Позаботься о дочери - Теона Бонк
Когда я смотрю, как они обнимаются, прозреваю окончательно. Жизнь так коротка. Может в любой момент оборваться. Надо быть с теми, кого ты любишь.
Нельзя терять ни секунды.
К черту страхи прошлого.
К черту мой упрямый характер.
К черту моего отца, который уже давно гниет в тюрьме.
К черту все.
Только одно важно.
Я больше не буду позволять прошлому управлять моей жизнью. Лишать меня самого важного.
Отказываюсь жить в вечном страхе и сомнениях.
Ждать какого-то идеального момента. Без шероховатостей.
Я уже нашла своего человека.
И неважно, что мы не всегда идеально понимаем друг друга.
Митя — хороший человек. Благородный и верный.
У него тоже есть травмы из детства, такие же, как у меня.
Но он проживает их с улыбкой.
Потому что у него есть семья.
Пусть не по крови. Но которая поддерживает его. Принимает таким, какой он есть.
Они дают ему силу.
Это он пытался объяснить мне.
Я всегда сопротивлялась любым эмоциональным привязанностям.
А Митя, на первый взгляд самый далекий от ответственности и отношений, сумел оживить меня. Пробить броню.
Пока я учила его, показывала, как обращаться с младенцем, он показал мне гораздо больше.
У меня есть то, чего многие люди годами ищут и жаждут.
Дружба. Преданность. Семья. Любовь.
Мне нужно сделать миллион вещей!
Нужно уволиться!
Нужно собрать чемоданы!
Нужно купить билет!
На поезд.
Нервно сглатывая, оборачиваюсь на взлетное поле. После сегодняшнего у меня еще какое-то время не будет желания садиться в самолет. Хотя безусловно он бы доставил меня быстрее.
К моим.
36
36
На следующее утро я просыпаюсь под стук колес. Всю ночь ехала в поезде. Через час он прибывает туда, где теперь навсегда мое сердце.
Волнуюсь?
Да.
Что, если Митя не захочет меня?
Я не сдамся. Тогда я буду такой же настойчивой, как он.
Город встречает меня грибным дождем. Потрясающий эффект, когда сквозь яркое солнце падают крупные редкие капли.
Я сразу же уношусь воспоминаниями в нашу ночь под дождем.
Сначала очищающая. Потом шокирующая. Переворачивающая весь мой мир, когда его губы впервые коснулись моих.
Вытащив битком забитый чемодан из вагона, выдвигаю ручку и качу его за собой, пробираясь сквозь толпу прибывших и встречающих.
Внезапно мой шаг замедляется, а сердце пропускает удар, когда я вижу его.
Впереди перед табло отправлений стоит Митя. Он откидывает челку с глаза и, прищурившись, разглядывает цифры, зажимая в руке ручку чемодана.
Как в замедленной съемке он поворачивается и вылавливает из толпы мой взгляд.
Время застывает. Сердце набирает обороты.
Слезы выступают на глазах. Я делаю один шаг в его сторону. И останавливаюсь.
Ком волнения в горле рассасывается, и теплая надежда разливается в груди.
Он собрался ехать ко мне.
Митя тоже делает один шаг, внимательно изучая мое лицо.
Между нами всего несколько метров, а мы все стоим, пока несмелая улыбка не начинает ползти по моему лицу.
Удивительно, но толпа обходит нас, разбиваясь на две волны, как море, и течет, омывая нас. Как будто чувствует плотную энергетику между нами и не смеет ее нарушить. Никто не делает попытки пройти между нами. Как будто знает, как важно не потерять этот взгляд, полный надежды.
Я так сильно по нему соскучилась.
Я так сильно его люблю.
Мне нужно сказать ему.
— Ты приехала, — хрипло говорит он, делая еще один маленький шаг.
— Да, — я тоже делаю.
Мы оба впиваемся в ручки своих чемоданов.
Эти последние секунды, последние сантиметры между нами так важны.
— К брату? Или…
— К тебе, — быстро отвечаю. — К тебе и Ане.
— Ты уверена?
— Да, — я делаю еще шажок и оказываюсь в том месте на перроне, где нет участка крыши. Солнечный луч с крупными каплями падает мне на голову. — Я приехала домой. Насовсем.
Затылок начинает жечь, но не от жаркого летнего солнца. А потому что Митя теперь совсем рядом. Электричество расползается от позвоночника по всему телу.
— Домой? — он сглатывает. — И ты готова принимать то, кто я есть и как живу?
— Да.
— Рит… Ты должна пообещать. Ты больше никогда не уйдешь. Не оставишь меня. Как бы тяжело ни было, что бы ни случилось, ты не оставишь Аню.
— Никогда! Я люблю ее.
— Ты любишь мою дочь?
— Нашу дочь.
— Нашу… — искренняя мальчишеская улыбка, какую он дарит только мне, озаряет его лицо, пронизывает меня насквозь теплом, рисует на сердце узоры из счастья и легкости.
Впервые так легко дышать…
— Я тоже тебя люблю, — говорим мы, одновременно делая последний шаг.
Руки отпускают чемоданы и запутываются в волосах. Ощупывают любимые плечи.
Из моего горла вырывается мучительно-сладкий стон, когда Митя покрывает мое лицо поцелуями.
— Я твоя, — с нежностью шепчу.
Мне так сильно хочется отдавать ему всю себя. Всю нежность, что накопилась за этот месяц разлуки.
— Я знаю, — бормочет между поцелуями. —
