Гром среди вторника - Соня Субботина

Она продаст этот клуб, этот рассадник грязи и разврата. И как можно скорее, желательно сегодня же. Как она могла так долго ничего не замечать? Она покинула «Розу» через черный ход, чтобы Саша и Нечаев-младший ее не заметили, и, оказавшись на улице, набрала номер.

– Я готова принять ваше предложение. Когда сможем подписать документы?

Глава 23

Платная услуга

Заблудился в этом мире Заблудился сам в себе…

Илья стоял около входа в зоопарк и поглядывал на время. Вера еще не приехала, хотя обычно никогда не опаздывала, даже наоборот, приходила раньше. Чтобы не терять времени, он встал в конец растянувшейся очереди. Погода на этих выходных радовала, в отличие от количества людей, отделяющих Илью от касс. Видимо, вся Москва решила разом пойти и посмотреть на панду Катюшу. А он как чувствовал, что нужно было идти в будни и желательно к самому открытию, но Вера на такое предложение мягко намекнула, что он сошел с ума, и ей хочется по утрам отсыпаться после ночных смен. На самом же деле ей, в отличие от Ильи, все еще нужно было ходить на пары. Его сломанная нога не была для ее преподавателей уважительной причиной для пропуска занятий. Все дни с понедельника по пятницу у так много взявшей на себя Веры были расписаны по минутам, и лишь в выходные она с жадностью глотала свежий воздух свободы. И то не всегда, потому что иногда дежурства выпадали на субботу или воскресенье, и приходилось вдыхать резкие и не самые приятные больничные ароматы вместо более интересного времяпрепровождения. Конечно, она шутила, что успела к ним привыкнуть, но правды в этих шутках было мало. Вот и сегодня сразу после свидания ей предстояла очередная смена.

– Прости, что заставила тебя ждать. – Вера встала рядом с Ильей. Найти его среди людей в очереди, благодаря его высокому росту, было совсем несложно.

– Да все в порядке. Никак не могла подзарядку завершить?

– Ага, типа того. – Она вспомнила, как Настя отказалась выпускать ее из комнаты, пока она не переоденется во что-то более симпатичное, чем джинсы и футболка, и улыбнулась. Переобуться тоже пришлось, и теперь ее старые разношенные кроссовки, которые, по словам Насти, носят только американские и европейские пенсионеры, скучали в общаге, пока на ее ногах красовались голубые босоножки, которые уже начали натирать, хотя прошла она всего ничего. Когда-нибудь она научится выбирать удобную обувь, но, видимо, не в этой жизни. Ей казалось, что даже хрустальные туфельки Золушки были бы удобнее, чем это красивое недоразумение. А вообще надо было на все забить и идти в кроксах. Отличная же обувь, и не только для больниц. Ну и что, что некрасивые и к образу не подходят?

Подул ветерок, норовя поднять юбку ее и так короткого платья. Вера еле успела поймать и укротить летящую ткань. Она уже пожалела, что послушалась подругу и сняла любимые джинсы – с ними такого конфуза не случилось бы.

От кассы Илью с Верой отделяла семья из четырех человек. Старшая дочь что-то очень долго искала в сумочке, задерживая всю очередь, но наконец-то достала студенческий и отдала в окошко кассы. Семья удалилась. Громов попросил у женщины, сидящей в окошке, два билета. Последовавший от нее вопрос о льготах показался ему полным издевательством. Да, он по-прежнему ходит, опираясь на костыли, но это же не повод так с ходу спрашивать его об инвалидности. Хотя краем мозга он понимал, что женщина просто выполняет свою работу, но все равно почувствовал себя униженным. Илья даже не подумал, что женщина могла иметь в виду учебу в институте, настолько за время после аварии погряз в мыслях о своей травме и положении, в котором оказался из-за нее. Да и о том, что у тебя есть студенческий билет, можно с легкостью позабыть, когда не появляешься на учебе уже какую неделю и он тебе больше не нужен. Громов собрал остатки вежливости и доброжелательности и хотел было возразить, что ему нужны просто два взрослых билета, как Вера протянула женщине что-то в обложке с капибарой. Либо это был студенческий, либо – удостоверение о том, что она работает в органах. Другие варианты Илье на ум не приходили. Громов с удивлением посмотрел на свою девушку. Вера была готова провалиться под землю от того, насколько глупо попалась. Она хотела забрать свой студак, но Илья ее опередил и заглянул в него, прежде чем вернуть хозяйке.

