Алина Дворецкая - Сказка о Снежной Королеве
Анжелика презрительно сощурилась.
— Деньги у меня есть, — заявила она. — Но даже если бы их не было, я бы сдохла, но к понедельнику они были бы.
* * *По иронии судьбы, по случайному совпадению Макс привел Анжелику в тот самый ресторан «Патио Пицца», где как-то они обедали с Ромой. Клетчато-красные скатерти, добротная деревянная мебель, салат-бар в центре зала. Забеременев, Анжелика стала есть непростительно много, еще больше, чем обычно, и сейчас до краев наполняла свою тарелку салатами, со знанием дела отделяя вкусные собрания овощей и зелени от менее вкусных. Макс, опершись на правый локоть, с улыбкой наблюдал за ней: сам он ограничился парой ложек итальянского макаронного салата и горкой разноцветных перцев.
Как только Анжелика и Макс вдвоем вошли в ресторан, все взоры обратились к ним. Девчонки-официантки зашептались между собой, переглядываясь: это была обычная реакция на появление Макса в общественных местах, но сейчас его сходство с героем нашумевшего фильма еще усиливало эффект. Великолепно осознавая свое превосходство над всеми присутствующим, Макс небрежно скинул длинный кожаный плащ и помог Анжелике снять ее узенькую курточку. Странно, но рядом с ним Анжелика уже не чувствовала себя толстой и убогой, как должна была бы: что ж, смотрите все, красотки с тонкими талиями, мой мальчик любит толстеньких и неопрятных, в мятых мужских брюках и флисовых «адидасках», а на вас, чулочки-мини-юбочки-каблучки, ему наплевать.
Пусть только сегодня, пусть на один день, ведь все эти крашеные куклы не знают, что только один день в месяц (ну, пусть в две, в три недели) Анжелика может позволить себе похвастаться этим бесценным красавцем, все остальные дни после работы Макс едет к себе домой, к своей жене, нежной, изящной, золотокудрой куколке с глазами Барби (вот чей облик рисовала Анжелика, когда представляла себе еще не виденную Катю Потехину). Нежная куколка будет хлопотать вокруг сумрачно-красивого Макса, подкладывать ему домашние салатики и котлетки в тарелку, подливать кофе или чай в большую цветастую чашку… И двое детей, мальчик и девочка, будут тут же…
— Замуж не собираешься? — спросил Макс, когда Анжелика наконец расправилась с салатами и сразу, без перерыва, обильно запив вином, принялась за лазанью.
— С чего ты взял? — удивилась Анжелика.
— Ребенок все-таки, — пожал плечами Макс.
Анжелика грустно усмехнулась, прожевала, запила.
— О чем ты? Даже и не думала. Что я, ребенка не воспитаю? Один или два — какая, в конце концов, разница?
Макс скучно возил вилкой в растерзанной лазанье, выбирая, с какого кусочка начать.
— А что отец ребенка по этому поводу думает? — спросил он, не поднимая глаз от тарелки.
Анжелика, ввиду невозможности общаться взглядами, следила за движениями рук Макса: отблескивал камень на кольце, матово отсвечивали ногти.
— Что он думает? — повторила она рассеянно. — Ничего он не думает.
Ее разморило. Было тепло и сытно. Последние дни даже наесться до полного отвала не удавалось, надо было экономить, чтобы богато отпраздновать Новый Год: Анжелика с ужасом думала об утекающих, как вода, неумолимо заканчивающихся деньгах.
— Так ты серьезно решила одна рожать? — настойчиво выспрашивал Макс.
Анжелика поморщилась: своими расспросами он невольно напомнил ей Рому.
— Конечно! А ты сомневался? Макс, я похожа на женщину, которая собирается замуж?
Высокая длинноногая официантка с лицом Синди Кроуфорд и ее же родинкой (нарисованной), пролетая мимо с подносом, в восемнадцатый раз обольстительно улыбнулась Максу и чуть не задела его плечом — он не заметил. Анжелика, между тем, почувствовала нечто вроде ревности. Сегодня он мой, только сегодня, пожалуйста, не трогайте его сегодня. Завтра — пожалуйста, но сегодня…
— Так вот… Отец ребенка… — запутался в словах Макс, — он знает хотя бы?
Анжелика только рукой махнула:
— Макс, он женат. У него свое дите. И денег особых нет помогать мне. Я думаю, он будет безумно счастлив, если я исчезну из его жизни. Раз и навсегда. Умерла так умерла.
Макс наконец поднял глаза и посмотрел на Анжелику — отчаянно и решительно, как показалось ей.
— А если бы я предложил тебе…
Он замялся, вопросительно улыбаясь, отполированным ногтем ковырял, скреб автоматически красную полоску на скатерти. Скатерть тихо повизгивала, ритмично ползая по столу.
— Что? — переспросила Анжелика, не понимая.
— Ну, что-то, — сказал он вдруг радостно, залпом допил вино, поставил бокал. — Должен же быть отец у твоих детей. Некоторые говорят, что я неплохой отец.
Анжелика поперхнулась и закашлялась, тоже торопливо глотнула и тоже — так получилось — вино допила.
— С ума сошел? — спросила она испуганно. — Тебе своих мало?
— Мне мало тебя, — почему-то виновато сказал Макс.
Как это там в книгах пишут? «Ущипните меня, я, кажется, сплю», — подумала Анжелика.
Она вдруг поняла, что все это было уже когда-то: этот стол, и деревянные стулья, и мерцающие огоньки в низких бокалах, и глаза человека напротив — темные, странные, нездешние, будто бы обведенные черным, как у египетских фараонов, — виделось во сне или мечталось, до мельчайших черточек продумалось, просчиталось: только так, так только может быть.
— Мне нужна ты, — сказал Макс тихо. — Если бы у тебя было хоть десять детей, мне было бы все равно.
— Десять детей?! — ужаснулась Анжелика. — Представь, как бы я выглядела!
Он пожал плечами и опять уперся в свою лазанью, какие-то там кусочки грибов выковыривал между блинных коржиков — я все сказал, больше мне сказать нечего, теперь слово за вами, мадам.
— Ты, выходит, ко мне до сих пор неравнодушен? — спросила Анжелика.
* * *И все-таки Снежная Королева была сильнее. Теперь Ромка каждый день возвращался домой вовремя, но дело было не в этом. Эта чокнутая Анжелика носила под сердцем его ребенка, и в этом была ее сила. Ребенок был незримой нитью, связывающей толстеющую психологиню с Катиным мужем. И ниточка эта в любой момент…
Господи, как Катя ненавидела Анжелику! Каждую ночь Ромка послушно ложился в постель рядом с женой; казалось, даже он забыл про свое предстоящее отцовство, но Катя-то помнила! Она по-прежнему чуть ли не ежедневно бегала к телефону-автомату, чтобы набрать номер мобильника Снежной Королевы. Она изобретала все новые и новые пакостные фразы, пытаясь хоть как-то добить, унизить соперницу. Она позвонила и спросила, не хочет ли Анжелика потрахаться с кем-нибудь? «Мы тебе такого мужика подгоним классного, — противненьким голоском издевательски пела Катя. — Он тебя так трахнет сладко — обо всем забудешь». «У меня нет таких проблем», — надменно ответила Анжелика и отключила трубку. Она была непрошибаемой, и когда Катя выследила ее у ее дома — Анжелика шагала по двору со спокойно-самоуверенным выражением лица, — это было нестерпимо.
