Отшельник - Мишель Хёрд
Я натягиваю на лицо улыбку, чтобы успокоить ее. — Да, я уверена. Пойдемте. —
Поднявшись на ноги, я потянул ее за собой, и, держа за руку, мы вышли из гостевой комнаты.
Я удивляюсь, когда не слышу разглагольствований и восторгов Илиаса, а только ропот голосов.
Когда мы выходим на веранду, то видим, что Евинка и остальные отдыхают, как будто все они на чертовом отдыхе.
Сантьяго замечает нас первым, и на его лице расплывается широкая улыбка. — Вам лучше? —
— Да. Спасибо. — Я жестом приглашаю Грейс занять место на диване, а сам сажусь рядом с ней.
Сантьяго встает и направляется в дом, а Эвинка приносит два стакана свежего сока для нас с Грейс.
Когда мы берем стаканы, она говорит: — На столе есть еда. Съешьте что-нибудь. —
Я киваю, затем делаю пару глотков сока и смотрю на всех.
Когда мой взгляд падает на Илиаса, который смотрит на меня с образовавшейся на лице болячкой, я спрашиваю: — Ты успокоился? —
Он кивает, но при этом ворчит что-то нечленораздельное под нос.
— Пока ты отдыхал, мы поговорили. Илиас знает, какое место он занимает в альянсе, — пробормотал Лео.
Хорошо.
Сантьяго возвращается и бросает мне рубашку, а затем протягивает Грейс маленькую бутылочку с таблетками. — Антонио сказал, что Доминику нужно принимать по две таблетки каждые шесть часов. Это поможет справиться с головной болью. —
— Спасибо. — Я натягиваю ткань и снова откидываюсь на спинку дивана. Мое тело начинает болеть от последствий взрывов, и я подавляю стон.
— Спасибо, — отвечает Грейс и тут же вытряхивает два на ладонь.
Я забираю их у нее и проглатываю, запивая соком.
— С Павловым мы разберемся, надеюсь, на какое-то время у нас будет мир, — говорит Лео.
— У нас когда-нибудь будет мир? — спрашивает Энцо, качая головой. — Всегда найдется враг, который только и ждет своего шанса напасть. —
Кассия смотрит на меня. — Как скоро остров начнет работать? —
— Не меньше трех месяцев, — отвечаю я. — Они работают круглосуточно. — Я отпиваю еще немного сока, а затем добавляю: — Я организую инспекцию, когда они пройдут половину пути, чтобы мы могли убедиться, что все идет по плану. —
Лео вздохнул и поднялся на ноги. — Мне нужно домой. Завтра у меня рано утром встреча. —
Только потом я вспоминаю, что мой частный самолет был взорван.
— Джебат, — ворчу я.
Грейс перевела взгляд на мое лицо. — Что случилось? —
— Я должен найти способ, как нам вернуться в Словакию. —
Евинка качает головой, а затем говорит: — Я уже договорилась с Сантьяго, чтобы он взял один из своих частных самолетов. —
Я перевела взгляд на мужчину, который быстро превращается в чертовски ценного помощника в моей жизни. — Спасибо за кредит. Я твой должник. —
— Ты не должна мне ничего, кроме своей безграничной преданности, — говорит он так, словно мы, черт возьми, признаемся друг другу в любви.
Я усмехнулся, покачав головой. — Ты — нечто другое, Сантьяго. —
— Единственный в своем роде. —
Четырнадцатичасовой перелет домой чуть не убил меня. К тому времени, как я остановил — Хаммер—, я уже так охренел, что голова шла кругом.
— Пойдем, уложим тебя в постель, — приказывает Грейс, открывая дверь.
Тело болит так, будто я пробежал гребаный марафон, и я стону, когда вылезаю из машины.
Грейс подходит и обхватывает меня за поясницу. Мне нравится, что она пытается взять на себя часть моего веса, но она слишком маленькая по сравнению со мной.
Прогулка вверх по холму истощила последние силы, и, войдя в дом, я сразу же направился в гостиную. Со вздохом облегчения я опускаюсь на диван.
— Тебе пора спать, — настаивает Грейс.
Я смотрю на ее прекрасное лицо, когда она склоняется надо мной, и беспокойство сжимает ее черты.
— Я поднимусь, как только у меня появятся силы, — говорю я.
Она кладет руку мне на лоб. — Ты не чувствуешь жара. —
— Это потому, что я не устал. Я просто устала. —
— Я сделаю тебе зеленый чай. — Она отшатывается и бежит трусцой, торопясь попасть на кухню.
Раньше, когда я болел или получал травму, некому было обо мне беспокоиться.
Не буду врать. Мне это нравится.
Много.
Когда она возвращается, я пересаживаюсь в сидячее положение. Взяв у нее чашку, я усмехаюсь и бормочу: — Спасибо, Милачик. —
Она снова спешит прочь, направляясь вверх по лестнице.
Я глубоко вдыхаю и отпиваю немного чая, а затем ставлю чашку на кофейный столик.
Грейс спускается вниз с охапкой одежды.
Несмотря на то что я приняла душ во время полета домой, мне пришлось надеть ту же одежду, потому что наш багаж взорвался вместе с частным самолетом.
Жена ставит все это на диван рядом со мной, а затем, потянувшись к моей рубашке, осторожно снимает ее с моего тела.
Мои глаза не отрываются от ее лица, пока она расстегивает ремень, а когда она берется за мои брюки, я поднимаю бедра, чтобы она могла стянуть ткань с моих ног.
С серьезным выражением на лице она снимает с меня ботинки и носки, и, когда я остаюсь голым, я ухмыляюсь.
— Даже не пытайтесь, мистер. Вы не в том состоянии, чтобы заниматься сексом, — говорит она строгим тоном.
Я хихикнул и, чувствуя себя королем, позволил ей одеть меня в чистые треники и рубашку.
— А теперь ложись и спи, — приказывает она.
Я хватаю ее за запястье, пока она не бросилась делать что-то еще, и, надув губки, говорю: — Я хочу больше внимания. —
Она присаживается у моего бедра, стараясь не касаться моего бока, и, потянувшись к моей голове, проводит пальцами по моим волосам.
Грейс замирает и долго смотрит на меня, затем ее лицо осыпается, и она испускает рыдания. — Я могла потерять тебя. —
— Никогда. Чтобы избавиться от меня, потребуется нечто большее, чем армия русских и ракеты. — Я поднимаю руку и подушечкой большого пальца смахиваю слезу с ее щеки.
Она бросает на меня циничный взгляд. — Как бы тебе ни хотелось верить, что ты Супермен, это не так. Ты мог умереть, Доминик. —
Мой тон наполнен нежностью, когда я говорю: — Но я этого не сделал. Ты застряла со мной еще на некоторое время. —
Ее лицо снова сморщилось, и она захныкала: — Я хочу остаться с тобой навсегда. —
Обхватив пальцами ее шею, я притягиваю ее к себе, но она качает головой. — Ты ранен. —
— Женщина, просто
