Инна Брюсова - Королевская охота
— Ну вот, и я о том же! — Галка с готовностью приняла протянутую для примирения руку.
Четвертое место они единогласно отдали Ситникову, а пятое — Добродееву.
— Обратный адрес писать не будем? — спросила Галка, и они расхохотались.
— Не будем. Кому надо и так меня найдет! Как я Елену.
Они вложили фотографии в конверты и заклеили. Получилась аккуратная стопочка. Посидели молча. Потом Галка всплеснула руками:
— Катюша, ты ж у меня голодная! — и бросилась в прихожую к оставленным там сумкам. — Давай завтракать!
«Давайте!» — радостно подал голос Купер, дремавший на диване.
Глава 13
ОХОТНИК В ЗАСАДЕ
Жизнь распалась на две половины: до писем и после. Екатерина, по определению Галки, превратилась в «первобытного человека, отовсюду подстерегаемого опасностями». С обостренным слухом, прищуренным глазом и ощетинившимся загривком. Вздрагивающего от малейшего шороха. Вчерашнее решение «расшевелить злодея» сегодня уже казалось довольно глупым и по меньшей мере неосторожным. А вчера они с Галкой, возбужденные, представляли себе, как и что может произойти. У Галки, вначале неохотно поддержавшей идею с письмами, в конце концов отлегло от сердца, особенно после того, как Екатерина достала бутылку вина и они выпили за успех. «Ты лучше сиди дома! — убеждала Галка. — А я каждый день буду приходить и кормить тебя! А хочешь, я ночевать останусь?»
В три она, схватив письма, убежала домой встречать детей из школы и вывести Шкодика, простонав на прощание: «Если бы только знала, как они мне все надоели!» — и пообещав позвонить вечером.
Екатерина впервые чувствовала себя неуютно и одиноко в своем «дачном домике». Она убеждала себя, что ничего не произойдет, во всяком случае, в ближайшие три дня, но ничего не помогало. Хоть бы Купер поскорее возвращался! Но стоит плюсовая температура, и ему кажется, что пришла весна. А поэтому домой его скоро не жди.
Екатерина включила радио. По пятницам на знакомой радиостанции — «Клуб знакомств». Звонят одинокие мужчины и женщины, желающие познакомиться, рассказывают о себе и оставляют свои телефоны с просьбой позвонить. Часто звонят от имени своих стеснительных друзей.
— «Я жизнерадостная, добрая, люблю принимать гостей и путешествовать, ищу друга без вредных привычек для приятного времяпрепровождения и в дальнейшем, возможно, для более серьезных отношений, — старательно, чуть запинаясь, проговорила женщина записанный заранее текст.
— А сколько вам лет, если не секрет? — начал свою игру ведущий.
— Какой секрет? Никакой не секрет! — Оторвавшись от бумажки, женщина оживилась. — Мне пятьдесят шесть. Я уже три года как вдовею. Дети хотели меня познакомить с одним мужчиной, хороший, говорят, человек, с их работы, меня дети очень любят и переживают, да я стесняюсь! Лучше сама! Вот и звоню! Я хорошо готовлю! И пироги пеку! Покойный муж мой, Василий Кириллович, бывало…
— Пироги — это замечательно! — воодушевленно отреагировал ведущий и, отвлекая женщину от воспоминаний о покойном муже, задал следующий вопрос: — А как вас зовут?
— Алевтиной. Алевтина Мироновна. Я уже на пенсии. Живу в Слободе — Слободой назывался частный сектор на северо-западе города, — у меня свой дом и хозяйство. И сад есть. И яблони, еще муж покойный привез из…
— Алевтина Мироновна, — поспешно перебил ведущий, — а какого мужчину вы ищете?
— Ну какого! Чтоб непьющий! И порядочный. Пусть вдовый! Мне, самое главное, чтоб приличный человек, чтоб на люди показаться не стыдно и чтоб не одна, а то вроде не старая еще, а пойти некуда, если одна. А моя подруга Клава, как услышала вашу передачу, так и пристала: позвони да позвони!»
Звонили еще, в основном женщины, все «веселые по характеру» и «хорошие хозяйки», и просили позвонить «порядочного, без вредных привычек», «любящего детей», «собирающего марки», «заботливого и внимательного», «увлекающегося астрономией, туризмом, купанием в проруби» мужчину, от всей души надеясь, что это и будет тот единственный, им предназначенный. Прямой эфир, необработанный нивелирующей рукой редактора, смешил и трогал.
«У меня есть очень большая подруга!» — сообщила другая женщина. («Интересно, — подумала Екатерина, — имеется в виду «близкая» подруга или действительно «большая»?»)
— «Мой друг — очень стеснительный! Сам ни за что не позвонит. А я хочу ему помочь! Хорошая, добрая, без вредных привычек, позвони!»
А потом позвонил какой-то человек, не назвавший своего имени, и сказал, что этот клуб знакомств «полная туфта и лажа» и что он звонил уже нескольким женщинам, оставившим телефоны, и ни одна не согласилась с ним встретиться. «Ищу мужчину, — пропищал он пронзительным голосом, — которому отдам всю доброту души и сердца». Жизнь омерзительна, детей и внуков ненавижу, все осточертело!» И бросил трубку. Ведущий с издевкой заметил, что не понимает, почему такому славному парню не везет с женским полом. Следующий позвонивший мужчина сообщил, что ищет «добрую и отзывчивую женщину, которая разделит с ним все его невзгоды». Екатерина рассмеялась: «Очень заманчиво!» Женские звонки были интересные, полные надежды и оптимизма, а мужские — какие-то унылые, как сигналы «SOS», не вызывающие ни малейшего желания познакомиться поближе или хотя бы спросить, что случилось, не говоря уже о «подставить жилетку», — сплошные Володи Галкины! И так далее, и тому подобное!
Рекламные паузы тоже были хороши. Частная стоматологическая клиника обещала восстановить зубы «утраченные, как грезы», а дипломированная сиделка — «уход по высшему разряду».
Потом появился Купер. Голодный как волк. Наелся до отвала, опрокинулся на спину и уснул мертвым сном. Екатерина, от нечего делать, потянула его за все лапы по очереди и подергала за уши. Купер даже не шевельнулся.
В полдень принесли почту. Екатерина наблюдала, как почтальонша Люда засовывала газету и письмо, нет, кажется, два, в почтовый ящик на калитке. Екнуло сердце «А вдруг…» Хотя, что «вдруг», было совсем не ясно. С нетерпением дождавшись, когда Люда уйдет — не хотелось ни с кем общаться, — Екатерина вышла за корреспонденцией. Одно письмо было от Татьяны Николаевны. Екатерина сразу почувствовала себя менее одиноко. А второе — голубой длинный конверт, надписанный черными чернилами или тушью — толсто и размашисто, с наклоном влево и непривычным написанием знакомых букв. Обратный адрес — Japan, Tokyo-to, Otsuka 1-2-2, Noriko Morikava. И зеленая марка, изображающая лицо азиатской национальности в военной форме и очках.
Дома озадаченная Екатерина внимательно рассмотрела конверт — все правильно, на конверте ее имя и фамилия. И адрес тоже ее. Потом осторожно разрезала конверт и вытащила сложенный несколько раз вдоль листок тонкой шелковистой бумаги серого цвета. Внизу листка — изящный рисунок акварелью, изображающий бледно-лиловую бабочку, и два нарядных иероглифа. «Закон парных случаев, — подумала, — письмо от Зинаиды, а теперь от — как ее? — Она взглянула на конверт. — Норико Морикавы, и оба полная неожиданность!» Кто такая Норико Морикава? Письмо было на английском.
