Дурная примета (СИ) - Рузанова Ольга

- Как ты дальше будешь с ней работать?

- Она написала заявление об уходе, - касается губами моего виска, - это был ее прощальный подарок.

Глава 30

- Ян, верь мне… - просит Майкл, - мне очень важно, чтобы ты мне верила.

Мне еще больно дышать, но тело постепенно расслабляется. Собрав рубашку пальцами, упираюсь лбом в его плечо.

- Я испугалась…

- Я тоже…Когда увидел, как ты смотришь на меня, стало страшно.

Ярость уходит, оставляя после себя ком в горле. Мне до ужаса хочется плакать. И мне безумно стыдно.

- Прости… - со стоном выдыхаю я.

- За что? В ситуации с Сашей от начала и до конца виноват только я.

- Яна… - запускает руку мне под волосы, легко массирует затылок, - я хочу, чтобы ты всегда говорила мне о своих чувствах. Если тебе что-то не нравится, я должен знать об этом первый. кричи и бей посуду, только не молчи.

- Тебе понравилась моя истерика?

- Понравилась, - целует волосы, - Яна?..

- М?

- Я люблю тебя.

- Меня? – задираю голову, смотрю в его серьезные голубые глаза, ищу в них подтверждения его словам, - а как же…

Хочу спросить про Камилу, но осекаюсь.

Дура. Дура. Дура.

Мне в любви признаются, а я о другой женщине спрашиваю.

- Мила? – договаривает за меня, - там было что-то другое, Яна… не любовь.

Я просто смотрю в его лицо. Не моргая, кружу по нему глазами. Мне еще ни разу не признавались в любви, я не знаю, как на это реагировать.

Меня эмоции захлестывают.

- Яна...

- Ты не врешь? – спрашиваю тихо.

- Не вру…  - уголок его губ ползет вверх, - ты даже не представляешь, какую власть имеешь надо мной, Яна Полякова.

- Майкл… мне никогда не стать, такой, как Мила или как Саша, - веду ладонями по твердой груди по направлению к шее, - я навсегда останусь собой.

- Я очень на это надеюсь.

- Я не роковая женщина.

- Роковая, - его голос внезапно глохнет, - но я не хочу, чтобы об этом знал кто-то, кроме меня.

Роковая для него. Я ему верю. Глаза ведь не умеют лгать.

Я встаю на носочки и прижимаюсь к его губам. Прихватываю нижнюю губу и втягиваю в рот. Он вздрагивает, с утробным рыком толкает свой язык навстречу.

Обхватив его шею, смело отвечаю на поцелуй.

Мой. Только мой. Весь.

Хочу признаться. Чувства бурлят, требуя выхода.

Отрываюсь от него, открываю было рот, но он опережает.

- Люблю, не смей сомневаться, поняла?

- Я тоже… но ты, наверное, и так это знаешь.

Вместо ответа он подхватывает меня под ягодицы, вынуждая обхватить его ногами. Я тихо вскрикиваю, потому что оказываюсь к этому не готовой, но вовремя вспоминаю, что Майкл обещал шокировать меня каждый день.

Расслабляюсь и даю усадить себя на стол. Опираясь на руки позади себя, обхватываю его бедра ногами.

Майкл смотрит в глаза, и от меня не ускользает перемена в его настрое. Взгляд темнеет, черты лица заостряются. Давление его ширинки между моих ног усиливается.

Я сама снимаю с себя кофту и спускаю бретели лифчика с плеч.

- Все, пи@дец тебе…

Сгребает меня со стола и несет в гостиную на диван.

Рывком стягивает по ногам леггинсы вместе с трусиками, избавляет от бюстгальтера и становится на колени между моих разведенных ног.

- Майкл… - мне неловко.

Он полностью одет, а я обнажена.

- Ты прекрасна, Яна.

Сцепив мои руки у меня над головой, он скользит по моему телу жадным взглядом. Мне становится жарко, я сжимаю его бедра своими ногами, тяну на себя.

Майкл подчиняется, накрывает меня своим телом, вдавливается в живот металлической пряжкой ремня.

От соприкосновения голой кожи с холодом металла меня простреливает горячей иглой.

Это офигенно.

- Бл-я-а-а-ть… - проводит твердым пахом по моей промежности и начинает расстегивать рубашку.

Не спеша, высвобождает пуговицы из петлиц и не перестает толкаться в меня бедрами.

Господи… у меня там все ноет и пульсирует.

