Подарок для дочери (СИ) - Любимая Татьяна

– Волнуешься?

Глеб снова обнимает меня, окутывает своей невозмутимостью и спокойствием. Прижимается щекой к моей, и я плыву на волнах эйфории, пропуская мимо ушей приветственную речь Градова. Руки мужа ложатся мне на живот. Волна тепла проникает внутрь, успокаивает меня и бушующие гормоны. Кладу свои поверх его. Так лучше.

– Очень!

– А надо было сказать или хотя бы намекнуть какой торт твой, я бы голосовал за него.

– А сердце не подсказало?

– Есть одна мыслишка...

– Поделишься?

– Так вроде уже поделился, – хмыкает.

Пытаюсь обернуться и посмотреть любимому в глаза, понять о чем он говорит, но Глеб кивает на сцену.

– Смотри.

На сцену выходят победители в разных номинациях. Кого–то отобрал мэр города, чей–то торт понравился представителю от губернатора. Главного победителя еще не называют, тянут.

– … И–и–и… победителем в номинации "Ванильная нежнятина"… Что? – Градов, стоя на импровизированной сцене своего ресторана, прервался, получив тычок в бок от Киры, – А–а, – заглянул в папку, прочитал текст и снова поднес микрофон к губам. – Итак, победителем в номинации "Нежность ванильная"… – по залу пронесся смешок. – Вам тоже смешно от этого названия, да? – Пашка протянул руку с зажатой в ней папкой в зал, ловя внимание особо громко хихикающего. – Предложите ваше!

Мужской голос что–то выкрикнул, другой, женский вклинился. Гости регионального конкурса с удовольствием включились в шоу, что организовал Пашка.

– Я не догадывалась, что он такой артистичный, – шепчу Глебу на ухо. – Пока объявит, я лопну от нетерпения.

– Стендапер, блин. Зато я теперь знаю, кто будет висеть на баннерах нашего города. Кира с вашего Джонсона теперь не слезет.

– Мне кажется, ему это даже понравится.

– Думаешь?

– Ты только посмотри, как они друг другу глазки строят. Это любовь!

– Хм. Ну вообще да. Я Киру такой еще ни разу не видел.

– Итак, – снова по залу прокатился зычный голос хозяина ресторана, – у нас есть победитель! С отрывом в двадцать семь голосов… Это из двухсот сорока жетонов, если что…

Градов опять прервался, заставив меня впиться ногтями в локоть мужа. Никаких нервов не хватит с этим Дуэйном. И зачем я вообще согласилась участвовать в этом конкурсе?

– … Победил торт под названием "Любимый, ты скоро станешь папой"… Да что ж такое? – Пашка подпрыгнул на пятках и отскочил в сторону, когда Кира треснула его своей папкой по предплечью. – Почему меня сегодня бьет эта невозможная женщина? Спасите меня кто–нибудь от нее!

Толпа возле сцены снова захохотала над этой парочкой.

– Прошу прощения, оказывается, такого торта у нас нет, – играя бровями и улыбаясь обаятельной белоснежной улыбкой, Пашка снова выдерживает паузу, занимая место в центре сцены. – Торт–победитель называется "У нас будет малыш"! Номер двадцать девять!

Зал взрывается аплодисментами. Люди переглядываются. Всем интересно знать чей этот торт. Кошусь на мужа. Глеб стоит невозмутимый. Неужели название торта–победителя у него не вызвало никаких ассоциаций?

– Та–ак, а кто же автор? – Пашка шуршит листами в папке, заглядывает в Кирину. – У нас нет имени победителя! Идемте, я знаю где искать!

Павел подает руку красавице Кире и ведет ее к столу с тортом под номером двадцать девять. Имя кондитера указано в конверте, что спрятан под самим тортом. Харизматичный Дуэйн приподнимает подложку торта, а Кира вытаскивает конверт. Достает листок. Читает, широко улыбается, обводя взглядом притихших гостей.

– Ну? – Пашка нетерпеливо заглядывает ей через плечо.

– Торт "У нас будет малыш" изготовила Полежаева Екатерина Александровна, директор кондитерской "Карамелька"! – торжественно зачитывает в микрофон Кира. – Поздравляю, Катя, Глеб! Достойная работа!

Откуда ни возьмись в моих руках появился огромный букет роз. Со всех сторон сыпятся поздравления. Меня обнимают, целуют в щеки, а я, смущаясь, кидаю взгляды на Глеба.

