Птичка в клетке. Сжигая мосты - Дина Илина
Что он задумал?
– Я поверю лишь записям видеокамер.
– Каким записям? – Виктория явно занервничала.
– Я вроде бы ясно выразился, Ника. Или ты внезапно глухотой начала страдать?
Она посмотрела по сторонам, усмехнулась и сказала:
– Ты блефуешь. Нет тут никаких видеокамер. Я бы знала.
– А для чего тогда, как ты думаешь, их устанавливают? Если об этом будут знать все, кому не лень, то смысла никакого не будет. Проинформирован был только Серега. Перестраховка еще никогда никому не мешала. А в данном случае оказалась весьма кстати. Не волнуйся, в туалете их нет, – Вадим усмехнулся, а потом ледяным голосом добавил: – Поэтому, если тебе есть в чем признаться, сообщи это сразу. Сейчас. Сама. А иначе… – он грозно свел брови на переносице, и даже меня пробрало до костей от его взгляда. – Но лучше тебе не знать, что будет иначе.
Виктория громко и нервно рассмеялась, выбросила трубочку от коктейля в рядом стоящее мусорное ведро и одним глотком допила напиток.
– Вадим, прекрати нести чушь! Во-первых: я тебя не боюсь. Во-вторых: я тебе не верю. А в-третьих, повторю еще раз: я ничего ей не подсыпала. Это фантазии умалишенной.
По ее реакции стало понятно, что она врет. Ника вела себя неестественно, руки заметно подрагивали, а глаза бегали.
Вадим молча подошел к одному из светильников и вытащил скрытую мини камеру, аккуратно спрятанную в его основании.
– Вот такие штучки, Вика, есть во всех комнатах, – показал лично ей компактное устройство.
Виктория сжала бокал так, что он внезапно разбился в ее руке и поранил кожу. Осколки посыпались на пол, и струйка крови потекла по запястью, окрашивая алым цветом рукав идеально белого пиджака.
– Я напишу по-собственному, – единственное, что произнесла она перед уходом.
Вадим обернулся на Николая.
Тот с присущим ему спокойствием произнес:
– Я поступлю также, – и отправился вслед за Никой.
Вадим хлопнул в ладоши и сказал.
– Все, коллеги, расходимся. Представление окончено.
Люди, перешептываясь, покинул кабинет, и мы остались в нем одни.
Я снова опустила лицо в руки, потому что мне стыдно было смотреть Вадиму в глаза.
Я понимала, что он увидит на записях мои танцы и то, как Коля щупал мое тело. И вроде бы ни в чем не была виновата, ведь под наркотиками и не такое вытворяют, но все равно переживала.
Я почувствовала его дыхание и сквозь пальцы увидела, что он сел передо мной на корточки.
– Поехали домой, малыш, – сказал Вадим, а я разрыдалась и бросилась ему на шею.
Вот такие, казалось бы, простые слова растопили лед на душе и помогли дышать свободно. Он не чувствовал отвращения ко мне, Вадим все понял правильно и сделал определенные выводы, и это позволило, наконец, отпустить негативные эмоции.
Он так ласково погладил меня по голове, что я разревелась еще больше.
– Т-ш-ш-ш, не плачь, малышка, все закончилось. Тебя больше никто, никогда не обидит. Я обещаю. А ты ведь знаешь: я всегда держу свое слово.
Часть 2. Глава 11
Вадим.
Всю дорогу до дома Ася не могла успокоиться. Она впала в самую настоящую истерику. Конечно, алкоголь и наркотики сыграли не последнюю роль в этом, но видеть горькие слезы девушки было невыносимо.
Мы зашли в квартиру, и Ася сразу же отправилась к себе в комнату. Я попросил ее не закрываться, и она, молча кивнув, исполнила обещание. А я, как дурак, каждые десять минут проверял: вышла ли она из ванной, и какие звуки оттуда доносятся.
В очередной раз, заглянув в комнату, обнаружил Асю, сидящую в домашнем халате на кровати, обнимающую себя за плечи и трясущуюся, как осиновый лист на ветру.
Она смотрела перед собой стеклянными глазами, губы подрагивали, а по коже бегали мурашки.
– Побудь со мной, – прошептала она, легла набок, подтянула колени к груди, обняла их руками и снова заплакала.
От такого ее состояния на душе стало до ужаса паршиво.
Я не мог оставить Асю одну, и поэтому аккуратно прилег сзади, прижал к себе, убрал волосы за ухо и пошептал:
– Все будет хорошо, поверь, все будет хорошо.
Она еще минут пятнадцать потряслась и заснула, а вот я не мог прийти в себя от поступка Ники.
Мне казалось, что за год выучил эту девушку наизусть, но как же сильно я ошибался! Ведь даже подумать не мог, что Виктория способна на такую мерзкую подставу.
Промучившись часа два, все же смог ненадолго задремать, но ровно в шесть открыл глаза и с опаской повернул голову в сторону.
Увидев Асю, облегченно выдохнул. Она мирно сопела, снова закинув на меня по-хозяйски ногу и аккуратно пристроив голову на груди.
Нос уловил сладкий запах ее шампуня для волос, и я зажмурился от внезапно накатившего желания. Это было невыносимо: лежать рядом с безумно красивой и притягательной девушкой и сдерживаться.
Она, почувствовав, что я проснулся, приподняла голову и, поместив подбородок на кулачок, посмотрела мне в глаза.
– Доброе утро, – сказала улыбнувшись.
– Доброе, – ответил я и снова убрал волосы за ухо.
Ее лицо притягивало, дыхание обдувало кожу, а губы манили…
Хотелось жадно целовать каждый миллиметр ее великолепного тела, упиваясь сладкими поцелуями и наслаждаясь страстными движениями. Хотелось здесь и сейчас, долго и нежно, бурно и быстро, много и часто…
Возбуждение достигло пика, вызывая бурю эмоций сразу. Я, словно прыгнул без парашюта с высоты 5 000 над землей или погрузился на дно океана без акваланга.
Она вызывала неописуемое желание, сердце билось на пределе, а дыхание перехватывало.
Я потянулся к ней и слегка прикоснулся губами к ее губам.
Она сразу же ответила на поцелуй. Ее
