Пахан - Пайпер Стоун

Мне, близкой к гипервентиляции, потребовалось несколько секунд, чтобы мои глаза привыкли к темноте. Я была спасена. Меня спас Вадим. Я была…

В безопасности.

Когда мое дыхание начало успокаиваться, я сложила руки на голой груди, медленно поворачивая голову. Он все еще был здесь. Мой герой. Мой… любовник.

Мужчина, который сказал мне, что я принадлежу ему.

Это было почти так же шокирующе, как и то, что произошло ранее. Он, казалось, спал, ограниченный свет луны позволял мне видеть, как поднимается и опускается его грудь. Мне хотелось протянуть руку, погладить его кожу, но я не осмелилась его разбудить. Он был ранен, но при этом был таким чертовски упрямым.

Но время, которое мы провели вместе, было неожиданным, красота нашей страсти — это то, чего я никогда не думала, что захочу. Но сейчас? Я не была уверена, что смогу жить без него. Это была действительно безумная мысль. Я никогда не хотела такой жизни. София рассказала мне достаточно, чтобы я пообещала себе, что никогда не попаду в ловушку чего-то столь ужасного.

Вадим был жестоким человеком, сильным во всех отношениях. Не было возможности приукрасить его ужасные деяния или его жажду крови. Он был убийцей. Но насилие охватывало его мир. Означало ли это, что у него не должно быть нормальной жизни, помимо бизнеса, в котором он родился? Он сделал все, чтобы сделать жизнь своих двух дочерей лучше, не желая ничего взамен, но при этом давая им чувство цели.

Возможно, я был одной из немногих, кому было позволено увидеть его уязвимым.

Может быть, мне приснилось, что то, что мы разделили, было чем-то большим, чем было на самом деле.

Когда отвратительные слова моего похитителя снова всплыли в моем сознании, я попыталась вспомнить, что София рассказала мне о смерти своей матери.

Очень мало.

Сначала я думала, что ее мать умерла при родах, но это было не так. Была прекрасная фотография ее мамы, держащей ее на руках, когда она была младенцем.

Женщина казалась такой счастливой.

Позже София сказала что-то, что мне было трудно вспомнить. Что-то о… врагах. Возможно ли, что один из врагов Вадима лишил женщину жизни? Эта мысль заставила меня содрогнуться, но именно обвинение нападавшего оставило меня с холодом внутри.

Я снова взглянула в сторону Вадима, осмелившись убрать прядь волос с его лица. Он тихо пробормотал, и его губы были слишком манящими. Плюс, я обожала дразнить его. Может быть, даже слишком. Я откинула волосы за плечи, стараясь, чтобы свободные пряди не щекотали его, когда наклонилась, слегка коснувшись губами его губ.

Он не пошевелился, ни единый мускул.

Я повторила действие, подавляя смех. Он сделал меня больной и счастливой, но мое желание уже снова возросло.

Тот факт, что этот мужчина был достаточно груб, чтобы сорвать с меня трусики, был мечтой каждой девушки. Если бы какая-нибудь женщина осмелилась сказать мне обратное, я бы рассмеялась ей в лицо. Это было похоже на героев любовных романов, плохих парней, которые искупили свою вину, влюбившись в одинокую женщину, которая могла бы сделать их приземленными и счастливыми.

Когда он все еще не шевелился, я откинула простыню, сделав глубокий вдох. Как там говорилось в прошлом? Этот человек был сложен как кирпичная стена? О, и еще кое-что. Боже мой, он был таким мускулистым с головы до ног. В то время как почти несуществующий свет лился в комнату, невозможно было в полной мере оценить его великолепное телосложение, но я все равно могла наслаждаться его мужественностью.

Чередуя наблюдение за ним, и проверяя, разбудила ли я его, я позволила себе играть, едва касаясь его, когда я провела пальцем от его уха к груди. У него были самые широкие плечи из всех мужчин, которых я видела, особенно вблизи. Думать, что он может быть моим, было…

Непостижимо.

Возможно ли это?

Ну, если это сон, то пусть так и будет.

Я продолжала наслаждаться прикосновениями к его телу, обводя его пупок и медленно опускаясь ниже. Было что-то очень сексуальное в пушистых волосах, окружавших мужской член. Это было нечто прекрасное, и я обнаружила, что затаила дыхание. Мысль о том, чтобы иметь мужской член у себя во рту, никогда раньше не вызывала у меня слюни. Я помнила, как сама эта концепция казалась мне отвратительной. Но с ним все было возможно.

Абсолютно всё.

И что еще важнее, я был готова подчиниться всему, чего бы он ни пожелал.

Бросив взгляд на его лицо, я осторожно раздвинула его колени, помня о его травмированной ноге. Я не могла себе представить, какую боль он испытывает. Когда я проползла между ними, он наконец пошевелился, простонав что-то во сне.

Часть меня думала, что этот человек никогда не спит, потенциальный вампир. Наблюдая за тем, как он остается расслабленным, я чувствовал себя хорошо, как будто наша связь была сильной и правильной.

Я вернулась к своему восхитительному исследованию, проведя указательным пальцем по головке его члена. Тот немедленно дернулся, уже становясь твердым. Боже мой, мой рот наполнился слюной. Я не собиралась отступать, чтобы не попробовать его на вкус. Но я играла еще целую минуту, проводя пальцем по его жестким волосам, проводя ногтем по всей длине его ствола к его толстым яйцам.

По какой-то причине я всегда думала, что мужские яички меньше, но у него они были огромными, тяжелыми от семени.

Я хотела, чтобы он наполнил мой рот и горло спермой. Эта мысль освобождала, в чем я никогда никому не признаюсь.

Сдерживая смешок, я провела пальцем вокруг одного яичка, затем другого, прежде чем покатать их между пальцами. Я улыбнулась, когда его тело напряглось.

Я была не просто воодушевлена, я была возбуждена так же, как и этот мужчина.

Я наконец не смогла больше выносить мучения для себя, обхватив одной рукой основание его ствола и удерживая его полностью поднятым. Ощущение от того, как он пульсирует в моей руке, было потрясающим. Я медленно гладила его вверх и вниз, вынужденная делать неглубокие вдохи, поскольку возбуждение продолжало