кроет. Неужели так будет всегда?
Пристегиваю ремень и врубаю музыку в наушниках.
Вечером, уже в гостиничном номере, я долго не могу найти себе места,
