Больше, чем танец - Алла Биглова
Услышала, что танец принцесс закончился, и сейчас будет наш с Ариэль.
Тяжело вздохнула, отвернулась, желая посмотреть, что происходит на сцене. В конце концов, не обязана общаться с человеком, который всё решает за двоих. Я заслужила, всё-таки поставила танец!
Мне дико хотелось увидеть, как моё детище будет выглядеть со стороны!
Арина неплохо справлялась с ролью, двигая только руками. Её внешность, идеально совпавшая с героиней Диснея, выигрышно смотрелась на фоне декораций. Наверное, Статус локти кусает, что не включили и этого персонажа в выступление.
Музыка изменилась: Арина встала, расстегнула хвост и в танце избавилась от «балласта». Пацаны, всё это время сидевшие возле неё на корточках и изображая морских жителей, тоже преобразились, став «людьми». Арина делала вид, что ей тяжело идти, а парни по очереди переходили в нижний брейк.
– Он тебе небезразличен? – мой пристальный взгляд больной фантазией Виктора был воспринят совершенно иначе.
Парень материализовался у меня за спиной. Его дыхание приятно обожгло шею, отчего мурашки моментально распространились по коже.
Дьявол! Всё кончено! Как заставить себя поверить в это?!
– Ага, не могу оторваться! – возмутилась, не оборачиваясь.
Из вредности.
– Значит, нет, – услышала вздох облегчения, но постаралась не придавать значения этим словам. Тело уже давно перестало меня слушаться.
– Этот танец ставила я. И мне важно, чтобы ребята выступили идеально, – пояснила, чтобы не приписывал того, чего нет.
– Всё, что делаешь ты – идеально.
Проигнорировала комплимент, хотя он отдался приятными нотками в моей душе.
– Я хотел поговорить, – Виктор прикоснулся ко мне, резко развернув к себе. Вмиг очутилась в его далеко не дружеских объятиях.
– Что ты себе позволяешь? – возмутилась для виду, но вырываться не стала: бороться с собой у меня бы просто не вышло.
– Я хотел извиниться.
– Извинения приняты, оставь меня в покое, – прорычала я.
Смотреть за номером у меня не получалась: не смогла оторваться от шоколадных бездн напротив.
– Ты точно этого хочешь? – Виктор нахмурился, вглядываясь в мои глаза, видимо, пытаясь найти там ответ, заглянуть в душу.
– Нет, – слово сорвалось раньше, чем я успела подумать над его смыслом.
– Что и требовалось доказать, – Виктор усмехнулся, в его глазах появились игривые искорки, и его губы соприкоснулись с моими.
Безобразие! Ну сколько можно целовать меня без моего собственного на то согласия!
Это была последняя мысль в моей голове, а потом я ответила на его ласковый, нежный поцелуй. Когда он превратился в страстный и властный, окончательно растаяла, отдавшись взорвавшимся чувствам.
– Какого дьявола ты творишь? – возмутилась, когда Виктор меня выпустил. Ещё не совсем понимала, почему злюсь: из-за поцелуя или потому, что его так резко прервали.
Постойте. Я же где-то уже говорила эту фразу. Точно! Пару минут назад, когда рассердилась из-за поступка Алексея. Только сейчас не хотелось залепить пощёчину. Какие одинаковые действия, и как по-разному я на них реагирую!
– Пытаюсь вернуть то, что принадлежит мне, – усмехнулся Виктор.
Беру свои слова назад. Замахнулась, но Виктор вовремя поймал мою руку.
– Предсказуемо.
– Ах, предсказуемо?!
– Не кипишуй! Я сильнее, и твоя лунная призма не поможет, дорогая Сейлор Мун, – он продолжал смеяться надо мной.
Злилась. И одновременно с этим находила его действия чертовски сексуальными.
Женщины! Почему я уродилась женщиной?!
– Я люблю тебя, Надя, – фраза резанула по ушам, прошлась ножом по нервным окончаниям и ударила прямо в сердце. Застыла, глядя на него, не зная, что ответить. – Я погорячился. Мне было больно от предательства, которое я сам же выдумал. Ты решила не вмешиваться в и без того развалившиеся отношения, и поступила правильно. Вспылил, поступив необдуманно. Отчего впоследствии было больно не только тебе, но и мне. Эта неделя была лютым кошмаром. Мне без тебя пусто, холодно и невыносимо. Ты – всё, что мне нужно.
Я стояла недалеко от сцены в воцарившейся тишине. Нет, где-то вдали гремели аплодисменты, крики и зрительский восторг. Ариэль понравилась публике.
Но вокруг меня мир словно замер, и я слышала тишину.
– Тогда почему ты ни позвонил, ни приехал раньше? Зачем устроил спектакль здесь? – зло выдохнула, боясь окунуться в этот омут очередной раз.
Да кого я обманывала? С удовольствием испугаюсь и утону неоднократно.
– Тяжело дозвониться до девушки, которая игнорирует телефонные звонки и дома почти не бывает.
Поморщилась: он прав. Действительно ушла с головой в танцы, не желая ни слышать, ни видеть довольно близкого мне человека.
– Как ты умудрился… попасть сюда? Я не говорила ни где, ни когда будет выступление.
– На третий день я позвонил Арине и…
– Ничего не говори, – положила пальцы на его губы. – А знаешь, мой маникюр на твоих молчащих губах выглядит очень круто, – язвительно добавила.
Виктор взял мою руку своей, отчего меня словно током ударило, а затем поцеловал губами в ладонь, вызвав ещё один взрыв мурашек.
Да он издевается!
– Смотрю, неплохо сдружился с МОЕЙ подругой.
Саркастично улыбаясь, Виктор пожал плечами.
– Мир? Вернись ко мне, прошу. Я готов на всё, чтобы ты простила мне мою вспыльчивость. Я постараюсь сдерживаться и обдумывать каждый поступок.
Не успела ответить, как к нам подбежала Венера – Дина.
– Эй, Надя! Танцоры из Статуса ходит между фанатами, предлагая сфоткаться. И это пользуется популярностью! Мстители там вообще нарасхват! Тащи Такседо Маска и свою задницу к косплеерам! – она не просила, она приказывала.
Как я и говорила, Дина не могла смириться, что я, а не она – Сейлор Мун.
Дина не обратила ни малейшего внимания на то, что я вообще-то разговариваю с парнем. Между прочим, я по-прежнему в недружеских объятиях! Вот что делает недостаток такта!
Неожиданно в моей голове родилась идея. Осмотрела парня с ног до головы: тот, как по заказу был одет в костюм и брюки.
– Знаешь, кое-что мне действительно нужно прямо сейчас.
Виктор удивлённо и вопросительно уставился на меня.
– Пошли, наденешь цилиндр, маску и плащ Такседо Маска. Фанаты жаждут встретиться со своими героями! – улыбалась, не скрывая своей победы, желая поиздеваться над человеком, который сделал мне больно.
И которого очень сильно люблю и не могу переболеть этими чувствами. Говорить ему о них не буду: сейчас это подобно вручению собственного сердца в одну руку, и кинжала – в другую. К сожалению,
