Первый встречный (СИ) - Грёза Полина

— Ксюша, я…

— Очень виновата перед тобой…

— Должен попросить у тебя прощения…

— Если бы я знала, что он блефует…

— Если бы я был внимательнее…

— Если бы я сделала как ты велел и не полезла в мужские игры…

— Если бы я не был так самоуверен и чаще слушал, что мне говорят…

— Я знаю, что такую чудовищную ложь не прощают…

— Я вёл себя, как животное, чуть не задушил тебя…

— Я сделала тебе очень больно. Понимаю, что ты меня не можешь больше видеть, но хочу, чтобы ты знал…

— Это поступок недостойный мужчины. Но если ты когда-нибудь сможешь забыть об этом…

— Я рада, что с тобой всё в порядке…

— Прости меня, Ксюша. Ты просто не представляешь как мне плохо без тебя… — Роман первый набрался смелости и поднял глаза.

Казалось, её припечатало к стулу. Она так и замерла, раскрыв рот. Оторвала взор от пола и уставилась золотистым взглядом на Литвина. На лице недоверие и непонимание. Роман, не разрывая зрительного контакта, потянулся через стол и несмело дотронулся до её руки. Холодная.

— Ты? Ты просишь у меня прощения? — ошарашенно проговорила Ксюша, — Да это я должна у тебя в ногах валяться после всего, что натворила…

— Хватит, Ксеня, — решительно сказал Роман и встал из-за стола, — Ты ни в чём не виновата. Это всё Тихонов. Ничего не говори. А то этот ужас никогда не закончится. Просто иди сюда.

Ксения поднялась на ноги и закрыла лицо руками. Судорожно всхлипнула, пытаясь вдохнуть. По щекам потекла тёплая влага. Роман крепко-крепко прижал к себе ставший таким тонким стан, уткнулся в волосы и зажмурился.

Всё. Ничего больше не надо. Просто стоять вот так, чувствовать грудью, как бьётся рядом её сердце, как вздрагивают хрупкие плечи. Прикрыть, защитить закутать в кокон. Потому, что так правильно, когда любишь. Потому, что сердце разрывается, когда её нет рядом. И ты готов лететь за ней на край света, сокрушив все преграды на пути.

Тело Ксении вдруг стало мягким. Колени подкосились, голова поникла и она безвольно повисла на его руках. Едкая волна страха вновь захлестнула Романа: — Ксюша? Ксюша, что с тобой? Позовите врача, кто-нибудь!

58. Роман. Не как у людей

Следующие несколько часов Роман провел, как белка в колесе. Вызвал скорую, докричался до персонала, всучил начальнику тюрьмы постановление о прекращении в отношении Ксении Астаховой следственных действий, получил документы об освобождении из-под стражи. Из рук в руки передал её медикам и почти силой заставил поехать в больницу.

Она активно сопротивлялась и убеждала, что всё нормально, просто перенервничала. Пришлось прикрикнуть и стукнуть кулаком по столу. А то разгребай потом эту самодеятельность. В принципе, и в тюрьму — то ненадолго отец предложил отправить Ксюшу, чтобы никуда не сбежала. А то с неё станется. Конечно, в России Роман на такое ни за что бы не согласился, но в Великобритании с её санаториями вместо СИЗО, за несколько часов ничего страшного произойти не могло.

В больнице Ксюшу опросили, взяли всевозможные анализы, сделали успокаивающий укол и отправили в палату спать.

Роман разместился там же. Чтобы остаться в больнице пришлось оплатить диагностические процедуры и для себя тоже. У него взяли кровь и, как и Ксению записали на УЗИ, ФГДС и остальное прочее. Медсестра несколько раз переспросила действительно ли он хочет на фиброгастродуоденоскопию. Что это за исследование Литвин представлял слабо, но упрямо кивал головой. Он готов был пройти что угодно, лишь бы не расставаться ни на секунду.

Роман аккуратно присел на краешек функциональной кровати и взял Ксению за руку. Она подвинулась и похлопала по простыне. — Иди сюда.

— Ты что, кровать узкая, тебе же будет неудобно.

— Ну и пусть. Полежи со мной. Хочу чувствовать что ты здесь, рядом. Я ведь уже не мечтала даже просто тебя увидеть…

Он аккуратно примостил её голову себе на грудь, посмотрел в глаза и прижал крепче. — Я думал с ума сойду, когда понял, что не успеваю на самолёт. Ты ведь в Турцию улетела сначала?

— Да. Там мама и Илья с Арсением учат английский.

