Тайсон. Победить или влюбиться - Агния Арро
— Невесту? — слышу, как резко меняются интонации Юлькиного голоса.
Она, похоже, дальше слушать перестала. А там, между прочим, мама важное сказала — «влюбился по-настоящему».
— Нет у меня никого! — выглядываю их спальни. — Это папины влажные фантазии. Они на мне не работают.
— Тайсон! — ругается мама. — Выражения подбирай, пожалуйста!
— Извини, — снова скрываюсь в своей спальне.
Совесть спит, это я так, выдал, чтобы маме было приятно.
Захожу к ним на кухню. Собираю с пола кошачьи миски, ополаскиваю их в раковине. Пока мои женщины осторожно общаются, присматриваясь друг к другу, закидываю в сумку корм, подстилку и подсохшие миски.
Беру на руки Филина. Он тут же трется мордой о мой подбородок. Юля улыбается. Мне так нравится, что она мне верит. Никаких истерик и скандалов. Услышала, приняла и думаю поняла. Мне просто было несколько не до объяснений столь незначительного факта, как внезапное появление непонятной невесты. Я про эту Усманову уже и думать забыл. На кой она мне, когда у меня есть такая умненькая девочка?
Юлька подходит к нам. Сначала гладит между ушей мурчащего Филина, потом также проводит ладонью по моим волосам.
— Теперь у меня точно два кота, — забирает Филю к себе на руки.
Кошак быстро сообразил, что там его тоже собираются любить и затарахтел еще громче.
— В смысле? — не понимает мама.
— Да так, — съезжает Юлька. — Была рада с вами познакомиться. Мы поедем. У Тайсона завтра бой, а у моих футболистов игра. Нам надо быть в форме.
Маме бы тоже не мешает отдохнуть. У нее будет не менее тяжелый день, но я ни грамма не жалею, что сделал то, что сделал. Она сама не смогла бы себя защитить, а дед сможет. Я не имею права лезть в это дальше. Родители должны разобраться сами.
Глава 38
Тай
Так странно сидеть на скамейке рядом с дедом. Сколько себя помню, он появлялся в нашей жизни только в самые значимые моменты: юбилей у одного из родителей, мой выпускной в школе или… Блин, я помню, как он приезжал на мой первый показательный бой. Я тогда мелким еще совсем был. Вот так же сидел, только с отцом, на одной скамейке и следил за моими стартовыми шагами к большому спорту.
Когда я подрос, спросил, почему он больше не приезжает. Дед сказал, что приедет, как только я научусь побеждать. Мне тогда еще хотелось демонстрировать семье свои успехи и я еще помню, как переживал, что у меня не получается оправдать их ожидания. Отец давил, требовал результатов. Я вкалывал, взрослел и многое в моей голове изменилось.
Сегодня я победил. Еще раз. Значимый турнирный бой и вот оно, свершилось, спустя столько лет дед увидел результат и даже пожал мне руку. У меня нет к нему ни большой любви, ни тем более ненависти. Есть приятное тепло от того, что я увидел гордость в его выцветших глазах и благодарность за маму.
— Ты знаешь, Тай, — хрипло говорит дед, — мать твоя когда замуж за этого чёрта собралась, я против был. Кулаком по столу стучал, объяснял, что он ей не пара. Да, хваткий, умный, образованный, но характер! Характер у него поганый! Для бизнеса хорош, а для семьи нет. На меня в молодости был похож, — усмехается он. — А дочка мне все про большую любовь на всю жизнь талдычила. Дети, говорит, красивые будут. И я сдался. Взрослые уже. Своя голова на плечах была. Договор грамотный составил, чтобы Таир ее с голым задом на улице не оставил, и самоустранился. Зачем я им? Они без меня со всем справлялись. Тебя вот состряпали, спортсмена слепили. И ведь больше двадцати лет прожили. А в итоге я прав насчет Салахова оказался. Сердце он моей дочери все же разбил, — дед хрустит пальцами, забитыми татуировками, сжав руки в кулаки. — Если поедет, я ее к себе заберу. Дальше будет видно. Ты здесь сам справишься? Где живешь сейчас? С родителями?
— Съехал недавно. С девушкой живу.
— Самостоятельный, значит. Ну-ну, — чешет гладко выбритый подбородок. — Пока вы себя в порядок приводили, я имел удовольствие познакомиться с твоим тренером. Хороший мужик. Грамотный. Я таких уважаю. От вашего спортивного мира я далек, но суть понял. Чтобы тебе дальше двигаться, нужны бабки. Так?
— Так, — киваю я.
— Будут тебе бабки. Но я уже старый, Тайсон. Сегодня живу, завтра меня нет. Поэтому со мной, уж не обижайся, никаких договоров не будет. Я в компанию твоего отца хорошего человека посажу. Он будет контролировать некоторые вещи. Например, чтобы твоя мать свой процент от бывшего мужа вовремя получала. И чтобы с тобой он договор соблюдал. Не разрывай. От него тут не только ты зависишь. А там жизнь покажет, как оно дальше сложится. Таир хоть и мудак, но все же тебе отец. На личный счет я тебе тоже кое-что переведу. Сам решишь, как распорядиться. Это все, чем я могу помочь.
— Я понял. Спасибо, — протягиваю ему руку.
Дед пожимает своей сухой, но крепкой ладонью. Говорить нам больше и не о чем.
Еще немного помолчав, прощаемся. У меня планы. Юля будет поздно, так что я успею заскочить к Толмачеву, а с ним навестить одного гондона. Потом пусть Самсонова на меня поорет, мы доломаем уже наконец ее диван, когда будем мириться, и купим новый. Но не могу я ситуацию отпустить. Я обязан ответить.
— Поговорили? — Терехов ловит меня на выходе из раздевалки.
— Да. Не могу сказать, что я доволен итогами этого разговора, — признаюсь тренеру. — Даже через посредника иметь дела с отцом мне не хочется. Я пойду, ладно? Меня ждут.
Терехов отступает. Я быстро надиктовываю Юле сообщение, чтобы обязательно позвонила, как будет выезжать. Встречу.
Подхватываю Кира. Добираемся с ним до адреса одного заведения, где сейчас беззаботно бухает ничего не подозревающее тело. Найти его было легко. Соцсети, общие знакомые и вот, я стою, смотрю на черную железную дверь.
Показываем охраннику именные банковские карты, он считывает фамилии, пропускает.
— И чего им в обычных клубах не сидится? — хмыкает друг. — Там столько девочек и бухло ничуть не хуже.
— Здесь, видимо, тщательнее вылизывают их золотые яйца. А вот и наш клиент!
