Измена. Право на обман - Арина Арская
От шепота Саши по плечам пробегает дрожь. Я хочу расплакаться и кинуться на его плечи, но вместо этого с улыбкой говорю:
— А кольцо где? Ты же делаешь мне предложение, так? — откидываюсь на спинку скамьи и скрещиваю руки на груди. — Без кольца я тебя слушать не буду.
Денис сидит на корточках и терпеливо ждет. Голуби настороженно подкрадываются к нему, клюют по семечку из его ладошки, и он с восторженной улыбкой оглядывается.
— Точно, кольцо… — сдавленно шепчет Саша.
— Вот именно, — улыбаюсь Дениске и тихо хлопаю в ладоши.
Саша решительно встает, подходит к насупленному Дениске, чьи голуби лениво разлетаются в стороны, хлопая крыльями, и садится на корточки. Что-то шепчет нашему сыну на ухо. Денис хмурится, кивает, и они деловито пожимают друг другу руки.
Саша поднимается на ноги и уверенно шагает прочь. За кольцом, что ли, побежал?
— Денис, — окрикиваю сына, — что тебе папа сказал?
Он бежит ко мне, плюхается рядом и вздыхает:
— У него важное дело, — хватает вскрытую пачку семечек. — Пошли кормить голубей. Мороженое ты доела. Ты обещала.
Глава 55. Целуй ее! Целуй!
Стою позади Дениса и поддерживаю его левую руку под локоток. У него на предплечье сидит голубь и жадно клюет семечки из другой ладошки. Нам понадобилось около получаса, чтобы завоевать доверие пернатого друга.
— Мам, — шепчет Денис, — он меня не клюнет в глаз?
Вокруг расхаживают куча встревоженных голубей, которые, вероятно, удивляются смелому собрату. Они меня тоже, если честно, пугают. Налетят толпой и не отмахаешься.
— Не должен, — неуверенно говорю я.
— А давай его возьмем домой? — едва слышно отзывается Денис. — Я его отвлекают, а ты лови.
— И что нам с ним делать?
— Не знаю.
— Его, наверное, детки ждут, Дениска. А, может, это вообще мама, а не папа. Птенчики без мамы будут скучать.
— Нет, без мамы они умрут, — печально отзывается Денис и тут же переключается с грусти на любопытство. — А как понять девочка это или мальчик?
Голубь тем временем слетает с руки Дениса, и его место нагло занимают два других. Вздрагивает, и шепчу:
— Может, мы уже пойдем?
— Тебе страшно? — тихо спрашивает Денис.
— Есть чуток.
— А я знаю, как можно быстро разогнать голубей, — Денис шмыгает
— Как?
— Громко кричать, бегать, махать руками, но я пока не буду. Они пока вежливые.
Ну, не знаю. Несколько голубей ходят у моих ног и как-то сердито курлыкают. Нет, птицы точно не мое.
— Я устал.
— Высыпай остатки на землю, — едва слышно отвечаю я.
Денис аккуратно высыпает несколько семечек, что остались от крупной горсти, и голуби резко слетают с его руки. Он взвизгивает, прильнув ко мне. Вытряхиваю из пачки все семечки, и пернатые создания устраивают дикий и неистовый пир. Когда кто-то касается моего плеча я тоже вскрикиваю, прижимаю к себе Дениску и замираю.
— Это я, — шепчет Саша.
Я выдыхаю, вместе с Денисом медленно разворачиваюсь к бледному Саше. Вокруг куча курлыкающих голубей, которых мы, похоже, привлекли вкусными семечками со всего района.
— Я, оказывается, боюсь голубей, — сипло говорю я.
— Я их тоже не очень люблю, — хрипло и сбивчиво отвечает Саша с небольшой одышкой.
— А они мне нравятся, — отзывается Денис, — но их сейчас очень много.
— А ну, пошли прочь, — Саша аккуратно разгоняет носком туфли голубей, а те недовольно и лениво отбегают.
Секунда, и Саша решительно опускается на одно колено, игнорируя птичий помет на брусчатке. У меня сердце подскакивает к горлу, а Денис недоуменно говорит:
— Но у меня шнурки завязаны.
— Дело не в шнурках, — Саша достает бархатную коробочку и раскрывает ее, серьезно вглядываясь в его глаза, — я хочу позвать твою маму замуж. Это и есть важное дело, ради которого я просил ее отвлечь.
Глаз не могу отвести от крупного камушка, что переливается и искрит в лучах заходящего солнца тонкими и призрачными гранями.
— Красиво, — взволнованным шепотом подытоживает Денис, а я сглатываю.
— Ева, — Саша поднимает взгляд. — Я люблю тебя. Я обещаю быть тебе хорошим мужем, достойным мужчиной и верным нашей семье. Для меня ничего больше не имеет смысла. Я оступился, отвернулся и решил, что имею право на обман. Без тебя я буду несчастным, и я боюсь этого. Ты была для меня самым близким человеком, моей защитой и опорой, и я предал все идеалы, к которым стремился. Прости меня, Ева. И умоляю, доверься мне, впусти меня в свою жизнь не врагом и бывшим мужем, а мужчиной, который раскаивается.
— И больше никаких теть? — шепчет Денис.
— Нет, — Саша переводит на него взгляд, полный отчаяния, — только мама. И эту клятву любить, оберегать и не предавать твою маму я даю тебе, как мужчина мужчине.
Денис поднимает лицо на меня, а затем вновь смотрит, нахмурив свои милые бровки, на Сашу. Жует губы и тихо так шепчет:
— Я тебе верю.
— А ты веришь мне? — Саша поднимает взгляд.
Закусываю губы, зажмуриваюсь, чтобы не расплакаться, киваю и под курлыканье голодных голубей протягиваю правую руку, а в левой стискиваю пустую пачку из-под семечек. Рискну и поверю, потому что хочу семьи именно с Сашей. К черту других мужиков. Никто из них не станет отцом моим детям, а мне тем человеком, о котором я знаю хорошее и плохое. И вопреки плохому я люблю Сашу.
Дрожащими пальцами надевает кольцо и прижимается щекой к моей ладони, хрипло выдохнув.
— А поцеловать?! — кричит восторженный девичий голосок, и голуби испуганно взлетают.
Озираюсь по сторонам. У фонаря в метрах пятнадцати стоят хрупкая светловолосая девушка и рыжий юноша, который басом требует:
— Целуй ее, мужик! Целуй! А то не считается!
— Да! Не считается! — капризно соглашается девушка.
— Целуй, — шепотом отзывается Денис. — Не отстанут.
Саша поднимается на ноги, скользит ласковым взглядом и сгребает в объятия. Под крики “ура” он целует меня. Трепетно и нежно. На несколько секунд я забываю, как дышать. К нам приваливается Денис, и меня озаряет вспышка чистого счастья. Я верю. Верю в наше будущее.
— Поздравляю! — восторженно кричит девушка. — Поздравляю! Вы
