Невеста Соболя (СИ) - Довлатова Полина

Щенок громко лает и рычит, а дальше я ничего не вижу и не слышу, потому меня поглощает темнота.

Глава 39. Соболь

Я не знаю от чего просыпаюсь. Просто какое-то поганое предчувствие того, что что-то не так, бьёт мне в череп и заставляет открыть глаза.

Тянусь рукой к Саниной половине постели, но пальцы цепляют только холодную простыню.

Обвожу взглядом ещё тёмную комнату, но Сашки в ней нет.

Это чертовски странно, учитывая то, какая Саня сова. А сейчас, судя по часам, всего восемь утра, и она должна была бы проснуться минимум часа через три.

— Сань? — зову, прислушиваясь к звукам в ванной, но там тихо.

Выхожу в предбанник и убеждаюсь, что света там тоже нет. Как и засранца Клима, который скулил пол ночи. Чёрт, клянусь, в какой-то момент я пожалел, что его купил.

Видимо, Сашка всё же не выдержала и повела щенка гулять. Хреново только, что меня не разбудила. Потому что выходить на улицу одной ей не стоит.

Не теряя времени, быстро переодеваюсь в свитер и джинсы и, накинув на себя куртку, выхожу из номера.

Сбегаю по ступенькам и вылетаю из гостиницы, пытаясь выцепить взглядом Санин силуэт.

На улице ещё, как нельзя кстати, опять началась метель и видимость дерьмовее некуда. Ледяные снежинки забиваются за шиворот и мышцы сводит от холода.

Чёртова Териберка. Не представляю как Гор живёт тут столько лет. Единственное, что кажется мне здесь приятным — это Саня. Хотя, у Гора, по сути, та же самая причина была изначально тут зависнуть.

Плотнее натягиваю на голову шапку и шагаю вперёд по занесённой снегом тропинке в сторону от гостиницы.

Млять… Я Саше задницу надеру, за то, что потащилась выгуливать пса в такую погоду. Потерпел бы этот мелкий ссыкун ещё пару часов, а потом бы я его вывел.

Чёрт, ещё бы знать в каком направлении искать их идти… И темно на улице в такую рань. С фонарями в Териберке явные проблемы. Освещена только парковка возле гостиницы, а дальше, видимо, передвигаться надо по памяти. Или наугад, в случае с Саней.

Непослушными от холода руками, достаю из кармана маленький фонарик и свечу им на снег, пока взгляд не цепляет ещё не до конца занесённые следы от ботинок и собачьих лап.

Ну слава богу, уже что-то.

Следую по этим следам, продолжая освещать себе путь фонариком, пока не замечаю издалека хаски.

— Клим, — свищу, привлекая к себе внимание. — Ко мне! Иди сюда!

Щенок, услышав голос, несётся в мою сторону и, добежав, начинает прыгать на колени, шкрябая джинсы заснеженными лапами.

— А Саша где? Клим, где хозяйка? — спрашиваю, бросая взгляд на покрывшийся коркой льда поводок, который тянется по снегу вслед за собакой.

Вглядываюсь в ту сторону, откуда прибежал пёс, но Саши нигде не видно.

Сердце в ту же секунду делает рывок и застревает между рёбер. Дерьмовое предчувствие окутывает мозг, как паутина.

— САШ! — рявкаю, подхватывая щенка на руки.

Иду в ту сторону, откуда прибежал Клим. Ускоряю шаг. Проваливаюсь в сугробы, не обращая на них внимания.

— САША!!!!!!

Страх задевает меня до самых кишок. Настоящий животный страх, которого я прежде никогда не испытывал.

Даже не знал, что это чувство настолько разрушающее. Что оно заставляет человека чувствовать себя настолько беспомощным.

Фонариком свечу на следы от Саниных ботинок. Громко матерюсь, потому что из-за этой сраной метели от них почти ничего не осталось.

А потом моё плечо вдруг накрывает чья-то рука. Мужская. Не Сашина. И я тут же заламываю чужое запястье, резко разворачиваясь на сто восемьдесят градусов.

— Соболев, твою мать, ты ненормальный что ли? — вопит Гор, выдёргивая руку из захвата. — Как ещё твоя жена до сих целая осталась, с твоими-то реакциями?

— Саша? — выдыхаю. — Ты её видел?!

— Ээээ… нет, я её не видел. Я тебя по всей округе ищу, потому что тебя тут Паша Климов с собаками разыскивает. Он у меня на проводе висит.

