Враг (ЛП) - Клейтон Келси

— Лен, возвращайся в дом.

— Нет. — Ее плечи опускаются в знак поражения. — Ты не можешь уйти. Не без меня.

Я выдыхаю, желая, чтобы это было проще. — Я могу, и я это делаю.

Когда я поворачиваюсь, чтобы сесть в джип, она снова зовет меня по имени. — Я люблю тебя.

Черт. Услышать, как она произносит эти три маленьких слова, — это не то, чего я ожидал. Еще более неожиданным является то, что они заставляют меня чувствовать. Это не первый раз, когда кто-то говорит мне это, но, безусловно, впервые я хочу сказать это в ответ.

Но это ничего не меняет. Ей все равно лучше здесь — без меня — и она не собирается с этим мириться, пока я не дам ей повод для этого.

— Что ты хочешь, чтобы я сказал? — Я спрашиваю с очевидным пренебрежением. — Что я люблю тебя? Что ты значишь для меня все? Что я умру без тебя? Давай, Лен. Ты не можешь поверить, что кто-то когда-либо имел в виду это дерьмо.

Ее нижняя губа дрожит, заставляя меня чувствовать себя еще большим засранцем. — Но ты… мы—

— У нас никогда не было ничего серьезного.

Не в силах больше смотреть на то, какой сломленной она выглядит, я забираюсь в джип и закрываю дверь. Когда я выезжаю задним ходом, машина выстраивается прямо рядом с ней. Она плачет, но даже не смотрит на меня.

— Прости, — бормочу я, а затем выезжаю с подъездной дорожки.

Я вижу в зеркало заднего вида, как Леннон идет вслед за мной с подъездной дорожки на улицу. Молли выбегает и направляется за моей машиной, но Леннон ловит ее и крепко прижимает к себе — они обе срываются вместе.

Боль, которая разрывает мою грудь, как только я скрываюсь из виду, угрожает довести меня до крайности. Это грубо и реально, и делает пьянство моего отца полностью понятным. Черт возьми, я бы тоже так поступил, если бы это означало не чувствовать этого, и я был тем, кто оттолкнул ее. Я не могу представить, что бы я чувствовал, если бы она ушла от меня через двадцать лет к другому парню.

Я сворачиваю на шоссе и направляюсь к отцу, надеясь, что он не вырубился пьяным на полу, когда я доберусь туда. Я сегодня не в настроении разбираться с его дерьмом.

***

Дом пуст, когда я въезжаю на подъездную дорожку. Даже машины моего отца нигде нет, что, вероятно, означает, что он где-то пьет. Замечательно.

Я беру свои вещи с заднего сиденья машины и приношу их в свою комнату. Это, должно быть, рекорд — съезжать и возвращаться в течение пары месяцев. Я хотел бы сказать, что мне следовало просто остаться здесь с самого начала, и небольшая часть меня верит в это, но тогда у меня не было бы тех нескольких недель с Леннон, где все было идеально.

На моем телефоне звонит электронное письмо от одного из спонсоров, в котором говорится, что ему пришлось уехать из Калифорнии по делам, но он хотел бы встретиться, когда вернется — в следующем месяце. Отлично. Мог ли этот день стать еще хуже?

Я падаю обратно на кровать и закрываю глаза, пытаясь вспомнить, что я чувствовал в субботу — когда у меня было все. Девушка. Трофей. Будущее.

Теперь я просто говнюк, который все потерял.

***

Я сижу на диване, когда открывается дверь и входит мой отец. Каждая часть меня ожидает невнятных слов и запинок, но, к моему удивлению, он трезв. Трезвый как стеклышко.

— Привет, приятель, — приветствует он меня. — Что привело тебя сюда?

— Где ты был?

— У меня было собеседование о приеме на работу.

Облегчение захлестывает меня. В доме все еще может быть беспорядок, и все может быть полным крушением, но он не такой. Он в порядке, или, по крайней мере, настолько в порядке, насколько это возможно прямо сейчас.

— Т-ты трезвый.

Он смотрит в пол, явно смущенный. — Да. Я не пил чуть больше недели, после того, как твоя девушка отвалила восемьдесят штук, как будто это было обычным делом.

У меня болит сердце при упоминании Леннон. — Я просто подумал…

— Что я потрачу все это на выпивку? — Он заканчивает за меня, кладя ключи на стойку. — Я думал об этом, и часть меня хотела. Но вместо этого я наняла психотерапевта.

