Наследник олигарха (СИ) - Крамор Марика

Я ничего у него не прошу. Но… жить вместе? Зачем? Когда люди живут вместе, это нужно для чего-то. Кто-то создаёт семью. Настоящую. Крепкую. Кто-то решает свои финансовые вопросы. Да множество вариантов.

Но нам с Демидом жить вместе… нет, не хочу. Я бы хотела оставаться в его жизни официально. На правах его единственной женщины: невесты, супруги, матери его сына. А простое сожительство и постель меня не устроят.

— Не думаю, что это хорошая идея, — утыкаюсь носом ему в шею. Слишком интимно, слишком не вовремя он спросил.

— Тебе все равно менять квартиру.

— Давай сейчас не будем об этом.

— Ты расстроилась? Почему?

Демид напрягается, а мне очень не хочется сейчас обсуждать эту тему.

— Не думал, что эта мысль так тебя расстроит. Нам ведь нужно с чего-то начинать, Влад. Если тебе здесь не нравится, то давай все переделаем по твоему вкусу. Чтобы вам с Мишкой дома было комфортно, — замечает растерянно. И добавляет уже с юмором. — Ну кроме моего кабинета.

Последняя фраза вдруг вызывает у меня приступ веселья, а я отгоняю от себя дурные мысли: вот чего я загоняюсь?

— И что, даже обои с бабочками стерпишь? — ласково касаюсь губами крепкого плеча. Я знаю, что он не любит все это «немужское» в интерьере, все должно быть строго и стильно. Никаких цветочков, сердечек, бабочек…

— Мы всегда можем это обсудить, — замечает игриво, и вдруг под дверью раздаётся тихий скулёж.

Демид с наигранным вздохом замечает.

— И кажется, сегодня в нашей семье на одного малыша стало больше, — опирается на локоть.

Звучное тявканье раздается уже громче.

— Что ж он такой настойчивый. Не похож на уличного.

— Он маленький ещё. Ты правда хочешь его оставить?

— Мишке он понравился.

— Нет. Мишка от него просто в восторге. Чего нельзя сказать о тебе.

На этот раз звонкий лай успевает сотрясти спальню — очень надеюсь, Мишка не проснулся.

— Для меня главное, чтобы вам со мной было хорошо. Но я рассчитываю, что вы всех бездомных животных домой тащить не станете, — встаёт и проходит к двери, опуская ручку, шепотом «приглашая» пёсика в спальню. — В этом доме ночью лаять нельзя. Хочешь здесь остаться — марш к стене. И лежи тихо. Понял?

Гость, поджав уши, медленно пробрался в спальню и занял место возле батареи. Положил голову на лапы, отвернувшись. Как только Демид вернулся в кровать, щенок мгновенно навострил ушки.

— Дворняжки очень умные. И у них крепкое здоровье, — осторожно замечаю. А Демид недовольно косится в сторону малыша.

— Мне кажется, что даже если он будет постоянно болеть и не поддаваться дрессировке, ты все равно не выгонишь его обратно, — тяжелая рука ложится на мою талию, а носом Демид утыкается мне в шею, вздыхая. — Ну? И как мы его назовём?

Предпраздничная суета — это ни с чем не сравнимый вкус предвкушения.

Гирлянды, контурная иллюминация, подсветка, ледяные скульптуры, фигурки животных… Мишка в восторге от вечерних прогулок в последние дни. Да так, что мы даже немного выбились из привычного режима.

Сегодня выходной. Демид привез нас в парк, и здесь неописуемо красиво. Но Мишутку за уши не оттащить ото льда. Сын обожает скользить по гладкой поверхности, ползать, баловаться.

— Алло, — Демид стал намного меньше времени посвящать себя работе, когда рабочий день заканчивается. — С кем? С Нестеровым? А что с ним? — я мгновенно напрягаюсь, незаметно прислушиваясь к телефонному разговору. Частично различаю ответы собеседника через динамик. И вновь раздаётся голос Демида. — Ну да, я в курсе, что он проиграл последний тендер. Да-да, и тот, что по энергетике, тоже. Ну бывает, не везёт. Неа, мы с ним больше не сотрудничаем. Моего капитала в его конторах не осталось. Так это не мои проблемы, что он так попал, пусть мобилизует свои средства. Если возможностей хватит, конечно. А нет — всегда можно распродать имущество. Да, как-то так. Ладно, бывай. Я с семьей, некогда мне дела обсуждать.

