Джоанна Кингсли - Драгоценности
Прислонившись к кухонной стойке, Пет наблюдала за худощавым молодым человеком, стоявшим у сервировочного столика. Он самозабвенно поглощал крекеры с сыром. На вид ему было чуть больше двадцати, на его мальчишески пухлое лицо падали прямые темные волосы. Расправившись с крекерами, он потянулся за сандвичем с сыром и сельдереем.
– Может, предложить вам что-нибудь еще? – спросила Пет, взглянув на опустевший поднос. – По-моему, вам нужно что-то более существенное, чем крекеры с сыром.
– А что вы можете мне предложить?
– Полагаю, в холодильнике найдется несколько ростбифов.
– С кровью?
– Не знаю. А вы, похоже, разборчивы?
– А как же! Жизнь несовместима с компромиссами.
Пет усмехнулась.
– Ладно, я найду что-нибудь для вас. Порывшись в холодильнике, она извлекла оттуда мясо, сыр, пучок салата, помидоры, майонез, горчицу и банку пикулей.
– О! Сколько еды! Вот если бы вы сумели все это приготовить!
– Сандвичи незачем готовить. Вот телятина или консоме с цыпленком требуют кулинарных навыков.
Нарезав сыр, огурцы и помидор, Пет положила все это на поджаренную булочку.
– Какая разница. – С нескрываемым удовольствием съев сандвич, парень несколько запоздало представился: – Чарли Бэррон.
– Пет д'Анжели. – Они пожали друг другу руки.
– Чем вы занимаетесь, когда не едите, Чарли Бэррон? – осведомилась Пет.
– Я делаю искусство, – важно ответил Чарли.
Пет никогда не слышала такого словосочетания, хотя на этой вечеринке им явно злоупотребляли. Анна и ее друзья делают искусство. Этим же хотела заниматься и Пет со своими камнями.
– Какого рода искусство? – спросила она.
– Поп. – Голос Чарли звучал несколько агрессивно. – Слушай, все работают, так почему же я не должен?
– Не знаю. А почему ты не должен?
– Потому что никто не понимает, что я пытаюсь выразить.
– Попробуй мне рассказать.
Чарли рассказал, и очень подробно. Когда холодильник опустел и на тарелке ничего не осталось, молодые люди переместились на удобный диван, покрытый индейским покрывалом. Чарли рассказал, что по дешевке арендовал под мастерскую помещение старой типографии, где и создает свои произведения из первого попавшегося хлама – ржавого металла, рваных простыней, консервных банок, кусков картона и прочего мусора.
– Отходы человеческой деятельности производят впечатление, если смотреть на них свежим взглядом, – объяснил он.
Они все еще сидели, потягивая красное вино и мило болтая, когда за последним гостем закрылась дверь.
– Спокойной ночи, Чарли, – сказала Анна. Он поднял голову и удивленно огляделся.
– Вечеринка закончилась?
– Да, Чарли, – Стив. – Закончилась.
– Ммм… – разочарованно протянул парень.
Пет поднялась, потянулась и пошла проводить его до дверей.
– Может, зайдешь ко мне и посмотришь на мой хлам? Например, завтра? – предложил Чарли.
Пет пыталась представить себе, как выглядят творения ее нового знакомого. И ей действительно захотелось увидеть их. И еще она подумала о том, что совсем не прочь встретиться с Чарли Бэрроном.
– Хорошо.
– Я зайду за тобой сюда около шести. – Открыв дверь, он обернулся. – А ты очень милая.
Работы Чарли поразили Пет. Огромные холсты были покрыты приклеенными к ним пластиковыми стаканчиками и упаковками из-под гамбургеров с фирменными знаками «Макдоналдс», банками из-под отбеливателей и раздавленными коробками из-под стиральных порошков. На других холстах красовались яичная скорлупа, кофейная гуща, апельсиновые корки, сырые макароны и расплющенные жестянки из-под леденцов. Все эти предметы представляли собой причудливую мозаику и были покрашены яркими акриловыми красками.
«Мусорные стены», как называл их Чарли, казались эксцентричными, грубыми и надуманными, но не оставляли зрителя равнодушным. Пет они почему-то напомнили туалетный набор, украшенный ракушками и морским песком, подаренный ею матери. Тогда она пыталась воссоздать узоры окон кафедрального собора в Шартре.
Ей захотелось поведать Чарли о том, как трудно было воспроизвести это на обратной стороне пластмассовой щетки для волос.
– Покажи мне. – Чарли протянул Пет карандаш и блокнот.
– Что?
– Нарисуй этот узор.
Девушка взяла карандаш и по памяти сделала набросок.
– Неплохо, совсем неплохо, – проговорил Чарли, разглядывая рисунок. – Ты приступаешь к занятиям в Лиге на следующей неделе?
Пет рассказывала ему о том, что собирается изучать ювелирный дизайн в Лиге искусств.
– В следующем месяце.
– Начинай на следующей неделе. Тебе нужно работать над рисунком. – Подняв голову от блокнота, он спросил: – Ты принесла поесть?
– Как, черт возьми, сказать ему, что я не вернусь в университет? – Пет вопросительно посмотрела на Джесс.
Они сидели за традиционным субботним завтраком. Джесс считала поступление в колледж поворотным моментом в жизни, потому что, обретя самостоятельность, не собиралась расставаться с ней. Она сообщила всем, что больше не нуждается в опеке – ни в шофере, ни в горничной, ни даже в родителях – и позаботится о себе сама.
Но обретенная ею свобода не изменила отношений с Пет. Девушки по-прежнему проводили вместе много времени, хотя обе работали – Пет в ювелирном квартале, а Джесс на книжном складе.
– Рано или поздно он все равно об этом узнает, – ответила Джесс. – Через месяц, в сентябре, он заметит, что ты не корпишь над биологией и анатомией и не бегаешь на лекции, как прежде.
– Конечно, но ему будет тяжело услышать правду. Все, что касается ювелиров и драгоценностей, связано в его сознании с болью и потерями. – Пет подцепила вилкой омлет. – Ешь свой шпинат. Тебе это полезно.
– Посмотри-ка, уверяла меня, что не хочешь быть врачом, а сама постоянно даешь мне медицинские рекомендации! Я ненавижу шпинат. И не понимаю, зачем его заказала. – Джесс задумалась. – Может, Анна тебе поможет. По-моему, она поймет твою проблему и согласится стать посредником между тобой и отцом.
– Да, ты права, думаю, она не откажется. Пожалуй, попробую поговорить с ней.
– Попытка не пытка.
Выслушав Пет, Анна сказала:
– Приходи обедать. Выложишь ему все, а остальное я беру на себя.
Они сидели за обеденным столом в мансарде, которая стала для Пет вторым домом, и наслаждались осетриной в остром соусе. Внезапно отложив вилку, Пет сказала:
– Я бросаю университет, папа.
Стив нахмурился.
– Что значит – бросаю?
– Я больше не буду там учиться.
– И чем же ты собираешься заниматься? – спросил Стив и со страхом осознал, что, кажется, знает ответ на этот вопрос.
– Я хочу стать настоящей внучкой своей бабушки. – Пет натянуто засмеялась.
