Однажды ты пожалеешь (СИ) - Шолохова Елена

Но, слава богу, пронесло. Мама готовилась к открытому уроку, на котором будет присутствовать кто-то важный, и на расспросы времени у нее не было. Я поужинала, села за уроки, и тут зазвонил телефон. Ярик…

Телефон гудел, как жук, скользя по столешнице. Я смотрела на экран и не находила в себе сил ответить на звонок.

Андрей сказал, чтобы я не подавала виду, чтобы вела себя как ни в чем не бывало. Но мне казалось, я так попросту не смогу. Во всяком случае – сейчас. Я не подготовилась, не настроилась. Да и чего уж – мне адски хотелось спросить Ярика прямо, зачем он отправил то видео матери Исаева и подставил меня.

Телефон замолк, но спустя пять минут снова загудел.

– Ответь уже, – раздраженно сказала мама. – Или выключи. Мне мешает сосредоточиться!

Нет, ответить я так и не решилась. Знала, что скорее всего выдам себя, если заговорю. Поэтому на всякий случай написала Ярику эсэмэску: «Извини, не могу сейчас ответить. До завтра».

Он больше не звонил, но в душе появилось смутное ощущение, будто случится что-то плохое и совсем скоро. До самой ночи я места себе не находила из-за этого тягостного и мучительного предчувствия.

Зато когда легла спать, вдруг вспомнилось, как Исаев потрогал мою руку. Какая-то робкая нежность сквозила в том жесте. И я поймала себя на том, что лежу и невольно улыбаюсь…

На следующее утро я выскочила из дома ни свет ни заря, чтобы идти одной хотя бы до школы. Ярик ведь обычно поджидал меня у подъезда. Но сейчас идти с ним наедине пятнадцать-двадцать минут, о чём-то говорить, каждую секунду себя контролировать… нет, не хотелось.

В школе всё же будет проще, думала я. Там кругом люди, что-то всё время происходит.

Правда, четверть часа пришлось бродить по пустой школе с пуховиком подмышкой. Потом уже начал потихоньку стекаться народ, открылся гардероб, тишина сменилась привычным гулом.

«Ты где?» – прилетела мне эсэмэска от Ярика.

Чёрт! Надо было хоть написать ему, чтобы не заходил. Но юлить не стала, ответила как есть:

«Я уже в школе. Пришла сегодня пораньше».

Я ждала его появления и боялась. Вместо того, чтобы настроиться на спокойное общение с ним, я, наоборот, накрутила себя до нервной дрожи. Хорошо хоть в класс пришел он со звонком.

Зато на перемене сразу поинтересовался:

– Что делала вчера?

– Да ничего, – пожала я плечами, стараясь не смотреть ему в глаза. – После школы пришла домой, сделала уроки… ничего такого. А как олимпиада прошла?

– Нормально, – не стал вдаваться он в подробности, вернув разговор снова ко мне: – А чем ты так занята была?

– В каком смысле? – занервничала я.

– Ну, ты не могла ответить на звонок. Я подумал, ты занята…

То ли это уже паранойя, то ли что – не знаю, но мне казалось, что Ярик как-то слишком пристально на меня смотрит, словно пытается уличить…

– А-а, да ничего такого. Это мама была занята, готовилась к открытому уроку. Переживала сильно, ну и всё её отвлекало, любой шум. Так что вот…

– Понятно, – кивнул Ярик. – А то я уж было подумал, что ты меня вдруг стала избегать

– Ну что ты! С чего бы? – у меня вырвался смешок, нервный и фальшивый. Даже я сама это почувствовала. Ярик же смерил меня долгим взглядом и промолчал.

Мне стало не по себе, и весь следующий урок я сидела как на иголках. Да и до конца дня чувствовала себя неспокойно. И если до этого оставались какие-то сомнения на его счёт, то сейчас во мне поселилась необъяснимая уверенность – Исаев говорил правду. Ярик не такой, каким кажется... казался всё это время.

После уроков биологичка заглянула в наш класс и попросила добровольцев помочь с украшением спортзала к новому году. По классу сразу прокатилось:

– Да нууу. Чё за шляпа?

– Нее, неохота.

– Делать нам нечего. Пусть шпана украшает. А у нас ЕГЭ!

Биологичка переводила взгляд с одного на другого:

– Катя? Света? Ярослав?

