Заложник зла - Рэйвен Дарк
Снова сцепив руки, я отвожу от него взгляд, стыд волной накатывает на меня. Особенно когда я слышу, как несколько мужчин придвигаются ближе, чтобы получше рассмотреть шоу. Краем глаза, стоя возле дивана, Страйкер бесстыдно наблюдает за мной, потирая большую выпуклость в промежности.
— Ты чертовски везучая задница, Спайдер, — говорит парень со шрамом на щеке рядом со Страйкером.
Спайдер вздергивает мой подбородок вверх, заставляя меня посмотреть ему в глаза. Похоже, он не слышал, что говорит мужчина, облизывает губы. Его веки опущены, и на лице снова тот сексуальный, сонный взгляд. Мои мышцы напрягаются, как всегда, когда он так выглядит.
— Ты никогда не учишься, не так ли? — бормочет он. Его пальцы ласкают мои губы, его глаза жадно впиваются в них.
Страх, разъедающий меня, достигает лихорадочного накала. Что, во имя всего Святого, он задумал? Слишком дорого стоит спрашивать, показывать свою панику, поэтому я ничего не говорю, ожидая неизбежного.
— Расстегни мои штаны и достань мой член.
И снова эти слова производят эффект удара электрическим током. Последствия этого сильно ударили по сердцу, отправив его в желудок.
Я полагаю, его намерения должны были быть очевидны с той минуты, как он приказал мне встать на колени. Просто он так часто заставлял меня вот так стоять перед ним на коленях, ни разу не потребовав… этого. То, что я не понимаю, заставляет меня чувствовать себя невероятно глупо, моя неопытность — болезненная, проклятая вещь.
Не прошло и двух недель, как он заставил меня пройти через это, и, как бы это ни было унизительно, тогда мы были одни. Чтобы он сделал это в комнате, заполненной членами двух клубов, наблюдающими за происходящим? Этого не может быть. Этого не может быть.
Ненависть к нему пронзает меня, злая и разъедающая, превращая все, что я могла бы испытывать к нему, в бесполезные клочья. Думать о тех украденных моментах, которые мы разделили после того, как Кэпа подстрелили — это как удар под дых. Это заставляет меня чувствовать себя преданной, наивной и использованной.
Не в силах вымолвить ни слова, я дергаюсь в его хватке, инстинкт берет верх и лишает меня чувства, которое заставило бы меня подчиниться.
— Ты хочешь, чтобы я снова пристегнул тебя ремнем?
Это останавливает меня. — Нет, — угрюмо шепчу я.
Руки дрожат, дыхание перехватило, я расстегиваю его ремень, возясь с жесткой кожей и чувствуя себя неуклюжей. Он не помогает мне, вместо этого наблюдая, как я расстегиваю его штаны.
Стержень Спайдера уже твердый, свободно пружинит, длинный и толстый. Я уже видела его много раз, и все же его вид, в нескольких дюймах от моего лица и ярко-красный, заставляет мой рот наполняться слюной и заставляет мою плоть пульсировать.
Господи, он прекрасен.
Мои пальцы дрожат, а руки замирают, не в силах заставить себя сделать следующий шаг. Чувствуя, что все смотрят на нас, мои щеки пылают, и я смотрю ему в глаза, безмолвно умоляя. Умолять его о чем-то, чего, я знаю, он не даст.
— Ну же, давай, — холодно говорит он, имитируя ободрение, — ты знаешь, что мне нравится. Покажи всем, как ты берешь мой член.
Так что мы действительно делаем это.
Как будто какая-то часть меня все еще глупо тянулась к мужчине, в которого я чуть не влюбилась тысячу лет назад, ожидая, что он вернется ко мне. Эта часть меня разрушается, отказ опустошает меня.
Яростный, горячий гнев пронизывает меня, смешиваясь с тяжестью греха, который я собираюсь совершить, я обхватываю рукой его член.
Спайдер слегка вздрагивает, как будто жар моей ладони обжег его. Мускул на его челюсти дергается.
Он ждет.
Ничего не остается, как делать то, что он хочет.
Я наклоняюсь и беру его в рот. Он ощущается таким же гигантским, как и раньше, растягивая мою челюсть до боли.
В тот момент, когда мой рот смыкается вокруг его ствола, Спайдер издает гортанный стон, от которого гудит каждый нерв.
Ощущение его в моей руке, мускусный, горячий вкус его на моем языке заставляют мои чувства обостриться. Он толкается глубже в мой рот, и я пытаюсь отдернуться. Он этого не позволяет. Рука Спайдера скользит в мои волосы, удерживая мою голову на месте. Мои губы сжимаются, когда я пытаюсь оттолкнуть его, мои руки пытаются разжать его пальцы.
— Заведи руки за спину и открой рот.
Я беспомощно стону. Мои руки убираются за спину, как будто сами по себе, но я не могу заставить свою челюсть открыться. Присутствие его там кажется навязчивым, неописуемо постыдным.
— Открой свой гребаный рот.
Господи, он звучит так сексуально вот так, с его грубым и рычащим от похоти голосом. Он овладевает мной, поглаживая мой клитор и заставляя мою кровь бежать как огонь. Мой рот открывается, и он проникает внутрь, ударяя по задней стенке моего горла.
— Так-то лучше. Маленькая воровка. Прими все это.
Я хнычу, когда он касается задней стенки моего горла, заталкиваю его и заставляю себя позволить ему вонзиться по самую рукоять.
— Хорошая девочка. Пусть они увидят, как ты отсасываешь у меня.
Слова просачиваются внутрь, проникают в ту больную извращенную часть меня, которая нуждается в том, чтобы доставить ему удовольствие, которая питается темнотой в нем. Чувство правоты овладевает мной, лишая всякой надежды на сопротивление.
Копируя то, что я видела, как Моника делала с Пипом, я скольжу ртом вверх и вниз по длине Спайдера, работая щеками, сильно посасывая.
Спайдер издает самый сексуальный рокот. — Вот так. Люблю чувствовать, как твой горячий маленький ротик поглощает мой член, — он отводит мои волосы в сторону с той знакомой неуместной мягкостью, которая противоречит тому, что он заставляет меня делать с ним. Он собирает их в кулак, убедившись, что у всех есть беспрепятственный обзор.
Моя плоть стала мокрой.
— Черт, это горячо.
Декс. Президент Уайт-Спрингс, и он звучит так, словно стоит у стойки бара. Драгон издает рычащий гул согласия. Стыд съедает меня заживо. Моя голова замирает, и я еще раз пытаюсь сжать челюсти.
Спайдер обхватывает рукой мою челюсть, удерживая ее открытой. — Не останавливайся, — его другая рука обхватывает мою голову, — ты будешь отсасывать мне, пока я не
