Даниэла Стил - Поцелуй
– Твое счастье, что я готов тебя простить. Но если я узнаю, что ты позволяешь себе что-то неподобающее или что он тебя навещает, наши отношения окажутся под угрозой. Ты должна сказать ему, чтобы он перестал звонить.
Но Изабель знала, что никогда этого не сделает. Их телефонные разговоры – это все, что у нее есть. От Гордона ей не дождаться ни поддержки, ни даже обычного человеческого отношения.
Встав из-за стола, он взял свой портфель и вышел из комнаты. Он сделал все, что хотел, – выразил ей свое недовольство.
Изабель еще долго сидела в столовой, пытаясь собраться с мыслями. Если раньше она не могла разобраться в ситуации, то теперь зато ориентировалась великолепно. Сейчас она словно заключенный, выпущенный на поруки, и если снова совершит какой-то проступок, ее накажут по всей строгости. Гордон может, например, развестись с ней и забрать себе Тедди – худшего кошмара Изабель не могла и представить. А ведь он на такое способен. Ей хотелось позвонить Биллу, но она не смела и поэтому ждала его звонка.
Билл позвонил ровно в полдень, после физиотерапии. Голос его звучал устало, но достаточно бодро.
– Привет, детка, чем ты там занимаешься? – весело поинтересовался он, но, услышав ее, сразу понял: произошло неладное. – Что случилось?
– Нет, все в порядке, – солгала она, но когда Билл стал настаивать, не выдержала и все рассказала.
– Он просто пытается тебя запугать. Пытается править с помощью террора. – Значит, Гордон не показывался в больнице именно для того, чтобы наказать жену и вселить в нее неуверенность и беспокойство. Однако он не предполагал, что для них это обернулось подарком судьбы. – Он ничего не сможет сделать. Он не сможет забрать Тедди. – Билл тщетно старался ее подбодрить, но страх по-прежнему звучал в голосе Изабель.
– Здесь суды настроены в пользу отцов. Возможно, он сумеет убедить их, что я плохая мать. – Ее тревожный тон разрывал Биллу сердце.
– И как же он убедит их, что ты плохая мать? Рассказав, что ты четырнадцать лет день и ночь ухаживала за сыном? Милая, не говори глупостей. Он просто пытается тебя запугать, и у него это получается.
Гордон с первой встречи внушал ей безотчетный страх. Он казался Изабель таким всесильным и всезнающим!
– Ему всегда удавалось воздействовать на меня.
– А на меня нет! – зло бросил Билл. Он бы с удовольствием поговорил по душам с Форрестье насчет его отношения к жене. Ничего особенного этот надутый индюк собой не представляет. – Просто старайся не обращать на него внимания и занимайся своими делами.
– Я так и делаю.
– Ты сегодня с ним ужинаешь?
– Не знаю. Он никогда меня не предупреждает.
Страдания Изабель сводили Билла с ума, но он ничем не мог ей помочь. Он знал, что она по собственной инициативе никогда не разведется с Гордоном. Ей было что терять, к тому же она слишком боялась мужа, что ему и требовалось. Билл попытался это ей объяснить, но Изабель возражала, что полностью от него зависит. У нее нет своих денег, а на руках ребенок-инвалид, которому необходимо крайне дорогое лечение. Ее слова ужасно расстроили Билла. Он с радостью женился бы на ней и позаботился о ее сыне, но теперь это было невозможно, по крайней мере до поры до времени. Такие люди, как Гордон, всегда находят средство, чтобы добиться своих целей. В данном случае это страх. Только теперь Билл начал догадываться о том, каким унижениям Изабель подвергалась все эти годы. А их получившая огласку встреча в Лондоне еще более укрепила позицию Гордона. Какое несчастье, что он об этом узнал!
– Старайся не попадаться ему на глаза. А я буду тебе звонить. – Его номер телефона не должен фигурировать в счетах на оплату – ведь Гордону только это и нужно. – Звони мне сама лишь в крайнем случае, – добавил Билл.
Они поговорили еще немного, пока ему не пришла пора отправляться на процедуры. Перед тем как повесить трубку, он обещал снова ей позвонить – до того, как вернется с работы Гордон.
Но на этот раз Гордон преподнес ей сюрприз. Он приехал домой рано, в четыре часа, с таким видом, будто хотел застать Изабель врасплох. Однако его расчет оказался неверным. К тому времени она уже поговорила с Биллом и теперь прилегла на кровать Тедди и играла с ним в карты. Тедди, хоть и любил раскладывать пасьянс, предпочитал играть вдвоем с матерью.
Проходя мимо, Гордон помахал им, но не остановился. Именно с таким поведением все лето сталкивалась Софи, и теперь она смотрела на отца совсем другими глазами. Она заметила, что он может разговаривать с ней и при этом полностью игнорировать Тедди, словно тот какой-то невидимка или же вообще не существует. Чувствуя его отношение, мальчик, в свою очередь, почти не питал к отцу ни уважения, ни привязанности. Только сейчас Софи начала видеть картину целиком.
– Почему ты позволяешь ему так с собой обращаться? – спросила она вечером у Изабель. Софи желала, чтобы мать вела себя более независимо, и огорчалась, видя реальное положение вещей. Несмотря на недавние размолвки, дочь теперь была ее главным союзником.
– Он это делает не со зла. Просто такая у него натура. – Изабель всегда защищала мужа перед детьми, хотя, по существу, они были правы. – Он так ведет себя не для того, чтобы покрасоваться, – пояснила она, но Софи это не убедило. За лето она многое узнала о своем отце – пожалуй, больше, чем хотела бы, – и это полностью разрушило все ее прежние иллюзии. Теперь ее симпатии всецело принадлежали матери.
– Он постоянно демонстрирует свою черствость. Он ужасно относится к тебе и совершенно безразличен к Тедди! – со злостью воскликнула Софи.
– Ну что ты говоришь… – попыталась прервать ее Изабель.
– Он заботится только о себе. Я ему тоже безразлична.
– Он очень тобой гордится.
Софи не стала с этим спорить, но было ясно, что мать ее не убедила.
– Даже если в этом ты права, он все равно не имеет права так обращаться с тобой или с Тедди. – К дочери Гордон всегда относился чуточку лучше, но в последнее время он, похоже, охладел и к ней. Он так и не поблагодарил ее за приложенные усилия, не похвалил за то, что она нежно заботилась о брате. Софи теперь считала отца холодным, бесчувственным, безжалостным человеком, и была совершенно права. Эти черты характера дали ему возможность достигнуть больших высот в бизнесе, но дома их было трудно выносить.
– Пожалуйста, не волнуйся! – упрашивала её Изабель. – Твой отец хороший человек. – Она знала, что лжет, и Софи это тоже знала. Гордон не был ни хорошим, ни добрым. – Мы с твоим отцом давно притерлись друг к другу. Все не так плохо, как кажется со стороны.
Но Софи не сомневалась, что на самом деле все обстоит еще хуже. Теперь она понимала, почему у родителей отдельные спальни. Пока Изабель была в больнице, отец вряд ли провел дома даже один вечер, а зачастую и вовсе не ночевал. Матери об этом она говорить не стала, не желая ее расстраивать. Софи не думала, что отец завел себе любовницу – он как будто был не из таких, – но тогда куда же он все-таки ездил? Он не оставлял ей никаких телефонных номеров.
