Случайная дочь миллионера - Тая Смоленская

– Хочешь со мной пойти поиграть? У меня есть игрушки и книжки с картинками.

Глаза малыша загораются, он несмело тянется за птичкой, голову поворачивает к отцу, как бы спрашивая разрешения.

– Девочку Алиса зовут, Тём, иди поиграй с ней, а я скоро вернусь.

– Тетя хорошая? – спрашивает малыш.

– Очень. У нее есть конфетки, я сегодня разрешаю съесть две. – Руслан такой милый сейчас, что просто невозможно злиться на него. Он отличный отец. Просто невероятный, раз в одиночку смог воспитать такого прекрасного малыша.

Артем все еще с сомнением на меня смотрит. У Руслана звонит телефон, он скидывает.

– Все, мне бежать пора. Тём, тебя никто не обидит, тетя Вика очень хорошая, она присмотрит за тобой.

– Мама плохая, – внезапно сообщает он.

– Софи мама Киры, Тём, не твоя. – А потом ко мне обращается: – Прости, у него сейчас такой возраст, когда он то няню, то Софи мамой называет. Тем более что он слышит, как Кира «мама» говорит, и не может понять, почему у всех она есть, а у него только я.

– Она мама? – Артем показывает в меня пальцем и смотрит на Руслана, ожидая от того ответ.

У меня в горле ком застревает. Я не могу сказать, что я его мама, но и обратное выдавить из себя не получается. Поэтому пытаюсь сгладить острые углы словами:

– Давайте все вместе пойдем искать конфетки. А ты ужинал, Тём? Или кушать хочешь? – мой голос дрожит от переполняющих меня эмоций и волнения. Я понимаю, что если у нас с Русланом все получится, то в моей жизни еще один ребенок появится. И ответственность за него я разделю вместе с Алмазовым.

– Конфетки, – выдает он и берется за мою протянутую руку.

– Хорошо, тогда съедим по конфетке, а потом будем сказки читать. – Я веду детей к кухне, оборачиваюсь и ловлю на себе благодарный взгляд Руслана. Он кивает мне и тихонько открывает дверь, чтобы Артем не заметил его ухода. А я все прокручиваю в голове, что могло произойти с матерью мальчика и кто она вообще такая.

***

У Руслана чудесный малыш. Слишком пугливый, но красивый и милый. Он теряется в новой обстановке, смущенно улыбается, когда Алиса его рассмешить пытается, я же наблюдаю за ними и не могу понять, что к мальчику чувствую.

Я все еще пребываю в шоке. Ребенок – это ведь не собачка, о которой забывают тебе сообщить. Это живой человечек, полноправный член семьи. Я, конечно, понимаю, что всего неделя прошла с тех пор, как мы с Русланом решили все заново попробовать, но разве не должен он был сообщить о наличии сына до того, как предлагать мне поиграть в семью?

Я стараюсь скрыть свое раздражение, потому что дети слишком остро чувствуют изменения настроения взрослых. К счастью, Артем оказывается спокойным мальчиком, несколько раз норовит расплакаться, но нам с Алисой удается отвлечь его. Он пока плохо разговаривает, в его возрасте Алиска уже вовсю щебетала, но детки разные, кто-то раньше начинает говорить, кто-то позже.

– Так, давайте переоденемся в пижамки и будем слушать сказки, – предлагаю я, когда понимаю, что уже одиннадцатый час ночи, а от Руслана ни звоночка, ни сообщения. Я начинаю волноваться о нем. Не зря меня весь день плохое предчувствие не покидало.

Я достаю старые вещи Алисы, которые давно ей малы, удается найти нейтрального цвета штанишки и маечку. Переодеваю Артема, и мы втроем забираемся на мою кровать. Открываю книжку с красочными картинками и начинаю читать. Алиска справа от меня лежит и заглядывает в книгу, Артем – слева.

Малыш прижался ко мне и ухватился маленькими пальчиками за рукав моего халата. Хоть я и зла на Руслана, но на это маленькое солнышко злиться не получается. Он с восторгом меня слушает, рассматривая картинки с принцессой и драконом. Несколько раз зевает, мостится удобней рядом.

Сама не замечаю, как засыпаю следом за детьми с раскрытой книгой на груди, а потом вздрагиваю от чьего-то чужого прикосновения.

Резко распахиваю глаза и встречаюсь взглядом с Русланом. Уголки его губ ползут вверх, он выдавливает из себя усталую улыбку.

– Перенесу их в детскую? – то ли спрашивает, то ли утверждает он.

– Подожди, я кресло разложу, Артемку на Алискину кровать положим, а ее в кресло.

Я осторожно освобождаюсь от детских ручек. На Руслана не смотрю. Выхожу из комнаты и резкими движениями достаю из шкафа запасное одеяло и подушку. Расстилаю на кресле постель, Алмазов Артемку укладывает в кроватку.

– Это девчачьи штаны на нем? – спрашивает тихо.

– Ну уж прости, что нашла, то и надела, – шиплю в ответ.

– Не злись, – устало выдыхает и идет за Алиской. Мне, наверное, стоило ему сказать, чтобы дочь со мной на ночь оставил, но поздно сообразила.

Я ухожу в кухню, щелкаю кнопку на чайнике, достаю чашки. Пытаюсь хоть чем-то руки свои занять, чтобы на Руслана не смотреть. Его присутствие улавливаю не по звуку шагов, а по тому, как сгущается воздух вокруг и дышать становится тяжело.

– Вик, – зовет меня, останавливаясь за моей спиной. Я насыпаю в чашку сахар. Одну ложку, другую, третью. Движения резкие, я взвинчена до предела. Руслан перехватывает мою руку, его прикосновение обжигает. – Посмотри на меня, – просит с надрывом, разворачивая меня к себе.

Я сглатываю, поднимаю на него взгляд. Руслан выглядит уставшим и сонным. Я прикусываю нижнюю губу, жду его объяснений.

– Я собирался познакомить вас, – оправдывается он, ловя в моем взгляде прямой укор. Утыкается носом мне в ключицу, прижимает к себе. Я же словно окаменела, пошевелиться не могу совсем.

– Мне кажется, это нужно было сделать до того, как ты предложил мне отношения, – голос напоминает карканье, в горле пересохло. Чайник начинает шипеть, заполняя молчаливую паузу между нами.

– Разве наличие ребенка как-то повлияло бы на твое решение? – Он выпрямляется, смотрит мне в глаза с вызовом. 

– Нет, но… – замолкаю, сжимая губы в тонкую линию.

– Но?

– Но ты поступил неправильно, умолчав о важном факте своей жизни, Руслан, – говорю с упреком.

Я отталкиваю от себя его руки, отхожу к окну, открываю форточку, так как вдруг стало неимоверно жарко. Жадно вдыхаю морозный