Нина Ламберт - Место под солнцем
Раздался стук в дверь. Карла быстро застегнула блузку, чтобы не давать «лишних надежд», и крикнула:
— Да, Питер, заходи.
Она взяла щетку, хотела пригладить волосы, но рука ее замерла. В зеркале она увидела… неужели кошмарные видения из прошлого явились к ней?
— Вынужден огорчить тебя, это не Питер, — сдержанно произнес Джек Фитцджеральд.
Карла судорожно сглотнула.
— О, Джек, здравствуй! — звонко воскликнула она, через мгновенье овладев собой. — Очень рада тебя видеть. Ну как тебе спектакль?
Фитцджеральд сел, вытянув длинные ноги.
— Тяжеловато для моего примитивного вкуса, — сказал он, откровенно разглядывая ее. Карла покраснела. — Но все же хочу поздравить тебя. Ты весь спектакль тянула на себе.
Сдержанный комплимент.
— Очень мило с твоей стороны, Джек. О такой роли мечтает каждая актриса. Героиня настолько хороша, что трудно сыграть ее плохо.
Чувствуя, что беспечное щебетание неуместно, Карла осеклась. Воцарилось неловкое молчание. Хотя неловко было только ей. Джек, похоже, ситуацией не тяготился. В его ленивом взоре, в расслабленной позе ощущалась воинственность.
— Как поживает Бен? — наконец спросила Карла. Она едва не ляпнула «Как Хелен?», но вовремя сдержалась.
— Бен на пороге счастливого супружества. Вина только на мне — это я отправил его в круиз. Остается надеяться, что второй опыт будет для него удачнее первого. А как поживает Питер?
— Питер? Ах, Питер! Ну… вообще-то…
Слава Богу, в этот момент открылась дверь, влетел Меткалф и, не замечая Фитцджеральда, одарил Карлу эффектным театральным поцелуем.
— Поторопись прекрасное создание, — пропел он. — Я погибаю с голоду.
— Питер, — пробормотала Карла, заметив, что Джек скривился в недоброй ухмылке. — Познакомься, это Джек…
— Фитцджеральд! — заорал Меткалф и принялся трясти его руку. — Где же ты скрываешься? Я только вчера звонил тебе в офис, мне сказали, ты в отъезде.
— Ты же знаешь меня, Пит, — вяло улыбнулся Джек. — Я сбежал от них.
— Старина, ты тот человек, который мне нужен, — с обворожительной улыбкой продолжал Питер. — Надеюсь, нет надобности ничего объяснять. Если ты видел «Анну Прайс», то уже все понял. Слушай, а что если нам вместе поужинать? Эта милая дама, — заявил он, фамильярно хлопнув Карлу пониже спины, — ныне гордость всего города!
— Пригорода, Питер, мы в Кэмден-тауне, — уточнила Карла. Ее страшно задела вульгарность Питера и ужаснул циничный блеск, мелькнувший в глазах Джека.
— Карла, козочка моя, не скромничай. Ты, наверное, еще не поняла, что Джек — тот всемогущий волшебник, который может обеспечить успех на другом берегу Атлантики всем нам и тебе в первую очередь. Так как, старина? Кстати, вы сами-то давно знакомы?
— Мы вообще не знакомы, — сказал Джек, опережая Карлу. — Просто я позволил себе вольность прийти за кулисы и высказать восхищение мисс Де Лука.
Девушка молчала. Если бы Питер узнал хоть что-нибудь об их отношениях с Джеком, то, несомненно, привязался бы к ней с назойливыми просьбами использовать его, чтобы добиться ангажемента. Джек невольно спас ее, но чувство благодарности вызвало в Карле прилив мучительной боли.
Они отправились в ближайший греческий ресторан, в который часто захаживали все обитатели и зрители Галереи. За трапезой Карла в основном молчала, не замечала, что перед нею в тарелке. Джек невозмутимо ел и пил, изредка бросал на девушку насмешливые взгляды. Питер же разглагольствовал, размахивал вилкой, и был так воодушевлен, что почти весь его ужин остыл нетронутым.
Меткалф не удосужился быть деликатным. Он знал, что у Фитцджеральда в руках огромные деньги и что тратит он их только на безусловные в коммерческом отношении постановки. Поэтому главной своей задачей Питер считал убедить Джека, что «Анна Прайс» будет иметь успех не меньший, чем «Звуки музыки». Переигрывает, подумала Карла с неприязнью. А Фитцджеральд забавлялся, безжалостно забрасывая Меткалфа коварными вопросами. Карла сразу вспомнила первую встречу с Джеком, когда она потратила несколько часов, пытаясь продать ему, как выяснилось, его же собственность. Сейчас из его слов девушка поняла, что он тонко чувствует смысл пьесы, что критические замечания его небезосновательны, хотя он намеренно давил на Питера, желая во что бы то ни стало обезоружить его. Трудно было, правда, сходу определить, что Джек говорит искренне, а что с целенаправленным подвохом.
«Торговля» эта стала Карле неприятна. Отвратителен был Меткалф, который разве что на коленях перед Фитцджеральдом не ползал. Питер совершенно не умел «обрабатывать клиента». Он сделал все мыслимые и немыслимые ошибки, каких не допустит даже начинающий коммерсант. Впрочем, к торговцам Питер всегда относился скверно. Он считал недостойным даже презирать их.
— С вашего позволения, господа, я возьму такси и поеду домой, — для убедительности зевнув, сказала Карла. — Я еле стою на ногах. А вам, уверена, еще есть о чем поговорить.
— Никаких такси, — заявил Джек. — Моя машина стоит в двух шагах. Вам в какую сторону?
— В Сохо, — только и оставалось сказать Карле. Слава Богу, она еще не успела перебраться в Илинг!
— Я остановился в «Шератоне», — как ни в чем не бывало продолжал Джек. — Меня нисколько не затруднит подвезти вас. Честно говоря, я сам чертовски устал, так что извини, Пит. Может, я и тебя подброшу?
— О… нет-нет, я на своей, спасибо, — затараторил Питер, почуяв удачу. — Вообще-то, уже действительно поздновато. Джек, если тебе надо подогнать машину, Карла подождет у дверей, правда, Карла? А пока, если не возражаешь, мы перекинемся с ней парой слов, недолго, нет, просто я подожду счет. Понимаешь ли, ангажемент, аншлаг — такая уж у нас профессия, всегда есть срочные дела. — Он вскочил, стал преувеличенно бурно пожимать Фитцджеральду руку. — Так сколько ты пробудешь в Лондоне, а, Джек?
— Как знать? — с какой-то злорадной улыбкой отозвался он. — Сегодня здесь, а завтра там… Я весь в этом.
— Слушай, может ты все же подумаешь? Ну, насчет того, о чем мы говорили сегодня? — снова начал канючить Меткалф. — Кто возьмется за «Анну», отлично заработает.
— Вас понял, — сухо ответил Фитцджеральд. — Итак, я жду у подъезда, Карла. Всего хорошего, Пит.
— Карла! — запел Меткалф, когда Джек ушел. — Этот тип наша последняя надежда.
— Что дальше? — вскинула голову Карла, уже зная, что услышит.
— Ну, так ты бы его подсластила немного, а? То есть я, конечно, не имею в виду, что ты должна…
— Нет, Питер, — отрезала девушка.
— Ради всего святого, Карла, да пошевели же мозгами! Ничего страшного, если ты немного вскружишь ему голову. Не знаю, как ты, а я заметил, как он жадно смотрел на тебя. Да что в этом такого, в конце концов? Подумай о постановке, подумай о своей карьере, о труппе!