— Психотерапевт? — Я должен сдерживать себя от смеха даже при мысли об этом.

Он подходит и садится на диван. — Да, я знаю, но она действительно помогла достучаться до меня. Она помогла мне понять, что, несмотря на то, что у нас с твоей матерью было здорово, если бы это все еще было так, как я представлял в своей голове, если бы это было реально и должно было быть, она не смогла бы уйти. Другой парень никогда бы не стал проблемой.

Я ничего не могу с собой поделать. Ирония всего этого вызывает смешок. — Серьезно? Звучит как кусок дерьма.

Мой папа пожимает плечами и откидывается назад. — Для меня это имеет смысл.

— Итак, теперь ты не против развода? Ты согласен с этим?

— Не совсем, — честно отвечает он. — Я с этим не согласен. Она изменяла мне в течение нескольких месяцев, прежде чем, наконец, сказала, что уходит, и это неправильно. Но она не была счастлива, а я хочу, чтобы она была счастлива.

Я вздыхаю, не уверенный, чувствую облегчение или раздражение. — Я провел все лето, пытаясь придумать способ вернуть вас двоих вместе.

— Кейд, — печально говорит он. — Я никогда не хотел этого для тебя. Тебе девятнадцать. Мои отношения с твоей матерью — не твоя проблема, которую нужно исправлять.

— Я хотел сделать это для Молли. Она заслуживает того, чтобы у нее было двое родителей в одном доме. Здоровые, трезвые и счастливые.

— Но мы не были бы счастливы, сынок, и мне потребовалось немного времени, чтобы осознать это, но как только я это понял, все стало ясно.

Я думаю о Леннон. Как она выглядит, когда улыбается. То, как она целовала меня в ответ утром, прежде чем я выскальзывал из ее комнаты, даже будучи наполовину сонной. И, наконец, насколько опустошенной она была, когда я уезжал.

Знакомая боль снова приближается. — Помогло ли это? Выпивка?

Мой отец пожимает плечами. — Ненадолго. Это притушило огонь достаточно, чтобы он был терпимым, но это никогда не продолжалось долго. — Он встает с дивана: — Я собираюсь заказать пиццу. Ты останешься ненадолго?

Я должен рассказать ему обо всем, что произошло, но он, кажется, в таком хорошем настроении, и я бы не хотел это портить. Вместо этого я заставляю себя улыбнуться.

— Да, определенно.

Он улыбается мне и уходит в другую комнату, чтобы сделать заказ. Тем временем я встаю, подхожу к бару с напитками и нахожу бутылку водки, спрятанную в глубине. Я отвинчиваю колпачок и подношу его к губам.

Просто чтобы притупить боль.

28

ЛЕННОН

Одно из лучших качеств танцев — это то, что они требуют от вас полной концентрации. Любому отвлечению, любой теме, кроме того, какие ходы вы сейчас делаете и как вы собираетесь за ними следить, нет места в студии. Это похоже на мое личное безопасное убежище… то есть, когда Брейди и Саванна не смотрят на меня, как на пришельца из космоса.

Я останавливаюсь посреди танца и поворачиваюсь к ним лицом. — Вы можете остановиться? Я не могу сосредоточиться, когда вы двое шепчетесь и смотрите на меня так, словно я вот-вот сломаюсь без предупреждения.

Брейди выключает музыку, пока Саванна вздыхает. На ее лице появляется грустная улыбка.

— Мы просто действительно беспокоимся о тебе.

Я отвожу взгляд, заставляя себя не сломаться. Только не снова. — Я в порядке.

— Леннон, — настаивает она. — Вы с Кейдом расстались, и ты сбежала из дома, чтобы жить с Колби, и все это за двадцать четыре часа. Ничего страшного, если ты не в порядке.

— Я сказала, что я в порядке, — огрызаюсь я. — Теперь мы можем порепетировать? Этот концерт через две недели, и я не хочу выглядеть так, будто не знаю, что делаю.

Сев и Брейди обмениваются взглядами, но ни один из них не осмеливается сказать что-либо еще.

Прошло четыре дня с тех пор, как все пошло насмарку, и я не слышала ни единого слова от Кейда. Если бы меня это волновало, я бы спросила Молли, разговаривала ли она с ним, но для этого нужно было бы быть дома — чего я отказывалась делать с тех пор, как мой отец выгнал его.