Мария Феррарелла - Кусочек рая
В нем было все, чего Аманда не хотела видеть в любимом мужчине. Безрассудство. Твердая решимость не связывать себя. И все же Аманда не могла заставить себя отказаться от отношений с ним.
Она приказала себе собраться с мыслями и заняться работой. Как-никак на студии ей платят деньги вовсе не за мечты при луне о Пирсе Александре.
Аманда снова вздохнула. И все же она не знала средства, способного вылечить ее от любви к Пирсу. Наверное, тут существовало только одно противоядие – время, хотя оно понадобится не скоро.
Бросив сумочку на письменный стол, Аманда открыла блокнот. Если она хочет остаться на этой работе, пора начать просматривать текст сообщения для утреннего выпуска. Не успела она взяться за ручку, как в дверь коротко постучали, и она сразу же распахнулась.
На пороге возвышалась грузная туша Джона Гримзли.
– Вы ищете меня, мистер Гримзли? – ехидно спросила Аманда. Даже появление Гримзли не способно было сегодня испортить ее хорошего настроения.
Он долго ждал этого момента. Прошло целых восемь месяцев, прежде чем он нашел способ посчитаться с этой сучкой. Но ожидание делало месть еще слаще.
– Я думал, вы захотите узнать, что мы расторгаем с вами контракт.
Аманда застыла на месте. Она должна была сразу догадаться по улыбке, игравшей на губах Гримзли, что что-то здесь не так.
– Контракт действует еще три месяца, Джон, – сказала Аманда, стараясь казаться невозмутимой. – И до этого срока вы не можете меня уволить.
Гримзли сделал шаг вперед, словно хотел задавить Аманду своим мощным телом. Он читал в ее глазах ненависть. А ему нужно было совсем другое.
– Одна маленькая поправка – я могу уволить вас в любой момент. Это мое право – расторгать контракты, если я считаю, что так будет лучше для рейтингов.
Лицемерный сукин сын. Аманда знала, почему он это делает. Но теперь ей хотелось знать, каким предлогом он решил воспользоваться.
– И на каком же основании вы решили от меня избавиться?
– У вас низкий коэффициент Кью.
Аманда изумленно смотрела на Гримзли. Ее еженедельная почта не уступала по количеству почте остальных комментаторов, за исключением, может быть, Пирса Александра. И то только потому, что к ней не обращались с просьбами выслать фотографию. Аманде не нужны были такие поклонники, которых интересовала бы ее внешность, а не репортажи.
– Что? – переспросила она.
– Я решил провести внеочередное тестирование, вместо того чтобы дожидаться планового. Просто чтобы посмотреть, как идут наши дела. – Гримзли даже не собирался скрывать своего удовольствия. – И оказалось, что публика любит вас не больше, чем я. Описывая вас, люди использовали слова «агрессивная» и «высокомерная». – Лицо Гримзли расплылось в гадкой улыбке. – Вы глупы и упрямы, и публика наконец разглядела это.
Аманда по-прежнему не могла до конца поверить Гримзли. Да он просто блефует!
– Вы не могли этого сделать!
– Но мы это сделали. Я это сделал. И у меня есть для вас отличная замена.
– И кто же это? – Аманда представила себе какую-нибудь безмозглую, но при этом очень пробивную особу, давно ждавшую своего часа.
Гримзли ждал этого момента, зная заранее, что будет наслаждаться им больше всего. Эта бомба, которую он изобрел, должна убить ее наповал.
– Некто, кого зрители оценивают очень высоко. Что самое удивительное, и мужчины, и женщины. – Джону не особенно нравился Александр, но этот парень умел преподносить новости и всегда готов был поехать туда, куда его пошлют.
– И кто же это? – Аманда уже почти кричала.
– Ваш ухажер. Пирс Александр.
Аманда почувствовала, что бледнеет. Неужели Пирс мог так коварно предать ее?
Неужели он знал о решении Гримзли заранее? Аманда не хотела этому верить, но все указывало на то, что она права.
И все же что-то внутри Аманды отказывалось поверить в его предательство. Уж слишком большое удовольствие доставляло все это Гримзли.
– Пирс откажется от этой работы, – заявила она.
– Он уже согласился.
Аманда почувствовала, как что-то словно умерло внутри ее.
– Я хочу видеть копии опроса.
Гримзли не собирался ничего ей показывать.
– Мне очень жаль, но это конфиденциальная информация. Я не обязан показывать ее вам. – Гримзли наслаждался моментом. – И я не покажу.
Аманда снова подумала о том, что он блефует. А если нет, значит, Гримзли организовал это все специально. Она готова была поспорить на что угодно.
– Вы делаете все это, потому что я отказалась лечь с вами в постель.
Гримзли поднял брови с видом оскорбленной невинности.
– Не пойму, о чем вы толкуете, мисс Фостер. Все решают зрители, а они высказали свое мнение. – Он склонился над ней, приблизил лицо к лицу Аманды и злорадно произнес: – Попросту говоря, люди знают, кого хотят, а кого не хотят видеть. Вы им не нравитесь. Хотите совет?
– Не хочу, – отшатнулась от него Аманда.
Но Гримзли продолжал, словно не расслышав ее слов:
– Я бы на вашем месте тихо ушел до того, как вас занесут в черные списки. Вы меня поняли?
– Так вы хотите, чтобы я ушла тихо? Ничего подобного не будет, Гримзли. И не надейтесь, что я тихо кану в небытие подобно другим вашим жертвам, не рассказав никому о том, как вы преследуете работающих на вас женщин. – Лицо Аманды пылало от гнева. Она вспомнила, как Гримзли несколько раз «случайно» прижимал ее к стенке, говоря при этом о возможности быстрого продвижения на канале «K-DEL», пока Аманда не пригрозила подать на него в суд за злоупотребление служебным положением.
Тогда это был чистой воды блеф. Но сейчас ей необходимо было подумать о своей карьере. Тогда она была никому не известным комментатором маленькой станции в Нью-Мексико, а Гримзли – опытным администратором, которому безоговорочно доверяли владельцы станции. И Аманда держала рот на замке, кроме того раза, когда отвергла его домогательства. Сейчас же все было по-другому.
Лицо Гримзли сделалось вдруг багровым.
– Вы пожалеете о том, что произнесли эти слова, – пообещал он.
– Сомневаюсь, – распахнув дверь, Аманда жестом указала ему на выход. – Это пока еще мой кабинет, и я хочу, чтобы вы немедленно покинули его.
Гримзли надеялся, что Аманда сломается и будет умолять его оставить ее на работе. Большинство людей, на которых он пытался надавить, поступали именно так. Конечно, Гримзли не собирался сдаваться, но мольбы Аманды доставили бы ему удовольствие. Возможно, он даже нехотя согласился бы позволить Аманде «поразвлечь» себя в надежде сохранить должность. А потом, когда все было бы кончено, только рассмеялся бы ей в лицо.
