Клаудиа Кроуфорд - Тайны семейного альбома
Прошло несколько дней, затем несколько недель, но поведение Рейчел не менялось к лучшему. Она встречала мужа ледяным молчанием, когда он входил в ванную комнату, когда заходил переодеться утром. Кончилось все тем, что однажды он обнаружил свои вещи в маленькой спальной, а большая ванная оказалась занятой – там стояла маленькая ванночка ребенка. Что это означает? Как он будет принимать ванну?
– Ты можешь пользоваться душем в ванной комнате для прислуги, – ответила Рейчел, хотя прекрасно знала, что он не любит душа и предпочитает принимать ванну.
– Но почему?
– Потому что Бекки переберется сюда жить. Только ей одной я могу доверить Сэма.
– Только ей?
Получалось, что Рейчел не доверяет даже отцу.
– Ну, еще Рут. Но я не могу просить ее постоянно прибегать ко мне.
На этом она закончила разговор. Он не мог идти спрашивать совета у доктора Леви. Это значило бы выставить себя полным идиотом. Помня о том, что говорила Рут о странностях женского поведения, он попытался приноровиться к Рейчел в надежде, что со временем все наладится. Он забрал одежду и стал принимать душ в ванной комнате для прислуги. Он утешал себя тем, что он хорошо знает Бекки и та поймет причину такого безумного беспокойства из-за ребенка. И еще ему очень хотелось верить, что скоро все войдет в норму.
Но этого не случилось. Другим отцам позволяли нянчить детей, менять пеленки, купать их, играть с ними и гулять с колясочками. Но Рейчел делала все, чтобы он и близко не мог подойти к ребенку. То у него недостаточно чистые руки. То они у него слишком холодные – не принесет ли он с собой простуду. То голос у Вилли слишком громкий – это может испугать ребенка. И вообще он очень неуклюжий и может уронить малыша.
Только когда Рейчел не было дома, а Бекки уходила в церковь, Вилли Лоуренсу разрешалось побыть с сынишкой. Бекки тоже не совсем понимала приемную дочь и не могла найти никакого объяснения ее поведению. После рождения Сэма, которого Вилли так ждал, он осунулся, посерел, под глазами появились темные круги. Большую часть времени он молча сидел в маленькой комнатке. Только благодаря усилиям Бекки у него теперь снова появились чистые, хорошо отутюженные рубашки и вычищенные башмаки. Но он уже не замечал этого.
Расходы на содержание ребенка оказались куда более значительными, чем он ожидал. Рейчел покупала все самое лучшее для Сэма. А он безропотно оплачивал счета.
– Зато я теперь не занимаюсь никаким бизнесом, нам теперь не приходится оплачивать помещение для мастерской, значит, мы на этом экономим деньги, – заявила она Вилли. – Я ведь не могу находиться сразу в двух местах.
Она говорила так, словно муж упрекал ее. Но все дело было в том, что она боялась выйти, чтобы не побежать тотчас к Сэму Харрингтону.
– Ты правильно сделала.
Но она не обратила внимания на его слова, как не обращала внимания ни на какие его попытки сблизиться.
– И вот еще о чем я хотела поговорить с тобой…
Как всегда в нем сразу же вспыхнула надежда:
– Да?
– Рут сказала мне, что ты обедаешь с ними три, а то и четыре раза в неделю.
– Рут чудесно готовит.
– Но в каком виде при этом выставляешь меня? Получается, что я тебя не кормлю, и ты, как попрошайка, ходишь по чужим домам.
– Но ты и в самом деле не готовишь ничего.
– Как ты смеешь так говорить? В доме полно еды.
– Только детской. Тертая морковь. Пюре из бананов. Соки. Но о ростбифе или картофеле и мечтать нечего.
– Если тебе хочется, конечно, можешь есть где угодно. Но не позорь меня перед нашими общими знакомыми.
Вилли чувствовал себя, как муха, запутавшаяся в липкой паутине. И все время ему казалось, что произошла какая-то досадная ошибка, которую еще можно исправить. Он продолжал обедать у доктора Леви, но просил не говорить об этом Рейчел. А чтобы его обеды не становились накладными для них, он покупал дорогую икру, хорошее виски от буттлегеров, хороший шоколад. И все чаще получалось так, что он оставался у них и ночевать, чтобы иметь возможность принять ванну и побыть в семейном кругу. А когда он шел домой, то старался где-нибудь задержаться допоздна и приходил уже в сильном подпитии. Бекки готовила ему завтрак и крепкий кофе, чтобы он пришел в себя.
И вот подошел день рождения Сэма. Рейчел решила отметить этот день и заранее сообщила об этом Вилли:
– Надеюсь, что ты не забудешь!
Милая улыбка, легкий поцелуй в щеку, и он уже готов был встать на задние лапки и вилять хвостом от восторга. Наверно, наступил тот самый долгожданный день, когда все возвращается на круги своя.
Рейчел украсила комнату лентами, повесила воздушные шарики. Не считая семьи Леви и Бекки, к ним пришли крошечные гости со своими родителями и нянями – почти никого из них Вилли не знал. Маленький Сэм в белом матросском костюмчике сидел на высоком стульчике, с ним рядом сидел плюшевый медвежонок.
Вилли тщательно приоделся и пришел пораньше с подарком сыну – маленьким трехколесным велосипедом. Рейчел вышла из своей спальни навстречу гостям.
– Это мой муж, – представила она его гостям и одарила его сияющей улыбкой.
Да, Рут была права, и он правильно сделал, что проявил терпение. Рейчел снова стала прежней. Такая же красивая, как и прежде, может быть, даже еще красивее.
Когда настало время задуть две свечки на торте, она встала с одной стороны ребенка, а он с другой.
– Раз – два – три! – скомандовала Рейчел, и они втроем задули пламя маленьких свечек.
– Ты задумал желание, Сэм? – допытывалась она у малыша, который пытался сбросить свечку на пол.
– Я задумал, Рейчел, – тихо сказал Вилли.
Но она не обратила на его слова внимания.
– Ах ты, шалунишка маленький, – шутливо укорила она Сэма, которому все-таки удалось сбросить свечку. – А теперь наступило время резать праздничный торт.
И вдруг Сэм посмотрел на Вилли:
– Па-па, па-па, – громко выговорил он, постукивая ложкой в такт.
Вилли умилился. Ребенок знал, кто его отец. И счастливая улыбка озарила его лицо.
– Теперь я знаю, чем ты занимаешься, подлец эдакий! – накинулась на Вилли Рейчел, когда гости разошлись и ребенка уложили спать.
Что она имеет в виду? Неужели Рут опять проболталась? Или Рейчел что-то узнала насчет Нетти? Но ведь он пригласил ее на ланч только один раз, в тот день, когда ее решили принять на работу – исключительно из любезности. Не более того. Может быть, кто-то из новых друзей Рейчел видел ее с ним? Что еще могло привести ее в такое негодование?
– Что такое? Да скажи мне, ради Бога!
– Сэм сказал «па-па»!
– Но что же тут плохого? – Вилли с недоумением воззрился на Рейчел.
– Ты за моей спиной учишь его говорить па-па, а не ма-ма. Ты хочешь отнять его у меня. Убирайся отсюда. Я не позволю, чтобы у меня снова отняли сына.