– Значит, актриса? – спросил Громов, когда они уже зашли в зоопарк и не спеша двинулись вдоль пруда к месту, где обитали розовые фламинго.

– Ну да… первый курс…

Вера начала морально готовиться к расспросам, которые могли бы последовать. А что, если он все сейчас поймет? Она пыталась выудить из сознания ту самую идею, которая поможет вывернуться из ситуации, в которую она попала исключительно из-за своей глупости и неудачного стечения обстоятельств. Сначала взяла с собой сумочку, с которой всегда ходила на учебу, потому что та отлично дополняла образ (видимо, Настя ее покусала ночью, откуда тогда взялась такая озабоченность внешним видом?), потом увидела эту девушку со студенческим. Она шла рядом с Ильей, и каждая секунда в ожидании смертного приговора казалась ей вечностью. Ей срочно нужно что-то придумать. Очередное вранье, которое придется подвязать к предыдущему. Вспомнить все и не потеряться в лабиринтах своей лжи. Давно пора было создать папку с заметками, чтобы записывать туда все, что когда-либо сказала Илье. Или табличку: в одной графе правда, в другой – выдумка, чтобы удобнее было следить за балансом. Вера подумала, что могла бы спокойно стать коучем по успешному успеху, только она бы продавала курс: «Три шага по успешному уничтожению отношений». Шаг первый: в качестве фундамента для будущих отношений выбрать ложь. Шаг второй: потерять бдительность и запутаться в ней. Шаг третий: одним неловким движением руки задеть карту в основании карточного домика и разрушить все, что тебе дорого. Как жаль, что желающих купить такой курс точно не будет.

Правда же была похожа на бочку с нефтью, которую Вера пыталась спрятать на дне своего сознания. Но разные ситуации, несостыковки и неточности бились, пока не пробили совсем маленькую трещину, которая с каждым днем под давлением вытекающей жидкости становилась все больше и больше. И как в одной из серий «Смешариков», которую Вера когда-то смотрела, будучи ребенком, она, как Крош и Ежик, первым делом попыталась вычерпать эту черную гадкую пленку с поверхности своей жизни, когда нужно было смело нырнуть в пучину, чтобы поднять эту бочку лжи и устранить причину всех своих бед. Но такие меры сейчас означали бы одно – прекращение общения с Ильей, без которого она уже не могла представить свою жизнь. Поэтому Вера запаслась черпачком побольше и продолжила свое бесконечное и бесполезное занятие.

– И ты это скрывала? Да ты идеальная! Как насчет ролевых игр? – хмыкнул он.

– Илюш, ты в курсе, что ты озабоченный? – Ей потребовалось приложить все свои усилия, чтобы голос перестал дрожать и ощущение свободного падения прекратилось.

– Ну а что? Медсестра-актриса, такое даже если захочешь, не придумаешь!

– Посмотреть, как я играю другого человека, – платная услуга. А тут есть капибары? – решила перевести тему Вера, чтобы на корню пресечь расспросы. Может, Илья увидит этих животных, проникнется их милотой и забудет обо всем?

– Да, они с другой стороны пруда. – Громов часто бывал тут не только в детстве, но и в сознательном возрасте, так что мог ориентироваться и без карты.

– Веди меня туда, Хромоножка! – она обрадовалась, что ее маленький фокус удался и разговор про театральный и ролевые игры окончен, но оказалось, что зря.

– Я, если что, готов заплатить, – нагло улыбнулся Илья, когда они отошли на пару метров от фламинго.

– За что? – Вера притворилась, что не понимает, о чем он. Чем выше взлетаешь, тем больнее падать, а она не была готова разбиться прямо сейчас, когда закончились противные дожди и теперь снова хочется жить и вставать по утрам. Когда светит солнце и кажется, что еще немного – и ты начнешь фотосинтезировать, как цветочек. Когда свежий ветерок дует и пытается заглянуть к тебе под юбку. Когда Илья наконец-то сдержал обещание и привел свою девушку