Холодный ветер среды - Соня Субботина
– И долго нам теперь здесь придется торчать? – вздохнула она.
– Не знаю, зато мы можем многое обсудить. Он далеко, никто рядом не понимает русский. Забавно, мы в толпе, но как будто одни здесь.
– Да… забавно… – протянула Ира, но разговор не стала продолжать, хотя прекрасно понимала, что Черный собирается обсудить. К огромному сожалению для него, она совершенно не собиралась об этом разговаривать. Не могла. Нельзя. Ира была как красивая резная шкатулка-головоломка, над причудливым замком которой нужно было просидеть не один час, чтобы догадаться, как же он открывается, и добраться до надежно укрытой тайны. Максим же, судя по всему, решил применить не хитрость, а грубую силу. Не нужно быть гением, чтобы понимать, что ничего хорошего из этого не выйдет.
– Что случилось? Ты можешь врать Насте, но мне не получится.
– Смотри, то облако похоже на профиль старика с бородой и в широкой шляпе, – Ира тут же резко перевела тему и указала пальцем в небо, – я бы хотела быть как оно.
– В смысле стариком?
– В смысле облаком.
– Хочешь быть многотонной махиной из капель воды?
– Если обязательно нужно быть такой, чтобы не задавали кучу вопросов, когда ты уже сто тысяч миллионов раз сказала, что с тобой все окей, то да, хочу быть многотонной махиной из капель воды.
– Ладно, ладно. Намек понят. Но тебе бы больше подошло быть радугой. Те же капли, но от них отражается свет и начинает играть всеми красками. Прямо как ты. Яркая, заметная, и все сразу поворачивают головы в твою сторону. – Хотя сейчас, утонувшая в его сером худи и с отпечатком печали на лице, она напоминала грозовую тучку, готовую вот-вот разразиться, но не дождем, а слезами. – Ириш, я просто переживаю за тебя.
– Не надо, – по одному выражению лица было понятно, что продолжать разговор не имеет смысла.
Макс понял, что не стоило так наседать на Иру с такими вопросами, это лишь усугубило ситуацию. Одна ошибка и ты ошибся. Ира и правда стала как облако – неосязаемой и недостижимой. Пожалуй, теперь действительно нужно отступить на время.
Вишневская тут же открыла сайт с заданиями по биологии и ушла свой уютный учебный микромирок, время от времени доставая из кармана худи бальзам и обновляя липкий вишневый слой на губах. Максиму же не дала заскучать Настя, которая уже приступила к осуществлению своего плана.
Настя: Максим.
Настя: А ты меня любишь?
Максим: Конечно, люблю, Огонечек. А что-то заставило тебя усомниться в этом?
Настя: Нет, просто я решила дочитать «Ромео и Джульетту», и они там в вечной любви друг другу клянутся, сразу подумала о тебе и решила уточнить.
Максим: Надеюсь, ты удовлетворена моим ответом, и больше ты не сомневаешься.
Настя: Ага.
Настя: А ты любил бы меня, будь я червем?
Максим: И что это за глупые вопросы? О червях Ромео с Джульеттой точно не разговаривали.
Вместо ответа Настя скинула фото одной из страниц своего томика, где в последней строке реплики Брата Лоренцо слово «червь» было обведено простым карандашом в кружочек.
Максим: Но монолог же совсем не о червях!
Настя: Не уходи от ответа. Ты любил бы меня, будь я червем?
Максим: Огонечек, но я не хочу отвечать на этот бред.
Настя: Ладно. Я запомню.
Настя: Как Ира?
Максим: Молчит. Возможно, ты права, и нам действительно не стоит ее трогать.
Настя: Вот-вот. Я же сама девушка и лучше разбираюсь в девичьих сердечных муках!
Проблема с билетами наконец-то разрешилась, и учащиеся зашли в музей, расположенный при стадионе. С первых же минут экскурсии стало понятно, что слова Насти были ничуть не преувеличением масштаба бедствий. Речь деда-экскурсовода не смог понять не только Максим, так что им с Ирой оставалось только бродить по залам с приглушенным светом и разглядывать черно-белые фотографии прежних команд, мячи и форму игроков в стеклянных витринах. Потом дед куда-то повел учащихся узкими коридорами со светлыми стенами. Он, конечно же, объяснил куда они идут, только вот никто его так и не смог понять. Ребята, уже успевшие подумать, что их ведут в какие-то катакомбы и пыточные, выдохнули, когда их наконец-то вывели на трибуны стадиона. Девочки ожидали увидеть тренировку какой-нибудь команды, но вместо этого застали рабочих, которые укладывали поверх зеленой искусственной травы черные пластиковые плиты. Видимо, уже на днях здесь должен был состояться чей-то концерт. Второй раз ребята выдохнули, когда эта пытка ужасной дикцией деда закончилась и их наконец-то повели к автобусу.
Еще в первый день Марго пообещала, что их обязательно повезут на стадион и расскажут правила гэльского футбола. В принципе она была права, скорее всего, дед и правда рассказывал о чем-то таком, только вот Ира с Максимом не поняли ни слова, поэтому гуглили правила, сидя в автобусе по пути обратно в Эмеральд.
– В квиддиче разобраться проще, чем в этом, – улыбнулась Ира, в очередной раз доставая тюбик с бальзамом, Максим уже сбился со счету, в который раз подруга подкрашивала губы.
– Есть такое, слушай дальше. Если мяч пролетает над штангой между перекладин, команда получает одно очко. Если в сетку – три.
– Какие штанги? Какие перекладины? Я ничего не понимаю.
– Тут картинка есть, может, так понятнее будет? – Макс повернул телефон экраном к подруге. В этот момент пришло очередное сообщение от Насти, из-за чего Ира не сдержала смешок.
– Ну, теперь все понятно-о-о, – протянула она, – особенно насколько соскучилась Настя.
– Ага, – смутился Макс, – а еще пишут, что на этом стадионе играют в хёрлинг.
– Что? Может, в кёрлинг?
– Нет, в хёрлинг. Это что-то вроде смеси хоккея на траве и гэльского футбола.
– Какой кошмар… не продолжай, а то у меня мозг точно взорвется!
– У тебя, Ириш? Ты же понимаешь даже химию. Теряешь хватку.
– А ты – физику, это гораздо круче! Так что оставлю тебя разбираться с этими правилами.
Когда они вернулись на территорию школы, Максим ушел искать Настю, а Ира – к себе. В красных волосах Никольской помимо явных минусов в виде безвозвратно испорченных полотенец и потраченных денег на новые были и очевидные плюсы – Настю было видно издалека.
– И не стыдно тебе в книжке рисовать, Огонечек? – спросил он, подсев на скамейку
