Лейла Мичем - Перекати-поле
Нам не хватает тебя, дружище.
Джон
Трей скомкал письмо в кулаке, по щекам потекли слезы. «Он ничего не знает… даже не догадывается… Кэти тоже. Если бы догадывалась, она бы вышла замуж за Джона и не стала бы дожидаться меня».
Он снова схватился за голову и сел, в который раз переживая тот момент, когда Кэти сообщила ему эту новость, и опять чувствуя все то же — шок, злость, нежелание верить и… собственную покинутость. Все это в считаные доли секунды ударило в сердце, словно молния, попавшая в трансформаторную будку, и он понял, что никогда уже не будет относиться к ней так, как раньше, просто не сможет. Она разрушила один элемент, самое главное звено, которое связывало его с ней.
Он до сих пор помнил прикосновение ее загорелой кожи, когда он взял ее за руку и вытолкал со своего крыльца и из своей жизни. В груди все горело, когда он, прижавшись к запертой двери, слышал, как с другой стороны в дерево стучали ее маленькие кулачки, как вновь и вновь она выкрикивала его имя. «Трей… Трей!..» — причитала Кэти, его маленький падший ангел, штурмующий небесные врата, чтобы они еще раз открылись для нее, но он был глух ко всему этому, а в ушах звучал голос доктора Томаса, вынесшего в мае ему свой приговор.
— Что вы хотите этим сказать, док?
— Анализ твоей спермы показал, что твои клетки имеют ненормальную форму и не могут плавать.
— Что это означает?
— Это означает, что в настоящее время ты стерилен…
Каждый удар в дверь пронзал его сердце, словно острым шипом, но она была виновна в совершении греха, который он никогда не сможет ей простить. Она изменила ему с его лучшим другом. Ему было проще умереть, чем представить себе Кэти в объятиях Джона, представить, как они совокупляются, и это всего через неделю после расставания с ним. Справедливо это или нет, но он все равно верил, что она будет хранить ему верность даже в разлуке. Она должна была понимать, что разлука минует. Она же знает его лучше, чем он сам. Она должна была догадаться, что произошло нечто ужасное, толкнувшее его на разрыв с ней. Она должна была достаточно верить в его любовь, чтобы сообразить, что его действия направлены на ее же благо.
Ее мольбы в конце концов затихли. Он слышал, как Кэти отошла от двери и спустилась с крыльца, ее нерешительные и медленные шаги напоминали шорох опавших листьев, подгоняемых ветром по каменной мостовой. Слезы жгли ему глаза. Джон женится на ней, думал он, находя горькую иронию в этом трагическом хаосе. Тот любил ее с шестого класса, как и Трей. Он обманывал сам себя, когда думал, что Джон относится к ней как к сестре. Он женится на ней и воспитает ребенка, который, как она считает в настоящий момент, был от Трея Дона Холла.
По приезде их в кампус Трей собирался рассказать ей и Джону о своем… состоянии всю правду, ту самую правду, которую он обязательно выпалил бы ей, если бы она тогда не прижала палец к его губам, прежде чем сообщить ошеломляющую новость о своей беременности. «Слишком поздно для признаний», — сказала она тогда, а он еще подумал, что Кэти имеет в виду его приключения в Майами, о которых, естественно, догадывалась. Уже потом, в состоянии полного смятения, когда, казалось, у него в голове непрерывно гудел целый рой шершней, он решил, что причиной ее измены стали его выходки — именно так поступило бы из мести большинство девушек. Однако на Кэти это было не похоже, и ему пришлось поверить, что она просто пришла к Джону за утешением, а там слово за слово — и в итоге они оказались в постели.
Как это тяжело, как грустно! Ей не следовало снимать трусики раньше времени. Она должна была подождать.
Он не мог открыть свою тайну до отъезда из Керси. Это было слишком больно. Кэти и Джон снова осиротили его, разрушив семью, которую они все вместе построили. И они заслуживали того, чтобы испытать ощущение потери и покинутости, которое навлекли на него. Трей ожидал, что ко времени появления в кампусе они уже поженятся — или же сделают это вскоре после того, как он сообщит им свои новости. «А знаете, что я вам расскажу, ребята? Это ведь не я отец твоего ребенка, Кэти. А ты, Джон. Так что живите счастливо — но без меня», — мысленно повторял он по ночам.
А теперь выясняется, что Джон уезжает учиться и готовить себя к тому единственному призванию, которое делает их брак с Кэти невозможным. Господи Иисусе! Как все могло так легко рассыпаться? Как могли так быстро измениться их планы, мечты и надежды, словно в результате единственного неловкого движения на самой голевой линии ускользает верная победа?
Ящик с письмами от Кэти все еще был открыт, и ему казалось, что они просят прочесть их; этот знакомый почерк вызывал в памяти ее прекрасную маленькую фигурку, но воспоминание о ней привело лишь к тому, что Трей с новой силой ощутил, что его предали. Как глуп был он, когда считал, что она не похожа ни на одну девушку в мире! Женщины! Ни одной из них верить нельзя. Даже мать Джона и та сбилась с пути, а теперь посмотрите на все горе, которое причинила ее супружеская измена.
Он никогда не станет читать письма от Кэти. Он не позволит искушать себя чувством вины или сострадания, а может быть, и угрызениями совести за его роль в их разрыве ради того, чтобы вернуть ее, потому что теперь они уже никогда не смогут быть вместе. Но что же ему делать? Следует ли ему рассказать Кэти и Джону унизительную правду о себе, пока еще не слишком поздно, или же… подождать с этим? Да и что хорошего может дать им всем эта правда? Не делая трагедии из своей потери интереса к футболу, Джон передумал и решил принять духовный сан. Какое право имеет Трей Дон Холл мешать планам Джона посвятить себя искуплению своей вины за то, что произошло тем ноябрьским днем? А что касается Кэти… ей всего восемнадцать. Она забудет его. Она красивая, умная и целеустремленная. Несмотря на рождение ребенка, она может рассчитывать на многообещающее будущее. И еще… она заботится о Джоне, но не любит его. И правильно ли будет осуждать ее за то, что она не хочет выходить замуж за Джона даже ради своего ребенка, если в дальнейшем, когда-нибудь потом, она по-настоящему полюбит кого-то еще и захочет создать с ним семью?
Он знал, чего будет стоить его молчание, — до поры до времени. Он попадет в определенную немилость к тете Мейбл и мисс Эмме. Они относятся к тому поколению, которое считает, что хорошие девочки не становятся беременными вне брака, но молодые люди будут только пожимать плечами. Ну и что? Такое случается на каждом шагу — и даже не с такими умными девочками, как Кэти. Он чувствовал особый укор совести, когда думал о пятне позора, которое ляжет на этого ребенка. Подруги его тети никогда не забудут, что он был незаконнорожденным, а о ее племяннике будут говорить как о человеке, который бросил Кэти, но со временем город простит ему это. Со звездами американского футбола всегда так происходит. А вот Джон, вероятно, никогда не простит. Священник может простить его за то, что он оставил Кэти в таком положении одну (хотя другого выхода у него не было), но только не парень, который любит ее. Джон должен был знать, что его лучший друг проснется утром и помирится с Кэти, но как он мог пойти на поводу у своего члена, когда она была доступна и хотела этого?
