Анастасия Эльберг - Самая сладкая ложь
— Если бы на это была моя воля, то я бы не отпускала тебя никогда, — шепнула она ему, зарывшись в его волосы. — Но даже знание человеческой души, которым обладаю я, не может позволить мне совершить чудо…
Неожиданно гость отстранился вежливым и мягким, но уверенным жестом.
— Нет, — сказал он. — Я думаю, нам стоит остановиться сейчас.
Нурит отстранилась, отпуская его. Константин подошел к камину и замер в свете огня, скрестив на груди руки.
— Я люблю тебя, — проговорила она. — Вот что меня в тебе пугает.
Он повернулся, сделал пару шагов к ней и обнял. Нурит вздохнула и спрятала голову у него на груди.
— Прости меня, — сказал он. — Тогда мне не нужно было позволять себе этого. Я знаю, как тебе больно. И я готов сделать все, чтобы тебе стало легче. Если я не могу излечить себя, то хотя бы попытаюсь помочь кому-то, кто рядом.
Они стояли, замерев, будто не решаясь сделать какое-то неправильное движение. Константин по-прежнему обнимал ее, а она разглядывала догорающие в камине дрова.
— Я думаю, мне пора, — сказал он.
Доктор Мейер проводила его до двери. Она наблюдала за тем, как ее гость надевает плащ и оглядывает себя в зеркало.
— Я советую вам сделать домашнее задание, капитан, — сказала она. — Завтра я прочитаю вам очередную лекцию на тему эриксоновского гипноза. Думаю, в скором времени мы сможем начать практику.
— Домашнее задание сделано. Ты знаешь, я не люблю откладывать дела на завтра. Надеюсь, я делаю успехи?
— Ты взялся за сложное дело. Оно требует времени и совершенствования своих способностей.
— Ты во мне сомневаешься? — улыбнулся Константин, поправляя шарф.
— Ты — один из тех людей, способности которых приводят меня в недоумение, если не сказать, что пугают. Я еще никогда не встречала человека, который осваивал бы два академических курса по психиатрии за шесть месяцев.
— Я не могу отделаться от ощущения, что ты воспринимаешь меня как музейный экспонат.
Доктор Мейер подала ему зонт.
— Скорее, как научный феномен, который мне хочется изучить до конца.
— Наверное, это интересно и интригующе — иметь под рукой научный феномен. — Он помолчал. — Иногда мне хочется набраться наглости и попросить тебя научить меня всему, что знаешь ты.
— Иногда мне кажется, что ты за какие-то несколько лет усвоил половину того, чему я училась всю жизнь.
— Это неправда, — покачал головой Константин. — Ты — единственный человек из моего окружения, интеллект которого заставляет меня почувствовать себя необразованным крестьянином.
— Не думаю, что стоит говорить подобные вещи, — сказала доктор Мейер, и в ее голосе послышался упрек. — Я научу тебя всему, что знаю, и сделаю это с радостью. Я люблю делиться знаниями.
Она положила руку ему на плечо.
— Я принесу тебе книги, — сказал он. — И про рисунок я не забыл.
— Рисунок. — Доктор Мейер кивнула. — Да, конечно. Это тоже важно.
— Прости меня. Мне кажется, что я должен сказать это еще раз.
Нурит уловила в его голосе незнакомые ей нотки сочувствия и сожаления — наверное, слишком мягкие и уж очень нехарактерные для него — и вгляделась в его лицо.
— Я не думаю, что ты что-то кому-то должен.
— Ты права. — Константин в последний раз оглядел прихожую неуверенным взглядом, будто подумав, не остаться ли еще на некоторое время, после чего кивнул на прощание: — Спокойной ночи.
Глава 8
В гостиной было сумеречно, но возле кресла, которое располагалось рядом с дверью на веранду, неярко горел торшер. Лия сидела в кресле, поджав под себя ноги, и просматривала очередной альбом с рисунками. Они заинтересовали ее, и она решила изучить весь «архив». Время от времени она отвлекалась от своего занятия и смотрела в окно — вид беседки в свете одинокого фонаря чем-то напоминал изображение на старой открытке.
— Ты еще не спишь? — спросил Константин, снимая плащ. — Я думал, что ты уже видишь девятый сон.
— Нет, мне не спится. Кроме того, я еще не закончила смотреть альбом.
Константин присел в кресло напротив нее.
— Надеюсь, ужин прошел хорошо? — спросила Лия, не отрываясь от своего занятия.
— Доктор Мейер сообщила мне приятную новость: господин директор решил назначить меня руководителем отдела по ведению допросов.
Она подняла глаза и улыбнулась.
— Правда? Это ведь замечательно! Он давно должен был это сделать, почему он медлил?
— Его пути неисповедимы, — пояснил Константин, разводя руками. — Так что совсем скоро мы с тобой полетим в Швейцарию. Или ты уже успела передумать?
Лия отложила альбом и, нагнувшись, взяла с ковра пачку сигарет.
— Мы будем кататься на лыжах?
— Мы успеем сделать все, что только придет в голову. Думаю, месяца нам хватит.
— Тебе дадут целый месяц отпуска?
— Думаю, после двух лет работы по семнадцать часов в день и практически без выходных я могу себе позволить месяц отпуска. Я не прошу ставить мне памятник. Это всего-то тридцать дней отпуска. Надеюсь, без меня никто не умрет, а мир не рухнет. И, если честно, мне на это наплевать. Я хочу отдохнуть. Если я еще не разучился это делать.
Лия снова взяла альбом, после чего отложила его и свернулась калачиком в кресле.
— Как поживает доктор Мейер? — спросила она. — От тебя пахнет ее духами.
— Правда? На самом деле, я решил, что мне не нравится моя туалетная вода, и купил другую. — Он посмотрел на нее и улыбнулся. — Мы хорошо провели время.
Лия не ответила. Она положила голову на подлокотник кресла и прикрыла глаза.
— Она тебя любит, — сказала она.
— Я сам в этом виноват.
— Как ты можешь быть виноват в том, что кто-то тебя любит?
Константин откинулся в кресле, и некоторое время изучал беседку.
— Для того чтобы это понять, нужно хорошо знать Нурит и меня.
— Когда я смотрю на вас, то думаю о том, что вы друг другу подходите. По характеру, по увлечениям, по уровню интеллекта. В такие моменты я думаю о том, что я делаю рядом с тобой. Вокруг тебя так много достойных женщин, что даже у меня разбегаются глаза…
— Каких, например? Кроме доктора Мейер?
— Например… Габриэль, — неуверенно ответила Лия после паузы.
— А что мешает тебе быть достойной женщиной? То, что ты сама не считаешь себя таковой?
Лия села и, собрав растрепавшиеся волосы, завязала их, достав из альбома тонкую ленту.
— Я думаю о том, что мы разные. Мне хорошо с тобой, я не привыкла к тому, что обо мне кто-то заботится, что мне покупают дорогие подарки, проводят со мной практически все свободное время. Но между нами есть пропасть, которую мне ни за что не преодолеть. И я все чаще прихожу к мысли, что тебе нужен кто-то другой. Пройдет некоторое время, и ты разочаруешься во мне. Невозможно постоянно тянуть кого-то вверх, ты сам мне об этом говорил.