- Пожалуйста, - умоляю я, приподнимая навстречу бедра.

Он отбрасывает рубашку на пол и принимается за ремень.

- Быстрее! – не выдерживаю, тянусь рукой и дергаю молнию ширинки вниз.

Мне там больно, неужели он не понимает! Смотрю на него зло и обхватываю ладонями ноющие соски.

- Дикая… - рычит Майкл, освобождая свою эрекцию.

Разводит двумя пальцами мои складки и шлепает несколько раз по ним членом. Я захлебываюсь в немом крике и выгибаюсь в пояснице, когда он меня наполняет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Моя… девочка… - ритмично работает тазом, параллельно лаская мою шею языком.

- Бог мой! – шепчу бессвязно, - твою мать…

С каждым ударом его пах впечатывается в мой клитор. Впиваюсь ногтями в сильные плечи, с минуты на минуту ожидая развязки.

Горячая тяжесть в низу живота нарастает, а затем вытягивается в тонкую струну, которая с очередным ударом бедер Майкла рвется.

Меня скручивает и, кажется, я кричу в голос.

Майкл наращивает темп, глушит мои вопли поцелуем и, совершись несколько выпадов, резко выходит и изливается на мой живот.

А затем валится на меня сверху, размазывая сперму по нам обоим. Рвано дышит в волосы и прижимается к ним губами.

- Я ж тебе подарок привез.

- Ммм… какой?

- Сейчас отдышусь, принесу.

Мы целуемся, тремся друг о друга, смотрим в глаза, трогаем руками.

- Прости меня, Ян.

- За что?

- У меня перед тобой много долгов. Я долб@еб, что не смог три года назад отличить настоящее от фальши.

Я прячу улыбку. Целую его в шею, в синяк, оставшийся от моих зубов в прошлый раз.

- Я спрошу их с тебя сполна…

- Тогда начну расплачиваться прямо сейчас, - шепнув это, Майкл встает и выходит в прихожую.

А когда возвращается, садится у моих ног.

- Дай руку.

Я сажусь и смотрю, как, открыв красную бархатную коробочку, он вынимает из нее кольцо.

Сердце подпрыгивает к горлу. Это же не…

- Выйдешь за меня?

- Что?..

- Ян,  я понимаю, что рано, но очень хочу, чтобы ты была моей во всех смыслах.

Блин. Я оказываюсь к этому не готовой, но как завороженная смотрю на кольцо. Простой золотой ободок с прозрачным камнем в центре. Наверное, бриллиант.

Я хочу его.

И хочу принадлежать Майклу во всех смыслах.

- Ты выйдешь за меня? – повторяет он, напряженно глядя мне в глаза.

- Да…

- Ну, Слава Богу! – выдыхает шумно, надевает на мой палец кольцо и притягивает к себе, - иди ко мне!

Позже, после совместного душа и второго захода, когда мы лежим в его комнате на кровати, переплетя ноги и пальцы рук, я спрашиваю:

- Майкл, откуда это? – указываю глазами на сбитые костяшки.

Я заметила, когда он доставал кольцо из бархатной коробочки. До поездки в Иркутск этого не было.

- Так… С пацанами на ринг выходил.

Чешет языком верхние зубы, в глаза не смотрит.

Врет.

- Мне мама Антона сегодня звонила, - сообщаю, наблюдая за его реакцией, - его вчера кто-то избил.

Он замирает. Тихо усмехается и прижимается губами к моему лбу.

- Чего тогда спрашиваешь?

- Зачем?..

- Считай, один долг закрыт.

Достаю из духовки индейку и пытаюсь пристроить квадратный противень на подставку.

- Ай! – обжигаю все-таки палец.

Морщась, хватаюсь за ухо.

- Мамочка, смотри! – Оля вбегает в кухню с очередным рисунком, - думаешь, папе понравится?

- Конечно!

Ему нравится все, что она рисует. Недавно нашла в его столе папку с ее аппликациями и рисунками. Для него они все шедевры.

- Почему я здесь такая толстая? – указываю на фигурку в платье с большим животом.

- Ну… вдруг ты захочешь родить нам братика или сестричку.

Офигеть… и откуда у нее в голове такие мысли?

- Это тебе папа сказал?

- Бабушка.

Ясно. Ольга Сергеевна уже намекала, что, если я рожу сейчас, разница в возрасте у детей будет идеальной. Но я торопиться не хочу. Мы с Майклом всего два месяца живем вместе и о втором ребенке еще не заговаривали.