Возьми меня себе - Мария Летова
Подойдя к окну, за которым давно стемнело, упираюсь в раму рукой и смотрю на заснеженный город.
У меня в этом городе не было ни черта своего.
Я даже не знал, хочу ли здесь остаться. До вчерашнего дня у меня, кроме винтовки, вообще ничего своего не было, потому что я охренительно неприхотливый.
И, когда три часа спустя до скрипа сжимаю ладонями руль, глядя на погруженный во мрак спящий дом, знаю, что решение, которое я принял, ей ни хрена не понравится.
Глава 45. Айза
Прислонившись спиной к высокому перильному столбу, запрокидываю голову и смотрю в тёмное небо. Чтобы скоротать время, просто считаю звёзды. Сбиваясь и упрямо начиная сначала.
Глупейшее занятие.
Достав руки из карманов шубы, резко и раздраженно стягиваю рукавицы. Растолкав их по карманам, дую на руки, пытаясь согреть кончики пальцев. Двигаю пальцами в сапогах и тру друг о друга ноги в лосинах и тёплых колготках, вспоминая о том, как ненавижу мёрзнуть.
Тишина и темнота вокруг давят на меня так, что боюсь отлепиться от этого столба. Потому что, тишина и темнота - два моих самых заклятых врага с одиннадцати лет. Я никогда не говорила об этом Максуту, но он, чёрт его побери, будто и так всегда всё знает.
“Ты невозможный…”, - пеняю угрюмо в своей голове.
Обняв руками перильный столб, прислоняюсь к нему виском, закрывая глаза и глубоко вдыхая ледяной воздух.
Мы спим вместе всего три дня, но он всегда оставляет включенным какой-нибудь ненавязчивый источник света. Будто знает, что в темноте и тишине я напрочь теряю ориентацию. До такой степени, что просто валюсь на пол, стены или на всё, что подвернётся по дороге, и сейчас я жалею о том, что мне не хватило мозгов включить крылечный фонарь, прежде чем выйти на улицу. Но мы с Фати весь день передвигались в окружающем пространстве, как две заблудившиеся тени.
И ждали, ждали, ждали.
Ждали хоть каких-то новостей!
Теперь, когда мы знаем, что Тина живая и… невредимая находится в больнице, с плеч слетела чудовищная тяжесть.
Не нужно быть гением, чтобы понимать - невредимых людей не отправляют в больницы.
Я не знаю, что с ней случилось. Мира ничего не рассказала. Я ничего не знаю, кроме того, что сегодня утром Тина ушла из дома и до сих пор не вернулась назад. И кроме того, что на её поиски отправился Максут в компании неизвестного мне мужчины, который, кажется, настоящий головорез…
И ещё я знаю, что когда Максут уходил из дома, на нём был бронежилет!
Господи Боже…
Если бы Мира не сказала о том, что именно он отвёз Тину в больницу, я бы… просто сошла с ума! Потому что за весь этот проклятый день он ни разу не позвонил. Когда я, пусть и не специально, сделала нечто подобное, он наорал на меня, как настоящий психопат. Ну а я хочу вылить на его голову тарелку супа!
Сжав в ладони безмолствующий телефон, всматриваюсь в полурасчищенную дорожку и тёмный проём кованых ворот.
Я успеваю четыре раза сосчитать до ста, когда где-то на периферии моего зрения возникают огни машинных фар.
Вытянув шею, вижу, как у ворот останавливается машина.
Наконец-то…
От облегчения подскочившее в груди сердце замедляется и успокаивается.
Фары гаснут, и всё вокруг опять погружается в снежный мрак.
Оттолкнувшись от столба, выхожу из тени, остановившись в центре крыльца.
Ничего не происходит так долго, что от холода обнимаю себя руками и топчусь на месте.
Он что, уснул?
Дверь машины хлопает через тысячелетие! Сквозь вспышку красных огней вижу громадный силуэт, и на секунду меня сковывает волнение, когда осознаю, что это может быть и не он.
Напряженно всматриваюсь в быстро приближающуюся фигуру и, набрав в лёгкие воздуха, зову:
- Максут?
Мужчина ускоряется, и я выдыхаю, роняя руки вдоль тела.
- Какого черта ты делаешь тут в темноте?! - рычит силуэт.
- Я… не смогла найти фонарь в своём телефоне… - отвечаю, приплясывая на месте и не спуская с него глаз.
Взбежав на крыльцо, он сносит меня с места, обхватив руками так, что ноги отрываются от пола. Нос ударяется о жесткую холодную ткань его куртки, висок обжигает теплое дыхание.
- Айза, - тянет угрожающе, в два шага дотащив меня до двери. Опустив на ноги, распахивает ее и толкает внутрь, заходя следом и рокоча. - Фонарь - это первое, что ты должна была найти в своём грёбаном телефоне!
Тёплый воздух вперемешку с запахами еды окутывает нас с ног до головы. В холле гробовая тишина и пустота.
- Я забыла… - говорю, глядя в его лицо и протягивая ему свои окоченевшие руки. - Ты видел Тину?
- Видел, - отвечает отрывисто, обхватив мои ладони своими и психовано поднося их к губам.
Мои руки трясутся и тонут в его больших грубоватых ладонях. Его глаза пускают в меня молнии, пока теплое дыхание кусает замёрзшие пальцы.
- Как она? - всматриваюсь в его лицо.
На нём нет шапки. Со вчерашнего вечера тёмная щетина превратилась в настоящую бороду. Но даже с этой варварской растительностью он всё равно выглядит молодо, а голубые глаза выглядят так, будто я опять в чём-то виновата!
- С ней всё хорошо, - отвечает, хмурясь и выпуская мои руки. - Какого хрена ты тут делаешь?
- Ты голодный? - игнорирую взволнованно, стягивая с головы шапку. - Там куча еды и…
- Нет… - обрывает, беря меня за руку и таща за собой в сторону коридора.
Свободной рукой расстёгиваю шубу, пока спускаемся в подвал. Под его ботинками лестница скрипит так, будто сейчас обвалится.
- Мы собрали её вещи… - тараторю, глядя под ноги. - Я смогу её навестить?
-
