Первозданная (СИ) - De Ojos Verdes
Помимо страха за ее жизнь испытываю ярый приступ самой примитивной и болезненной ревности. Что и сподвигло меня в следующую секунду броситься к ней и собственническим движением вырвать из чужих рук, ласково называя ее имя. Жест противником был идентифицирован, но далеко не принят, о чем свидетельствовали полыхнувшие во взгляде языки убийственного пламени. В этом типе было что-то отталкивающее. Демоническое.
— Успокойтесь, товарищи, — снисходительно подтрунивает сотрудница департамента медицинской помощи детям, имени которой я не помнил, — всего лишь вазодепрессорный вид синкопального состояния.
Словно по команде, все «особо одаренные» утопили ее в испепеляющих взорах, ничего не поняв. Нашла время умничать, твою мать! Она цокнула и поднесла вонючий ватный диск к ноздрям Сатэ, после чего пояснила:
— Обморок у нее обычный, она же Вас увидела и испугалась, я как раз стояла у двери нашего кабинета, когда Сатэ упала.
Последнее уточнение было адресовано незнакомцу, и эта информация меня добила. Но рвение выяснить, что он с ней сделал, было отложено, стоило Сатэ закашляться. С нереальным облегчением я непроизвольно сжал ее сильнее, но потом опомнился и ослабил хватку, помогая принять сидячее положение. Она медленно приходила в себя, непонимающе уставившись на меня.
— Сат?
Девушка вздрогнула и повернулась на мужской голос. На лице отразилась невероятная гамма эмоций от испуга до радости и еще чего-то, что я не распознал. А потом она протянула руку и дрожащей ладонью провела по его щеке.
— Ты реальный? Это, правда, ты, Мовсес?
И когда этот ублюдок блаженно улыбнулся, наслаждаясь ее касанием, меня окончательно переклинило…
* * *
Трель от настойчивого звонка в дверь была слышна даже через шум воды. Сначала решил не обращать внимания, поскольку никого не ждал и очень спешил, но этот противный звук продолжал проникать в мозг.
Да уж, сегодня не мой день, явно. Хотя и люблю пятницу, но с самого утра все пошло не так. И это раздражение, постепенно переросшее в злость, требовало выхода.
Обмотав полотенце вокруг бедер, приготовился четвертовать недоноска, никак не отнимающего палец от кнопки вот уже несколько минут. Я ему не позавидовал бы. Так резко дернул на себя ручку, что та чуть не пала жертвой моего гневного припадка.
И остолбенел, когда на меня свалилась неожиданная гостья.
Успев поймать ее, ошеломленно уставился в расширенные от ужаса зеленые глаза, которые были единственной открытой частью лица.
— Что за…на хрен… — вылетело из меня непроизвольно.
Сатэ выпрямилась, швырнула сумку на пол, закрыла дверь и тщательно прокрутила ключ в замке. А я пытался отойти от шока, рассматривая ее одеяние.
— Ты сменила религию?
Смежит веки, затем виртуозно закатывает глазные яблоки, мол, что за тупость.
Не совсем понимаю, что происходит.
А потом она вдруг скидывает с себя дурацкий длинный плащ, из-под которого до этого виднелся подол черной юбки.
И у меня вмиг перехватывает дыхание от этого зрелища. И в теле рождается соответствующий отклик, подстегиваемый бурной фантазией.
— Я скучала, — делает шаг ко мне, — очень.
Все мысли улетучиваются. Уже и плевать, что я и так опаздывал. Плевать, что еще днем я чуть не задушил ее за очередное проявление дерзости.
Восторженно прохожусь по стройной фигуре в наряде танцовщицы живота, отмечая каждый соблазнительный изгиб. Полная грудь в расшитом камнями и стразами лифе выглядит еще притягательнее, схоже украшенный пояс юбки обтягивает низ живота, от которого идут два выреза, полностью оголяющие ноги при ходьбе.
Сатэ скидывает обувь, внимательно глядя на меня. Кладет ладонь на мою влажную грудную клетку и толкает, вынуждая сделать шаг назад.
— Не помешаю? — вопрос провокационный, конечно.
Повторяет свои действия. Я зачарованно подчиняюсь, что помогает ей в считанные секунды довести нас до спальни.
