Восточная сказка - Виктория Волкова
- Ложись спать, Алина…
- А ты? – спрашивает жена озабоченно.
- Пойду, поработаю, - поднимаюсь с постели.
- Новый проект? – осторожно интересуется Алина, надевая шелковый халат. Смотрит с опаской.
- Да, - хмыкаю я, проходя в ванную. – «Айрат» называется…
- Что ты хочешь предпринять? – спрашивает с ужасом, влетая следом в ванную.
- Да ничего особенного, - усмехаюсь, стараясь казаться беспечным. Включаю душ и, прежде чем встать под горячие струи, дергаю жену за руку. Словно в танце, она прилетает ко мне в объятия. Тяну ее под воду и снова закрываю рот поцелуем.
- Враг не пройдет. Я очень надеюсь, - шепчет она, зарываясь руками мне в волосы. Откидываю прочь мокрую тряпку, стянутую с плеч любимой. Подхватываю под бедра и прислоняю жену спиной к стене.
- Я тоже, - хриплю ей в ухо. – Никому тебя не отдам! Слышишь?
76
Алина
Они приходят. Следующим утром я из детской, где читаю Насте сказку, слышу резкий голос мужа. Подскакиваю и, выйдя навстречу, сразу попадаю в его объятия.
- Кто такие Муса и Керим? – спрашивает он резко. Лишь на мгновение крепко притягивает меня к себе.
- Мои братья, - бормочу негромко. А у самой глаза на лоб лезут. – Отец приехал? – охаю, заранее зная ответ.
- Да, - устало морщится Герман. – Целая орда заявилась. Мурат, Айрат, Багдад, Конгломерат…
Обожаю эту способность мужа перевести все в шутку. Умеет Герман ослабить накал страстей. Хихикаю, уткнувшись лицом ему в грудь.
- Может, послать всех подальше? – раздраженно интересуется муж и сам же обрывает себя. – Это не вариант. Нужно раз и навсегда уладить конфликт. И какого надо от тебя Айрату, тоже узнать не мешало бы. Но ты можешь не выходить. Я сам…
Наскоро чмокает меня в макушку и уже собирается выйти из комнаты, когда к нему со всех ног кидается Настя.
- Папа! – требовательно тянет вверх ручонки. Герман легко подхватывает малышку. А она тотчас же обвивает ручонками мускулистую шею отца.
- Хоцу с тобой! – заявляет требовательно.
Я смотрю на мелкие темные кудряшки, раскиданные по маленьким плечикам, обтянутым розовым трикотажным платьем. Перевожу взгляд на хитрющие темные глазища, маленькую пуговку носа и губки, что-то шепчущие отцу.
- Потом, милая, - улыбается Герман. – Пойдем гулять и возьмем с собой на прогулку Фродо. Он покатает тебя на спине. А сейчас у нас с ним кое-какие дела. Ты пока покорми кукол, что ли…
Фродо – наш пес породы Фила Бразилейро. Огромная собака с печальными и умными глазами. Когда-то в Бразилии их вывели для поимки беглых рабов. Но наш Фродо - это просто мощный пес-компаньон. Он стережет территорию и обожает нашу семью. Такая здоровенная живая игрушка…
- Кстати, где этот лодырь? Опять дрыхнет на террасе? – усмехается Герман и, слегка свистнув, зовет.
- Фродо, ко мне! Живо!
Тут же слышится топот сильных собачьих лап, и буквально через минуту наш красавец появляется в коридоре и чуть не сбивает нас с ног. Трется мордой, выражая преданность и любовь. И будто всем своим видом спрашивающий «Что случилось? Кого нужно защитить?».
Герман слегка гладит большую собачью башку, больше похожую на бычью. И передав мне Настю, быстро уходит прочь.
- Герман… - окликаю растерянно.
- Я тебя позову, если хочешь, - бросает он, прежде чем скрыться за поворотом.
- Хорошо, - блею испуганно. Не знаю, чего добиваются отец и Айрат. Не хочу их видеть. Но и прятаться по углам не стану.
- Смотри, малыш, - усаживаюсь вместе с дочкой на лохматый ковер. – Мишка и зайка идут в гости к твоей Лизе. Нужно угостить их чаем…
Прислушиваюсь, в надежде что-то услышать. Но бесполезно. Детская, как и наша спальня, самые дальние комнаты в доме.
Неожиданно вспоминаю, как перед самой свадьбой мы с Германом ездили выбирать дом. Естественно, Лиманскому хотелось вытащить меня из Софьиной квартиры, пропитавшейся горем. Под дождем мы долго колесили по близлежащему Подмосковью. Целовались, стоя в пробках. Пили припасенный в термокружках чай и жевали бутерброды. Вот только найти дом своей мечты так и не смогли. Пока, наконец, Герман, объезжая пробку, не умудрился свернуть в первый попавшийся переулок. Наверное, нас вело провидение. На этот дом мы сразу обратили внимание. А растяжка «продается» только добавила уверенности, что это работа судьбы. Маленькая усадьба понравилась нам обоим. Большой дом, состоящий из полноценного первого этажа и небольшой надстройки второго, где под стеклянной сводом вполне мог расположиться зимний сад. Плоскую крышу дома Герман переоборудовал под террасу. А я, поработав с ландшафтным дизайнером, превратила весь прилегающий участок в альпийский луг. И до сегодняшнего дня считала свой дом настоящей крепостью.
- Алина, - звонит мне Герман. – Можешь присоединиться к нам?
- Да, конечно, - отвечаю на автомате. И наблюдая, как в комнату входит Настина нянька, поправляю черное трикотажное платье с клешеным подолом. Выхожу в коридор, мельком смотрю в зеркало и аж вздрагиваю от неожиданности. Ну, просто смерть ходячая! Бледное лицо, выбившиеся из узла волосы. И искусанные губы в придачу. Хороша!
Наскоро собираю в хвост волосы и на ватных ногах иду в гостиную. Улыбаюсь, когда карауливший около дверей личный телохранитель Германа подмигивает мне.
- Не боись, там весело!
Зайдя в комнату, понимаю, в чем дело. На стоящих напротив друг друга диванах сидят люди. И если на одном вальяжно развалился Лиманский, сложив ногу за ногу, то на втором жмутся один к другому мои братья, отец и Айрат. Сидят настороженно, словно птицы на насесте. А всему виной Фродо, лениво валяющийся посреди зала.
Киваю родственникам, не считая нужным удостоить бывшего жениха даже поворота головы.
- Здравствуй, дочка, - улыбается отец и внимательно вглядывается в мое лицо. Строгие глаза мимоходом ощупывают мою фигуру. Словно Мурат пытается понять по внешнему виду, остались ли какие-то увечья.
«Только на душе синяки», - хочется заорать мне. Но лучше сдержаться и не показать бывшим родственникам свою слабость и уязвимость.
- Так вот, дорогие друзья, - холодно бросает Герман, как только я сажусь рядом. Накрывает мою ладошку своей рукой, явно показывая, кто здесь хозяин. Да еще Фродо, нахальная собака, зевает громко и перекладывает свою башку к моей ноге.
Только попробуйте приблизиться! – говорит своим грозным видом.
- Никах состоялся.