Отключается и прячет телефон в карман, а я все ещё нахожусь под впечатлением. Он больше не сотрудничает с отцом бывшей невесты?

Но это еще ладно. Больше всего меня потрясла фраза: «Я с семьей».

— Мишань, ну давай хоть немного пройдём дальше, — Демид тихо возмущается, а я переключаюсь мыслями от услышанного и наслаждаюсь тихим уютным вечером. Чуть позже мы ещё собираемся навестить моих родителей, так сказать, для официального знакомства. Оля тоже обещала приехать. — Там елки огромные, светящиеся шары, ледяной лабиринт! Ну что ты уселся на эту замёрзшую лужу?! Давай-давай! Пошли.

— Не пойду! Здесь хочу! — и начинает скользить на коленках, вызывая у меня улыбку. За их противостоянием можно наблюдать часами. Демиду не всегда удаётся уговорить Мишутку.

— Ты в кого упёртый-то такой, Мишка?!

— А по-моему, понятно, в кого.

Обнимаю Демида сзади, не в силах совладать с эмоциями. Завтра опять выйдет какой-нибудь заголовок в стиле «Олигарх Маркелов променял привычные яхты и закрытые клубы на парки общего пользования, а красавицу-невесту — на давнюю любовницу». Я уже привыкла, и меня это нисколечко не задевает. А Демид все ещё бесится. И по его наводке уже несколько человек попало под раздачу.

Наши отношения мы абсолютно не скрываем, и это порождает на работе множество слухов. Когда я краем уха слышу очередную нелепицу, то лишь ухмыляюсь.

— Не, ну что он? — Демид продолжает возмущаться. — Там же интересней!

— Это тебе там интересней. А ему больше нравится кусок замёрзшей воды.

— Я так понял, мы дальше не идём?

— Если ты очень хочешь, мы можем здесь погулять в другой день. Ты посмотришь на ледяные скульптуры и побродишь по лабиринту.

Демид оборачивается и берет меня в плен, пока Мишка продолжает полировать лёд.

— Очень смешно, — строит недовольную моську и тут же быстро прикасается к моим губам мимолётным поцелуем.

— Просто позволь сыну делать то, что нравится ему, а не то, что ты запланировал.

Пока Мишка увлечённо раскатывает лёд, мы с Демидом болтаем ни о чем:

— Да брось! Он очень умный! Не мог он, — в неверии округляю глаза.

— Говорю тебе, он погрыз диван. Я чуть не прибил его. И вообще. Я его оставил для вас, а ты все никак не переберешься.

— Ну да, для нас. Ты на него так жалостливо смотрел тогда и оставил его, потому что пожалел, — пусть это правда только отчасти, но Демид хорошо относится к пёсику и многое ему прощает.

— Половина седьмого уже. Пора ехать.

— Забирай Мишку, и пойдём.

— Круто прогулялись, да, — посмеивается Демид, глаза его горят ярким светом. — Все, Мишань. Наше время вышло. Поднимайся, пора ехать к бабушке.

— К бабушке! — сыночек поднимает голову и начинает отталкиваться руками ото льда, а потом крутиться на нем. — К бабушке, к бабушке, к бабушке!

— И ещё Оля будет. Так, меньше слов, больше дела. Все, залезай, — подхватывает сына под мышки и усаживает на шею. — Вперёд.

— Он тебя испачкает.

— Я тебя умоляю. Да, кстати. Напротив магазин парфюмерии. Ты говорила, зайти нужно. И я сразу для мамы духи зацеплю. А на Новый год подарки всем чуть позже закажем. Ты уже придумала, какие?

В этом весь Демид. Все у него просто. Все рассчитано. Но ничего. Мы с Мишкой любим усложнять ему жизнь.

— Нет ещё, не придумала. Но духи всем — точно.

— Бери сразу все, что нужно. Только не забудь, — счастливая озорная улыбка озаряет любимое лицо, — я сегодня без прицепа, весь магазин не увезу.

Я как могла пыталась поскорее найти все, что мне нужно.

На кассе произошла небольшая заминка. Женщина, уже немолодая, но довольно ухоженная, с медным оттенком вьющихся волос, молчаливо переводила настороженный взгляд с меня на Демида. На бейджике красуется имя «Ольга».

— Пробивать товар будем? — кажется, Демид начинает злиться. — Мы торопимся.

— Да-да, конечно… извините.

Странно. Мне кажется, женщина даже побледнела, когда столкнулась со мной глазами, и тут же отвела взор. Но тем не менее с натянутой улыбкой протянула мне пакет с покупками.