— Илья же, вроде, и так хорошо знает? Я с ним разговаривал, впечатлило.

— Он у них за старшего. Не могла же я взять детей на разборки с бывшим… Да и сложно мне было вообще с кем-то общаться.

— Ты врач, Ксюша. Сама-то как думаешь, отчего мог быть этот обморок? Что-то серьезное?

— Нуууу… Это как посмотреть. Если бы ко мне попал такой пациент, я бы в проверила сосуды, почки, щитовидку. И ещё кое-что. Слушай, я вырубаюсь. Ты такой теплый и обалденно пахнешь… Мне так хорошо и спокойно… Уплываю… Завтра придут анализы, я скажу тебе точно. Обещаю.

Ксения мирно засопела, а Роман так и лежал, боясь пошевелиться. Сна не было ни в одном глазу. Зато где-то глубоко засело ноющее чувство тревоги. Ему абсолютно не нравилось, что Ксюша так сильно похудела. Не нравились бледность, резко очерченные скулы, болезненный вид, круги под глазами… В голове крутилось страшное слово, которое вслух произносить он боялся. Рак.

Тихо открылась дверь и в палату вплыла медицинская сестра с какими-то распечатками. Улыбаясь во все 32 зуба она положила их на столик с другой медицинской документацией, пожелала доброй ночи и упорхнула.

Роман аккуратно встал. Взял в руки ровные листы бумаги. Это, видимо, истории болезни. Свою отодвинул в сторону, как ненужную макулатуру. А вот Ксюшину решил рассмотреть внимательно. Только толку-то. Не у одних российских врачей обалденный почерк. Да ещё на английском. Что-то, конечно, можно было прочесть, но до сути всё равно не докопаться. Даже те страницы, которые были набраны на компьютере требовали пояснений. Какие-то непонятные термины, сокращения… Сам чёрт ногу сломает. Требуется консультация специалиста.

Роман выбрал распечатки с какими-то буквами и цифрами, похожие на анализы, сфотографировал и отправил Юре.

"Товарищ главный врач, помогите расшифровать. Местных медиков я не понимаю. Хреново учил английский." — улетело в Москву текстовое сообщение.

"А других знакомых врачей у тебя нет? Или ещё не вместе?" — прилетело обратно.

"Спит. Будить не буду."

"Ну, биохимия нормальная. Общий — гемоглобин чуть ниже нормы, но не критично. Гранатовый сок, красное мясо и препараты железа. А вот гормоны… Чей это анализ, Рома? Твой или Ксюшин?"

"А что?"

"ХГЧ повышен."

"Гребаные врачи. Конечно, что же тут непонятного для простого обывателя? Нормально можешь написать, это хорошо или плохо?"

"Долбаные юристы. Никогда не отвечают на прямо поставленный вопрос. Просто скажи чей анализ."

"Ксюшин."

"Тогда збс. Поздравь меня, я скоро стану дядькой!!!"

"А если бы анализ был мой?"

"Нужно было бы искать онкологию. Эй, брат, ты вообще понял что я хотел сказать? Перечитай и вникни."

"???"

"Ну ты тупоооой… Поздравляю, папаша! Ксюша беременна!"

Роман оглушённо присел на кровать, снова и снова перечитывая сообщение. Вот это новость так новость! Откуда-то изнутри вырастало неведомое доселе чувство гордости. Да. Он станет отцом. Хотелось обнять весь мир, бить себя в грудь и кричать во всё горло. Спокойно, Литвин. Ты взрослый, серьезный мужик. Твоей дочери нужен нормальный отец, а не хулиганистый подросток. Что это будет девочка, почему-то сомнений не было. Взгляд Романа зацепился за своё отражение в зеркале, и мужчина с удивлением обнаружил что улыбается. Он нежно посмотрел на безмятежно спящую напротив Ксюшу. Не просто горячо любимую женщину, а теперь уже точно единственную и неповторимую. Мать его дочери. Только она-то ещё не знает… Что-ж, сделаем сюрприз!

*** Ксения проснулась в комнате, утопающей в цветах. Романа не было. На тумбочке рядом с кроватью стояла бутылка с гранатовым соком. Персонал клиники загадочно улыбался, но толком ничего не рассказывал. Говорили, отъехал ненадолго. Девушка смиренно отправилась в душ, а когда вернулась, обнаружила на кровати роскошное платье цвета слоновой кости, туфли в тон ему и комплект белья. Роман в строгом костюме сидел в кресле с гордым видом. — Знаешь какой сегодня день, Ксения? — многозначительно изрёк он.