Слишком увлеченный созерцанием её кожи, которая для меня не иначе как наркотик, упускаю момент, когда начинает играть восточная мелодия.
Оставляя вуаль на лице, Сатэ снимает с головы достаточно широкий шифоновый черный платок и, полностью раскрыв в руках, пропускает его между нами, создавая хрупкий параллельный барьер. Затем разворачивается ко мне спиной и делает резкий выпад назад, ударяя ягодицами по моему торсу, вынуждая упасть на постель. После чего, плавно покачиваясь, плывет по комнате, выключая свет и включая оба ночника. Помещение тут же приобретает соответствующее «оформление», и в полумраке все чувства обостряются.
Я уже до одури хочу её.
А когда девушка соблазнительно выгибается, исполняет колдовские ритуалы своим божественным телом и не прерывает напряженного зрительного контакта густо подведенными, таинственно поблескивающими изумрудами, и вовсе наполняюсь яростным желанием прекратить эту пытку.
Тем временем Сатэ медленно приближается, поочередно выставляя то одно, то второе бедро, вырисовывая какие-то восьмерки. Длинные светлые волосы и сжатый в пальцах платок живут своей жизнью, легким покрывалом разлетаясь вокруг нее, благодаря умелому управлению.
Доходит вплотную и дразнит, увиливая, не позволяя прикоснуться к себе, когда тянусь к ней. Задевает мое плечо, обжигая мимолетным касанием, требуя, чтобы я лег. Отползая к изголовью кровати, принимаю полулежачее положение, облокачиваясь спиной о деревянные доски на стене, что являлись частью декора. И наблюдаю.
Неотрывно слежу, впитывая исходящий призыв. Такой открытый и честный. Радуюсь, что постепенно эта бестия раскрепощается рядом со мной. Истинная женщина, понимающая, на что способна.
Её глаза — это нечто. В них столько адского огня…
Она — порок. Она — чистота. Она — бездна.
Разворачивается ко мне спиной и опускает голову вниз, образуя мостик. И поражает своей гибкостью, достав макушкой до самого ковра. При этом постоянно трясет грудной клеткой, приковывая внимание к красивым полушариям.
Я нахожусь у той черты, когда готов рычать. Сорваться с места и швырнуть её на постель, чтобы «отблагодарить» за столь изысканный умелый танец, и показать, как опасен результат, которого девушка добивалась. Перевозбужденный и до этого долго воздерживающийся мужчина. Которому сорвало крышу от этого представления.
Но Сатэ продолжает меня мучить. Подходит очень близко, чтобы прошептать:
— Я сейчас.
И на короткое время исчезает в коридоре, чтобы вернуться с какими-то плотными длинными кусками ткани, похожими на пояса.
С интересом жду, как же они будут использованы в действии. Девушка подкидывают их вверх, добиваясь, чтобы оба приземлились свободными концами на мой живот.
Мне нравится эта игра. Её инициатива и стремление доставить мне удовольствие.
Но когда каким-то непостижимым образом этим самым поясом одна моя кисть оказывается плотно привязанной к доске при помощи выемки между деревом и стеной, чувствую тревожные звоночки где-то внутри. Как же у нее получилось так загипнотизировать меня?
— Хочу тебя… — и это произношу далеко не я.
Она шепчет мне в губы через разделяющую нас вуаль.
Вздрагиваю от толики развратности, которой никогда не замечал в ней раньше. Это странно, но мне нравится.
Медленно обходит кровать и проделывает то же самое со второй рукой. Достаточно умелые узлы, однако. Даже вызывает дискомфорт.
И снова исчезает на какой-то короткий промежуток времени, подпитывая моё любопытство.
Чтобы вернуться в комнату уже полностью одетой в повседневные джинсы и майку, уже без всех аксессуаров и даже с собранными волосами.
И заставить похолодеть меня от одной фразы:
— Это было легче, чем я думала…
Глава 26
«— Знаешь, как быть счастливой с мужчиной?
Не жди многого». к/с «Тайны Хейвена» (Haven)
— Скажи-ка, любовь моя, — окидываю комнату в поисках его телефона. — Куда ты собирался сейчас на ночь глядя?
