Дочь моего врага - Кира Фарди
Вот похититель махнул Лиле рукой, намекая на то, что она должна уйти в дом, но девушка отчаянно покачала головой. Тогда он резко наклонился. Полотенце развернулось и упало к его ногам. Кажется, он даже не заметил этого, настолько был направлен на цель.
Зато заметила Лиля и уставилась на белеющее в темноте тело. Быстро опомнилась, отвела глаза, но сознание вдруг переключилось с одного объекта на другой. Она уже не думала о волке, а как завороженная, смотрела на мужчину — сильного, красивого и даже благородного в ее глазах. Другой бы на его месте давно разобрался с вздорной скандалисткой, которая только и устраивает проблемы, а этот… этот терпеливо сносил все ее закидоны и даже выручал в критических ситуациях.
Лиля увидела, что Петр поднял камень, и насторожилась. Только он примерился, чтобы кинуть, как светящиеся точки сместились в сторону. Он тоже повернулся и бросил.
Что-то зашумело в кустах, вспорхнуло и с противным резким криком понеслось прямо на девушку. Лиля взвизгнула, одним прыжком слетела со ступенек и бросилась к Петру. Он засмеялся.
— Сова.
— Не может быть! — Лиля держалась за локоть голого мужчины и тряслась от пережитого шока. — А у нее тоже глаза светятся?
— Ага. Ты сама подумай, как волк мог забраться на закрытую территорию?
— Да, верно.
— Ты мне разрешишь одеться?
— Ой!
Девушка отпустила руки, смутилась и подняла полотенце, потом не глядя протянула его мужчине. Как хорошо, что уже темно и он не заметит ее неловкость. Лиля показала пальцем на сумку и побежала к дому. Она влетела в кухню, захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Только после этого перевела дыхание.
Что с ней творится? Почему незнакомый человек, похитивший ее, вызывает такие эмоции? Первый раз он произвел на нее впечатление, когда спас от понесшей лошади. Уже тогда Лиля почувствовала, как задыхается в его объятиях. И сегодня! Столько всего произошло за день! Другая и за всю жизнь не испытает такие приключения, а у нее каждый час — событие.
Лиля стала прибираться в кухне, а заодно разглядывать содержимое пакетов. Хотелось есть, но кроме лапши быстрого приготовления в сумках ничего вкусного не было. Тогда она села на пол и опять раскрыла холодильный шкаф под окном. Девушка взяла в руки банку тушенки и увидела, что срок годности еще не прошел.
— Вот и отлично! — пробормотала она.
— Что отлично?
Лиля покосилась на вход в дом: там стоял Петр. Он оделся и выглядел вполне прилично. Влажные волосы блестели, черная футболка обтягивала мощный торс, а синие джинсы ладно сидели на стройных бедрах.
Девушка почувствовала, как затрепыхалось в груди сердце. Она вскочила на ноги, вскинула с вызовом голову и выпалила:
— Я хочу есть! Ты собираешься морить меня голодом? Затащил в эту глушь, угробил машину, чтобы мы не выбрались, а теперь еще и есть не даешь?
Похититель удивленно поднял брови. «Так тебе и надо!» — подумала Лиля, прекрасно понимая, что тактика «лучшая защита — нападение» на этого мужчину не действует. Но ей хотелось за словами скрыть свое смущение.
— Хорошо. Сейчас приготовлю, — неожиданно кротко согласился он, а Лиля почувствовала стыд: налетела на мужика неизвестно за что.
— Я помогу. Давай сделаем макароны по-флотски с тушенкой. Я видела: у тебя есть спагетти.
— Разве консервы еще не испортились?
— Нет. Срок годности подходит.
— Ладно.
Петр включил электрическую плитку, а Лиля засуетилась, полезла в шкафчик за кастрюлей. Она встала на цыпочки, чтобы ее достать, но не дотянулась. И вдруг девушка почувствовала, как ее ладони коснулись пальцы похитителя. Она вздрогнула, отдернула руку. Было такое чувство, будто ее ударило током.
Она кинулась к ковшику, зачерпнула воду из ведра и ждала, пока Петр поставит кастрюлю на плиту.
— Тебя правда Петр зовут? — неожиданно спросила она, когда они сели за стол, как добропорядочная семейная пара.
— А что? — буркнул он, не поднимая глаз.
Лиля посмотрела, как макароны быстро исчезают у него во рту, и неожиданно подумала, что он даже ест красиво. Она попыталась вспомнить, как вел себя за столом Димка, и опять удивилась, что в голове у нее не возникло ни одного образа. Она вздохнула.
— Ничего. Просто интересно, с кем я оказалась заперта в чужом доме.
Похититель встал, налил в тазик горячей воды из чайника и стал мыть посуду. Лиля полотенцем вытирала тарелки. Каждый думал о своем, но тишина в доме не создавала неловкого напряжения. Наоборот, казалось, что так было всегда и так правильно.
— Ложись спать на кровати, — сказал Петр.
— А ты где?
— На лежанке у противоположной стены.
— А-а-а…
— Не бойся, я тебя не трону. Не в моих интересах.
Похититель лег на топчан и отвернулся к стене. Лиля выключила свет, подошла к кровати и тяжело опустилась на нее. Она не боялась. Женским чутьем она уже поняла, что, несмотря даже на его грубые прикосновения перед пожаром, он не собирался ее насиловать.
«Господи, но зачем я ему нужна?» — Эта мысль не давала девушке покоя.
— Петр… прости, я буду называть тебя так, пока другого имени не знаю. А что в твоих интересах? Зачем мы здесь? Можешь сказать?
— Не хочу.
— Ну вот. Поговорили, называется, — обиделась Лиля.
— Спи. Завтра будем вытаскивать машину из лужи.
Его голос звучал глухо. Лиля немного поворочалась и не заметила, как погрузилась в сон.
***
Сначала она увидела маму. Та почему-то сидела в ее комнате и сердито постукивала хлыстом для верховой езды по коленке. Явно была чем-то недовольна.
Потом в поле зрения появился отец. Он широко открывал рот. Его ухоженное лицо побагровело от злости. Лиля проследила за ним взглядом и поняла, что отец кричал на мужчину, который стоял на коленях. Его руки были связаны за спиной, на глазах черная лента.
Вдруг отец выхватил хлыст и изо всех сил ударил незнакомца. Лиля закричала от страха, рванулась, но мать удержала ее на месте.
— Говори! Говори! — рычал Владимирский, раз за разом опуская хлыст на обнаженные плечи связанного.
Тот только вздрагивал, но молчал. Кровавые полосы расплывались по коже.
— Папа! — Лиля вырвалась из рук матери и бросилась к незнакомцу. — Перестань! Не бей его!
Отец не обратил на ее слова никакого внимания. Тогда девушка повисла у него на руке. Владимирский легко,