Неужели не догадался?

Судя по выражению лица – нет. Он рад. Просто рад за меня, за мою победу. Сдержано улыбается, но глаза…

Глаза сияют, хоть он и пытается спрятать это сияние под ресницами! Правда недолго.

– Морозова! Ты талантище! – растолкав всех, сграбастал меня в крепкие объятия Градов.

– Полежаева!

Глеб, недовольно зыркая из–под бровей на Пашку, скидывает его руки с моей талии. Воздух рядом накаляется. Мой муж до сих пор ревнует меня к бывшему однокласснику. Мало того, на помощь Глебу приходит Роман и занимает рядом с ним оборону. Боковым зрением вижу поблизости Василия Викторовича, Игната, Влада.

Только Пашка на ревнивца и его команду не реагирует.

– И тебя поздравляю! – непробиваемый Градов вдруг сжимает моего Глеба со всей дури руками и даже пытается оторвать его от земли. – Такой алмаз отхватил! В крестные возьмешь?

– Паша, оставь их в покое, видишь, не до тебя им! – Кира с извиняющимся видом оттаскивает Павла от нас в сторону. Тот тут же возвращается.

– Ребята, сделайте уже что–нибудь, – строит умоляющее лицо. – Спасите меня от этой женщины, а?

Глеб окидывает Градова взглядом с головы до ног. Переглядывается с Романом. Запускает руку в карман, вытаскивает уже знакомый мне свернутый в трубочку листок.

– Ручка есть?

– Есть, на, – Пашка достает из внутреннего кармана авторучку, протягивает Глебу.

Муж что–то черкает на листке, всовывает его в руки Градову.

– Вот твое спасение. Не благодари.

С подозрением глянув на Романа и Глеба, Пашка развернул записку. Широкие брови поползли вверх.

– Жениться на Кире? Вы серьезно?

– Вполне.

Роман кивнул с самым серьезным видом. Глеб даже не моргнул.

– Ты мне мстишь, Полежаев, да? Не пойму только за что?

– Руки свои лишний раз при себе держи, – мужнины руки собственнически прижимают меня к телу.

– Я так и знал! – скалится Градов, хлопает Глеба по плечу. – Теперь я точно женюсь на Кире!

Джонсон оглянулся на Вертинскую, которую перехватил зам мэра и что–то оживленно теперь ей рассказывает, а она улыбается и коротко отвечает.

Павел провел рукой по лысине. Воинственно расправил плечи, похрустел шейными позвонками. Что–то в его взгляде поменялось. А потом он решительно двинулся в сторону напарницы. Сказал несколько коротких слов девушке.

Кира побледнела и сделала шаг назад, а Пашка больше не стал церемониться. Схватил Вертинскую за талию, перекинул через плечо и нагло утащил ее из–под носа ошарашенного зам мэра. По пути махнул кому–то рукой, и со всех сторон в зал стали выходить официанты с бокалами шампанского на подносах.

– Значит, у нас будет малыш? – разворачивает меня к себе лицом муж.

С силой сжимаю саморастягивающиеся губы, моргаю. Грудь ходит ходуном, пульс зашкаливает от пронизывающего взгляда любимого.

– А кто? Мальчик или девочка?

– Понятия не имею. Месяца через четыре узнаем.

Эпилог 2. "У нас будет малыш"

Глеб

От ресторана до дома ехать от силы минут пятнадцать. Не справившись с эмоциями, третий раз заруливаю в свободный карман, глушу машину.

– У нас будет малыш? – повернувшись, всматриваюсь в лицо любимой, пытаясь найти хоть капельку обмана. Один и тот же вопрос задаю… Сам сбился со счета который раз спрашиваю за последний час.

– Да! – жена красиво смеется, сверкая синими–синими глазищами. – Я конечно знала, что эта новость впечатлит тебя, но чтобы ТАК!

– Я впечатлен! Очень впечатлен!

Катина победа на конкурсе кажется не такой масштабной, как известие, что я стану папой. Пусть это будет наш третий ребенок, но он будет со мной с самого начала – от зернышка, что уже есть там, под защитой Катиного сердца, до появления на свет и далее.

Малыш. Или малышка. Как Костя или Яна.

Мой и Катюшин.

Наш.

Это…

Это вау!

Получилось! Несколько раз намекал Катюше, что детей много не бывает. Как бы случайно забывал про защиту...