Монстр из отеля №7 - К. В. Роуз
Я делаю глубокий вдох, вдыхая его чувственный аромат, смешанный с запахами города.
— Да, — отвечаю я и замечаю, как Саллен на мгновение опускает взгляд к моим губам, но тут же снова впивается им мне в глаза.
Он прислоняет ладонь к стене у моей головы, зажимая меня в своеобразную клетку.
— Ты бы уже это поняла, если бы пораскинула мозгами. Ты совершаешь большую ошибку, забывая о том, что произошло за мгновение до того, как Штейн переступил порог той комнаты. Скажи, где ты тогда была.
К моим щекам приливает кровь. Я чувствую, как они горят, как у меня вздымается грудь, но не отвожу взгляда от Саллена.
— В том… кресле.
— Продолжай.
Саллен наклоняет голову, приближаясь ко мне. У него приоткрыты губы, и я вижу его острые клыки.
— Пристегнутая к нему… ремнями.
— Что еще? — грубым и чувственным голосом продолжает он.
— Ты прикасался ко мне.
Он в ожидании приподнимает брови.
— И я в тебя плюнула, — тоже выгибаю бровь я, даже при том, что сердце у меня в груди колотится с болезненной быстротой.
Саллен подходит еще ближе, касаясь меня своим телом, и я слегка выгибаю прижатую к кирпичной стене спину.
— Да, — тихо произносит он, наклоняясь ближе, и его нос останавливается в нескольких дюймах от моего. — И я тебе еще за это не отплатил. Знаешь, что бы со мной сделал Штейн, если бы я в него плюнул?
— Ты не он…
Саллен плотно зажимает мне рот своей затянутой в перчатку ладонью, и у меня раздуваются ноздри. Затем он поворачивает голову и шепчет мне на ухо:
— Он бы выдернул мне язык, — его дыхание щекочет мне кожу, и я дрожу, крепко зажмурив глаза, чувствуя каждый оживший в моем теле нерв. — А потом мне бы его и скормил.
Саллен делает шаг вперед, полностью прижав меня к стене своей физической мощью, не идущей ни в какое сравнение с моей.
— Я слишком долго мечтал о том, как разорву тебя на части, Солнышко. Я, сука, тебе не друг. Кроме того, — произносит он, касаясь губами мочки моего уха, и у меня внутри все сжимается. — Я видел, как ты с ними обращаешься.
Саллен медленно отстраняется, и я снова смотрю на него. Его расширенные черные зрачки, обрамленные шоколадно-янтарными радужками, пробуждают в моем сознании далекое воспоминание, за которое я не могу ухватиться.
— Когда возникнут проблемы, ты ударишь меня ножом в спину, чтобы спасти свою жизнь, и думаю, будет лучше, если никто из нас не будет об этом забывать.
Затем он убирает ладонь от моего рта и, пристально глядя на меня, опускает руки вдоль тела. Я замечаю, что у него тоже быстро вздымается и опадает грудь.
— Проблемы уже возникли. От Космо. От Штейна. От трех вооруженных мужчин, — я провожу языком по нижней губе и вижу, как он следит глазами за этим движением. — Я все равно выбрала тебя.
Какое-то время Саллен не отвечает, и мне кажется, что он смотрит мне в душу. Как в те мгновения грез на Ричуэл Драйв, когда он зловеще появлялся во время моих прогулок с Космо.
Но затем он отводит взгляд, устремляя его вверх, к небу. Я замечаю у него под ресницами темные круги, которые со вчерашнего дня, кажется, немного посветлели. Может, это невозможно, наверное, это просто такой ракурс, но, может…
— Потому что ты тупая, — произносит, наконец, он ледяным голосом, не глядя на меня. — Как я и говорил раньше. Что бы ты себе об этом не надумала, это не так.
Саллен снова переводит взгляд на меня, и я стискиваю зубы. Мне хочется сказать ему, чтобы он перестал называть меня тупой, но на мой взгляд, это звучит по-детски, поэтому я молчу.
— В любом случае, нам следует исчезнуть. Ну или, по крайней мере, мне. Если меня найдут, я не выживу. Ты знаешь, что Райт часто скидывает трупы в океан? Их бросают на полуприцеп и отвозят по I-40 к морю. Это довольно милосердно, и со мной, скорее всего, так не поступят.
Он отворачивается в сторону городских улиц.
— Я знаю одно место. Это большой риск, но, возможно, прокатит.
«Ты знаешь такое место?», — хочу сказать я, поскольку он никогда не был даже в торговом центре «Медичи», откуда, черт возьми, ему о чем-либо знать, но с моих губ слетает совсем не это.
— Я не тупая, — вместо этого говорю я, отрываясь от стены, не в силах удержать в голове эту мысль. Я сжимаю кулаки и делаю шаг к нему, цокнув каблуками по цементу. — И ты понятия не имеешь, что я, черт возьми, об этом надумала. Но не забывай, что ты вынес меня из отеля. Я знаю, тебе было больно. Ты… травмирован, но все равно ты нес меня на руках. Если ты думал, что я такая тупая, то мог бы оставить меня умирать или, чтобы меня нашли. И давай вспомним о деньгах, которые ты только что потратил? Обо всем том, что на мне надето…
Несмотря на то, что Саллен на меня не смотрит, я указываю на свой плащ, под которым черное платье и новое нижнее белье. Мы больше ничего не купили, потому что даже я осознаю, что спускать все деньги в одном очень дорогом месте довольно опрометчиво, но он ничего об этом не сказал.
— Ты за это заплатил. Между нами говоря, сомневаюсь, что ты являешь собой яркий пример умственного развития, Саллен, — шиплю я, понизив голос в шуме уличного движения.
Крутятся шины, сигналят клаксоны, люди разговаривают по телефонам с коллегами и компаньонами. Мимо проносится жизнь, и когда вокруг так много глаз и возможных камер, нам тоже нужно торопиться.
Но какая-то нездоровая часть меня хочет насладиться этим украденным моментом. Стоять здесь и бороться с ним, пока я не прорвусь сквозь его стены