Гор протягивает мне трубку, на которой светится снятый вызов, и я тут же вырываю телефон у него из рук.

— Клим, млять, какого хрена ты не звонил несколько дней?! — рявкаю, потому что меня, мать твою, трясёт всего от ярости. — Вы Решетова повязали?

— Нет, не повязали, — выдыхает устало. — Там засада была. Нас как лохов последних развели. Решетова там не было, зато была толпа его вооружённых людей. Нас несколько суток в окружении держали. Троих наших положили… Соболь, ты там поаккуратнее сейчас. Сашу вообще от себя ни на шаг не отпускай. Мне кажется, эта паскуда не просто так по ложному следу повёл. Хотел внимание отвести…

Чувствую, как к голове резко приливает кровь и бешено пульсирует, разрывая вены. Сердце лупит по рёбрам как ненормальное. Как будто сейчас нахрен мне кости проломит.

— Саша пропала, — хриплю, сжимая трубку так, что болят пальцы.

— Что ты сказал?

— Только что.

На том конце провода повисает тишина. Или, может, это я нихрена не слышу, потому что кровь мне череп разрывает.

— Я вылетаю.

Сбрасываю вызов, когда по барабанным перепонкам бьют отбойные гудки.

Вручаю телефон стоящему рядом Гору, отпускаю пса и как ненормальный продолжаю выглядывать следы женских ботинок, которые к чёртовой матери замело пока я говорил по телефону.

Паника топит меня по самые гланды. Сворачивает мышцы, как просроченное молоко и кислым осадком застревает где-то в горле.

— Соболь! Соболь, млять, остановись!

Гор догоняет меня через несколько минут и резко дёргает за руку, разворачивая к себе лицом.

— Давай без лишнего звездежа и по порядку! То, что вы с женой какие-то мутные приехали я и так понял с первого дня. Как и то, что Саша Климова вообще не жена тебе. Но до определённого момент меня ваши тёрки не касались. Что такое тайна следствия, я не понаслышке знаю. Теперь — другое дело. Я, млять, хочу, чтобы ты прямо сейчас расписал мне всю ситуацию, и ты это сделаешь.

— Клим разрабатывал ублюдка одного, — давлю из себя, пытаясь сосредоточиться. — Решетов. Наркота, оружие, торговля людьми за кордон. Там полный набор. На облаве этот мудак свалил, но брата его Климов завалил при задержании. Там… в общем нельзя было иначе.

— Это мне не надо объяснять. Что потом?

— Потом Клим попросил увезти его сестру как можно дальше, пока Решетов не сядет. Потому что эта сука стала бы мстить по-любому. Ему Клима валить не с руки. Гораздо более жестокой местью было бы…

Замолкаю, потому что не могу… Я, млять, не могу сказать это вслух.

По мышцам, костям и черепу бьёт тупая бессильная ярость, которую мне хочется живьём из себя выдрать. Потому что она мне никак не поможет.

Она только как грёбанный яд отравляет. Я такого никогда не испытывал. Никогда не чувствовал такого страха, бессилия и злости, как сейчас. Настолько всепоглощающих, что я не могу думать ни о чём больше. Ни о чём, кроме того, что я убью эту тварь.

Найду суку. Найду и выпотрошу голыми руками. А потом буду смотреть, как этот ублюдок захлёбывается в собственной крови.

Глава 40. Соболь

Несколько часов ада. Я варюсь в огненном котле и не знаю, как оттуда выбраться.

Практически никаких следов и зацепок, которые могут привести нас к Саше. Ничего. Гор поднял на уши всех знакомых ментов. Кинологи с псами рыщут по территории отеля, но взятый след каждый раз обрывается. Мы уже просмотрели записи со всех возможных камер видеонаблюдения, но толком ничего не обнаружили.

Это меня убивает. Мы теряем драгоценные часы и минуты. Одной лишней хватит, чтобы… Чёрт! Даже думать об этом не хочу.

— Должно быть хоть что-то! — бью кулаком по столу в Горовском кабинете.

Очередная видеозапись с камеры застыла на том моменте, когда Саша с собакой убегают вниз в сторону моря. И на этом всё. С этого ракурса и расстояния их больше не видно.

— Найдём, — твёрдо произносит Гор, поджав губы.

— Когда? Когда Решетов успеет с ней что-нибудь сделать?! — пытаюсь взять себя в руки. Понимаю, что надо. Но нихрена не выходит.