Наталья Костина - Верну любовь. С гарантией
— Что ж вы так неосторожно? — с тщательно скрываемой усмешкой проговорил Хлебников. — Неужели не предполагали, что дело может так обернуться?
— Конечно, я всегда перестраховывался, — ответил мужик. — Черт, да куда же я ее сунул!
— Она на заднем сиденье. Вы сами ее туда бросили.
— А, действительно. Спасибо. — Он весь перевалился куда-то назад и достал пропажу. Зло выдернул из пачки сигарету, быстро прикурил. — Как говорится, человек предполагает, а Господь располагает. Она всегда была в курсе всех моих дел, строила из себя заботливую супругу, блин! И конечно, она знала, что ее мать написала завещание на меня. Ну, в случае чего… Да старуха еще крепкая была, ей бы жить и жить! Я просто чувствую, что здесь нечисто, что моя супружница дорогая уговорила эту старую дуру, а потом своей мамочке и помогла. Теперь-то я понимаю, что она давно решила меня кинуть, только случая подходящего ждала, чтобы, значит, я ей не помешал. Обидно — я, значит, кручусь, честно зарабатываю, как могу, ни в чем ей не отказываю… Потом уехал, значит, в Штаты — ну, не для себя же одного, ну я говорил уже…
«Честно зарабатываешь, — Радий Вадимович слушал, слегка прикрыв глаза. — А потом решаешь свалить в Штаты, пока эти твои честные заработки никого не заинтересовали и никуда не делись. Ведь от этой страны, где стабильностью пока и не пахнет, всего можно ожидать. Завтра, не дай Бог, придут к власти коммунисты, или демократы, или социалисты — да не важно, кто придет. Главное — снова начнется передел и все отнимут. И честно заработанное, и нечестно тоже…»
— Судитесь с ней, — снова посоветовал он. — Найдите хорошего адвоката.
— Да чего я должен судиться за свои собственные бабки?! — снова вспылил мужчина. — Да, честно говоря, у адвоката я уже был. — Он вяло махнул рукой. — Дело дохлое. Наследство оно и есть наследство. Кому хотела, тому и завещала. Хоть Папе Римскому. Да и денег нужно немерено, чтоб хоть что-то теперь вернуть. Да и не могу я по судам валандаться, вы поймите! У меня денег нет!
Хлебников понимал. Действительно, чтобы отсудить что-нибудь, денег нужно потратить едва ли не больше, чем получишь. И у этого «честного работяги» вряд ли все так чисто, как он здесь распинается. И нет никакого резона обнародовать свои доходы, вызывая ненужную зависть у одних и ненужные вопросы у других. И наверное, в этих самых пресловутых Штатах у него уже все сговорено-схвачено-взлохмачено. Уже понимая, куда собеседник клонит, он спросил:
— А от меня вы чего хотите?
— Я знаю, вы все можете, — буравя его тяжелым взглядом, заявил клиент. — Я не просто так к вам пришел. Я пришел предложить вам хорошие деньги.
— Которых у вас нет? — насмешливо спросил Радий Вадимович.
Но его собеседник чувством юмора, очевидно, не обладал.
— Которые у меня есть! Которые и так мои. Эта сука должна получить по заслугам. Она и мать свою на тот свет отправила, я уверен. У меня будут, — с нажимом проговорил он, — будут деньги, если вы мне поможете. Сколько вам нужно времени? — вдруг спросил он, сжимая руль своей машины так, что побелели костяшки пальцев.
— Времени на что? — осторожно уточнил Радий Вадимович.
— Чтобы сделать так, чтобы она умерла, — наконец-то бухнул мужик. — Чтобы избавить меня от нее. Я знаю, вы можете. Я читал, что в таких случаях очень быстро…
— Наймите киллера, — посоветовал Хлебников очень холодно и взялся за ручку двери. — Я слышал, в вашей среде это принято. До свида…
— Не могу я никого нанять! Подождите! — Собеседник умоляюще схватил профессора за полу распахнутого пальто. — Думал я уже об этом! Это мне не подходит. Это будет подозрительно, понимаете? Только наследство получила, и вдруг!.. Кто? Да муж, конечно! Вы что, не знаете? Да на меня же первого подумают! Начнут рыть, копать — и все. Конец. Не выкрутишься. Все пропадет, да еще и на нары сядешь. Я даже сам хотел сгоряча, когда узнал… но потом остыл, обдумал — нет, тут нужно по-другому. Мне не нужен скандал, я хочу уехать отсюда по-тихому, понимаете? Ну, вы же можете! Мне нужно, чтобы все было естественно, — забормотал он. — Что вы там делаете? Порчу насылаете? Или как там это называется? Помогите же мне! Сколько вы хотите? Сто тысяч? Двести? Триста?
Хлебников отпустил ручку двери. Сколько же эта дамочка унесла в своем клюве, если ее отчаявшийся муж готов предложить такую сумму?
— Допустим, — сказал он осторожно, — мы сделаем свое дело. Это очень опасно для того, кто будет этим заниматься. Боюсь, никто из нас не возьмется за это ни за какие деньги. Своя жизнь дороже, знаете ли. Да и где гарантия, что за это время, пока мы будем работать, ваша жена не обратится в суд и не разведется с вами?
— Ну не такой уж я дурак. — Мужчина понемногу успокаивался. — Я тоже об этом подумал прежде всего. И когда эта тварь стала выставлять меня из моей же собственной квартиры, я ушел. Но успел прихватить кое-что. — Он кивнул на заднее сиденье. Хлебников тоже обернулся и посмотрел. На обширном кожаном сиденье стоял солидный кожаный же портфель.
— И что? — поинтересовался он.
— Я забрал все ее документы, — ухмыльнулся «честный человек». — Свидетельство о рождении, о браке, паспорт — все. Все, что имеет какое-либо значение. Даже завещание и свидетельство о смерти тещи прихватил. Всю ее папку с документами, короче. У нее только водительские права остались — в ее сумку я не рискнул лезть у нее на глазах. Это не так быстро — восстановить документы. А без них она на развод не подаст. Хотя бы месяц. — Он достал портфель. — Хотите посмотреть?
— Для нашей работы не нужны никакие документы, — отказался Радий Вадимович.
Но мужчина уже щелкал замками.
— Я знаю, фотографии вам понадобятся. Я фотографии ее взял. — Он протянул какой-то пакет, в котором просвечивало что-то белое, кружевное. — И белье ее прихватил, ведь правильно?
— Нет, неправильно, — брезгливо ответил профессор черной магии. — Вас неправильно информировали. Бельем мы пользуемся, когда делаем приворот или отворот. Можете оставить его себе. На память.
— Так вы беретесь? — Пакет с кружевами исчез в портфеле. — А фотографии?
— Я подумаю, — сказал Хлебников, принимая фирменный кодаковский конверт. — Дайте мне ваши координаты, я вам перезвоню.
— Нет, это я вам перезвоню, — не согласился мужчина. — А лучше подъеду. Завтра, в это же время, здесь. И пожалуйста, подумайте. Я человек слова.
* * *Эвелина Даугуле задумчиво перебирала длинными пальцами с безупречными овалами ногтей глянцевые снимки. Интересная женщина, что и говорить. И сразу видно, что стерва. И почему мужики от таких с ума сходят? И Аля тоже была стервой, и тоже никто мимо не проходил. Даже Радик. Уж она-то знает, все сразу поняла. Правда, это недолго продолжалось, но все же.