– Простите, Елена Ивановна. У меня после школы дела, никак не могу остаться, – вежливо отказался Ярик.

– Даша?

А я согласилась. Жалко стало ее, ну и к тому же как я могла не уцепиться за благовидный предлог избежать компании Ярика. Он пошел домой один, а я честно отпахала три часа, развешивая шары и гирлянды вместе с девчонками из девятого класса.

А вечером мне позвонил Исаев.

Боже, я сама не ожидала, что так разволнуюсь. Схватила телефон и умчалась в ванную, чтобы мама не слушала. Правда, разговор наш длился не дольше минуты. Он спросил, как я, как Ярик, а потом к нему в палату вошла медсестра делать какие-то процедуры – я слышала ее голос на заднем фоне, – и мы быстренько попрощались.

Следующие дни я пребывала в постоянном напряжении. Может, я такая внушаемая, может, вообще паникерша, но, хоть убей, мне все время теперь казалось, что Ярик следит за мной, точнее, внимательно изучает. Считывает мою мимику, пытается проникнуть мне в голову. Это страшно нервировало!

Еще я понимала, что долго так не выдержу. Ну нельзя же до бесконечности притворяться. Но Исаев очень просил подождать, хотя бы до тех пор, пока он не выйдет из больницы.

Да, мы с ним всю эту неделю созванивались и переписывались вечерами… так и хочется добавить – как в старые добрые времена. Но это не так. Тогда всё было легко, непринужденно, по-хорошему наивно. Теперь я ощущала в его сообщениях недосказанность и какую-то обреченность. Да и разговоры у нас не особо клеились, постоянно возникали неловкие тяжелые паузы. Или же то и дело мы натыкались на болезненные темы.

Но я все равно его навестила. В воскресенье. До этого колебалась – стоит или не стоит? Ну и, конечно, боялась столкнуться с Яриком. Исаева он не забывал. Ходил проведать каждый день. А в воскресенье уехал в Москву, к бабушке. И я отправилась к Исаеву.

В этот раз я уже так не волновалась, ну разве что немного. И то, когда уже вошла в палату, когда поймала его взгляд. Он слегка приподнял брови, а потом улыбнулся.

– Вау! – прокомментировал он мое появление, но я-то видела за его насмешливым тоном искреннюю радость. Она так и засияла в его глазах. И что уж, это было чертовски приятно.

– Как ты? – смущенно улыбаясь в ответ, спросила я.

– Изумительно, разве не видишь? – забавлялся он. Но это даже и хорошо. Я устала уже от постоянной тревоги. – Эй, не стой, проходи. Если честно, я ждал тебя, потом не ждал, потом опять ждал…

Я присела на стул рядом с ним. Исаев сегодня не лежал, а полусидел в кровати и беззастенчиво разглядывал меня из-под длиннющих ресниц.

– Ну что ты так смотришь? – начала я предательски розоветь.

– Как – так? – снова улыбнулся он.

– Ну вот так.

– Это тебя смущает? – состроил он невинное лицо, но тут же ухмыльнулся, гад.

Я посмотрела на него с шутливым укором.

– А вот так? Вот так смотреть можно? – он комично округлил глаза. Я не выдержала и рассмеялась. Но поймав его взгляд, вдруг ставший серьезным и пристальным, замолчала и смутилась еще больше.

– У тебя очень красивый смех.

– Обычный… – пролепетала я.

– И смущаешься ты тоже прикольно.

– А ты в курсе, что Ярик сегодня уехал в Москву? – увела я разговор от себя. – У него там, оказывается, бабушка живет.

Исаев тотчас изменился в лице. И перестал меня гипнотизировать. Однако вместе с тем потухло что-то волнующее и приятное. Жаль, но и про Ярика мне поговорить не терпелось. Я ведь за эти дни вымоталась просто.

– В курсе, – мрачно ответил Исаев. – Наш маленький друг мне об этом вчера сообщил. А ты не говорила ему… ну что мы общаемся? Что созваниваемся? Что ты приходила сюда?

– Нет, – уверенно замотала я головой. – Он об этом и не спрашивал. Я стараюсь с ним реже общаться. Вне школы мы больше не видимся. Но в целом, всё как обычно.

Если не считать, что иногда поежиться хочется от его взгляда. Но об этом говорить я не стала. Может, это вообще мое воображение.